Читаем без скачивания Чистильщик - Эйке Шнайдер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Худо тебе?
Он улыбнулся, явно через силу:
– Справлюсь. Должен справиться.
А не справится – умрет. В их отряде такого не случалось, но Ингрид доводилось видеть тех, кто так и не сумел привыкнуть. Боец, потерявший желание жить, обречен. Может быть, стоит набирать в орден лишь добровольцев. Тех, кого привлекает возможность сорить деньгами, не заботиться о будущем и не считаться ни с кем, потому что чистильщики неподвластны обычному суду. Таких немало. Но недостаточно.
– Усыпить тебя снова? – спросила Ингрид.
Он мотнул головой:
– Сам. Но спасибо.
Она пожала плечами. Сам так сам. Только, похоже, так и будет сидеть до утра, глядя в огонь. Если Альмод не шуганет, его смена последняя, предутренняя, когда сильнее всего хочется спать.
– Тогда, может, выпьешь?
Он глянул опасливо, так что Ингрид едва не рассмеялась:
– Я не собираюсь тебя спаивать и учинять непотребство. Просто, немного захмелев, легче заснуть.
Эрик снова помотал головой. Наверняка покраснел, жаль, при свете костра не видно. Забавный.
Снова завыл волк. Эрик чуть наклонил голову, прислушиваясь:
– Далеко…
– Далеко, – согласилась Ингрид. – Не бойся.
И осеклась. Она вовсе не собиралась обвинять его в трусости. Но парень только пожал плечами:
– Не боюсь. На людей они нападают бесшумно. Там, где я рос, до университета. Мужиков редко трогали, а баб и детей, бывало, задирали. И скотину.
– На нас как-то напала стая, – сказала она. – В тех местах была суровая зима, и много дичи померзло. Отбились.
Эрик кивнул. Поерзал, оглядываясь в темноту. Все-таки боится.
– Что-то не так? – спросила Ингрид.
– Да нет… Расскажи про столичный университет, – попросил он вдруг. – Как там?
– Как обычно… Наверное. Не с чем сравнивать. Лучше ты расскажи, как там, в Солнечном.
– Да тоже, наверное, как обычно, – улыбнулся он. Потом улыбка истаяла, и Эрик потер лоб. – Кажется, я схожу с ума. – Ингрид глянула вопросительно. – Как будто в спину пялятся.
Она обернулась. Темнота. Впрочем, чего еще ожидать? Эрик подобрал нож, начал прилаживать к поясу. По лицу явственно было видно: самому неловко, что ерундой занимается. Ингрид улыбнулась, обернувшись к костру. Если четвертому так спокойнее, пусть. После десяти лет в университете лес и в самом деле должен казаться неведомым и жутким.
Эрик за спиной ахнул. Она успела развернуться, но разглядеть что-нибудь – нет. От темноты словно отделился кусок. Парень прыгнул, бросив перед собой огонь. Ингрид вскочила, смаргивая блики перед глазами. Кусок тьмы облекся пламенем, взвыл. Влетел в Эрика, подставившего предплечье. Блеснула алым сталь, короткий взвизг, глухой удар. Вскочили с оружием в руках Альмод и Фроди. Завоняло паленой шерстью. Загорелся светлячок. Эрик присел на корточки, баюкая прокушенную руку.
Кто-то – кажется, Фроди – сплел воды, гася огонь. Вонь стала вовсе нестерпимой. Альмод склонился над трупом здоровенного волка.
– Один?
– Или бешеный, или больной, – сказал Эрик. – Иначе не отбился бы от стаи.
Он начал закатывать рукав.
– Что с раной делать, знаешь? – спросил Альмод. – На случай, если бешеный?
Тот кивнул. Начало собираться плетение.
Фроди склонился над тушей:
– А неплохо ты его. Одним ударом.
– Я нечаянно… – растерянно произнес тот. – Перетрухнул.
