Читаем без скачивания Охота на колдунов - Виталий Крыръ

  Мыслей в голове нет, они мгновенно воплощаются в движения, 'живут' в руках и ногах.

  Всадник в толстой кожаной куртке и кожаной же круглой шапке заваливается вперед. Прямо под удар топора, вминающий в череп венчавшую шапку железную бляху. Вражье копье теперь валяется под ногами.

  Рядом тоже трещат копья и в сумятице схватки люди переходят от длинных пик к мечам и топорам.

  Плечом к плечу с Холминым Ждан сноровисто машет секирой.

  Меч следующего всадника Клевоц принял на поврежденный щит. Кавалерист ожидал ответной попытки, наверняка успешно бы ее отбил, но Клевоц ударил не человека, а лошадь. В не прикрытых шорами глазах коня отразились почти человеческие эмоции, жеребец дернулся, но все равно заполучил глубокую уродливую рану шеи, окропив северянина кровью. Заржав, конь встает на дыбы и лупит перед собой копытами, но попадает не по северянину, а по другому коню.

  Краем глаза Клевоц успевает заметить не только убиваемых северянами южан, но и Клоща-лучника, с болтающимся на ошметках кожи левым предплечьем, и рябого Ждана с копьем, глубоко вошедшим в живот. Казалось, баронет Холма со Жданом пройдут бок о бок еще много схваток, но во время первой же друг уходит к Вышнему.

  Однако кавалеристам всё никак не удается в полной мере реализовать численное превосходство.

  Клевоц яростно бросается вперед, мечется между врагами, строя нет ни с той, ни с другой стороны. Северянин старается, чтобы его не стоптали лошадьми, и в то же время при малейшей возможности - как волк из голодной стаи на зазевавшегося лося - бросается на врагов, старается достать лезвием. Бьет не так по людям, как по жеребцам.

  Обмен ударами, еще, еще раз. Все время в движении, большей частью вдоль домов, но не только. Щит вверх - прикрыть голову. Южане не привычны к избиению коней, это принято лишь встречая кавалерию копьями, но не в поединках на мечах и топорах.

  Рядом Дан проскальзывает под лошадиным крупом, вспарывает брюхо, тотчас выныривает с другой стороны обляпанный кровью.

  Клевоц остается без разбитого вдребезги щита, выхватывает левой рукой клевец, но и тот вскоре оказывается сломан. А враги все никак не заканчиваются.

  'Всегда хотел узнать, как обустроил Вышний свои чертоги', - проскальзывает первая с начала схватки посторонняя мысль, когда северянин извлекает левой рукой засапожный нож - в отличие от клевца нож ну никак не может заменить щит.

  К тому времени на ногах из северян оставались только Клевоц и Дан.

  Юрий обернулся на внезапно раздавшееся совсем рядом хлопанье крыльев и пребольно получил клювом по носу.

  Нижнегорский отмахнулся рукой, поименовал птицу порождением ехидны и демонстративно потянулся за мечом.

  А ворон, посмевший столь немилосердно нарушить покой бредущего в корчму рыцаря, приземлился на мостовую саженях в трех. Черный вран то ли не понял намек, то ли проигнорировал, но вприпрыжку устремился к южанину.

  Соратники Нижнегорского по мытарствам, все сплошь янтарноглазые молодые люди - тоже не удержавшиеся от клятвы Похитителю - рассмеялись:

  - Дуэль! Это будет дуэль!

  Юрий осторожно дотронулся до носа - птица умудрилась не пробить толком клювом кожу, а потому опухшая синяя слива на лице была обеспечена. Рэл' оглянулся в поисках чего-нибудь потяжелее для броска. Ничего не нашлось, и южанин извлек из деревянных, обтянутых кожей ножен кинжал-мизерикордию, чем вызвал новую волну острот. На этот раз о перьевых доспехах, которые ничем не пробить кроме алебарды.

  Ворон же подобрался совсем близко, но в последний момент отлетел назад и даже будто подался прочь. Затем вновь немного вернулся и опять ретировался в прежнем направлении.

  Людям, совсем недавно сталкивавшимся с проявлением сверхъестественного, трижды повторять не пришлось и дюжина южан устремилась вслед за птицей через хитросплетение улочек из которых без посторонней помощи им самим было не выбраться.

  Они успели буквально в последний миг, будто хозяин ворона предвидел все: и упорство северян, и настырность наемников, и груженую репой телегу, преградившую сотоварищам Юрия путь в одном из переулков. С Клевоца уже сбили шлем и загнали в нишу одного из каменных купеческих домов. Дан не мог пробиться на помощь - ему бы самому кто помог. За исключением сражающихся улица превратилась в пустыню - даже в окнах не было видно любопытных.

  Но первое, что бросилось Юрию в глаза, это изрубленные, хрипящие скакуны на мостовой.

  'Вандалы! Но что с варваров возьмешь?' - пронеслось в голове, а Нижнегорский уже врубался в неплотный