Фроди расхохотался. Альмод фыркнул. Ингрид было не до смеха. Теперь, когда светлячок заливал ярким светом поляну, давая разглядеть, откуда и как летел волк, становилось очевидно, что зверь метил в нее. Напал бы сзади, прыгнув на шею. Нет, едва ли загрыз бы одним укусом, и наверняка у нее хватило бы самообладания скинуть его плетением, а потом проснулись бы остальные. Но все равно выходило, что Эрик, не побоявшись показаться трусом, спас ее от редкостного позорища, если не от серьезных ран.
– Значит, тебе не мерещилось, – сказала она. – Спасибо.
Он мотнул головой: дескать, не за что.
Альмод неодобрительно качнул головой, глядя в глаза Ингрид. Она потупилась.
– Старый Магни рассказывал, что перед тем, как на него кинулся волк, ему казалось, будто кто-то пялится из темноты, – вспомнил Эрик. – Я думал, потом присочинил. Оказывается, нет.
– Деревенский? – хмыкнул Альмод.
Эрик криво усмехнулся:
– Да уж не благородный.
– Завтра в караул встанешь?
Лицо Эрика на миг стало ошарашенным, потом на нем отразилось нечто вроде благодарности. Он медленно кивнул. Альмод кивнул в ответ.
– Фроди, Ингрид, закопайте падаль, чтобы не воняло. И спать.
8
Ехать на перекладных Эрику поначалу не понравилось: растрясло так, что едва завтрак не вывернул. Жаловаться он не собирался, еще чего не хватало, но то ли у него действительно все было написано на лице, то ли не первый он был такой. Альмод даже говорить ничего не стал, просто сплел что-то, после чего желудок успокоился, и оказалось, что лететь на бешеной скорости – а четыре лиги между станциями они проделали чуть больше чем за час – невероятно здорово.
Хотя, может, дело было лишь в том, что ему никогда не доводилось ездить на почтовых. Совсем не то, что деревенская кляча, волокущая телегу. Фроди говорил, что, если возница будет так гнать и дальше, полторы сотни лиг они одолеют дня за четыре – и ни расстояния, ни время не укладывались у Эрика в голове. Хотя, казалось бы, он уже прошел бессчетные лиги за несколько минут, проведенных в чужом мире, – но там не было ветра в лицо, мерцающего в макушках солнца и стука копыт. А еще на тракте не было чудовищ, пытающихся их убить… Или ему так только казалось.
Амулет Альмода дал о себе знать на третий вечер пути, когда они зашли на станцию, где намеревались переночевать. Смотритель оказался понятлив – едва взглянув на разом посмурневшие лица гостей, отвел их в отдельную комнату и исчез.
– Неужели голубь снова не долетел? – спросила Ингрид, разворачивая карты.
Альмод еще с первой станции отправил голубя сообщить, что они нашли четвертого и везут в столицу. Почту держали чистильщики, и для своих у них всегда были птицы, знающие дорогу до голубятни в столичном особняке ордена.
– Должен был, – сказал Фроди. – Разве что кто-то очень не хочет, чтобы мы добрались до ставки.
– Или очень хочет нас убить, – добавила Ингрид. – Третий Зов меньше чем за месяц. Альмод, с кем ты опять сцепился?
– Да разве их всех упомнишь? – пожал плечами тот. Помедлил, закрыв глаза. – Мне это тоже не нравится, но выбора нет. Погнали. В столице будем разбираться.
В этот раз все было по-другому. И переход между мирами оказался не таким впечатляющим, как прошлый, – лента вилась вдоль полосы прибоя, небо как небо, солнце как солнце, разве что чайки казались какими-то странными, но ни одна не подлетела достаточно близко, чтобы разглядеть. И разрыв в ткани мира Эрик почуял сразу – а может, просто уже знал, что это такое. Он проворно шагнул в сторону вслед за остальными, так что, когда снег разверзся и из-под земли покатились твари, никого не задело.
Держать его плетение, накрывшее поток, точно перевернутое решето – лесной ключ, было куда
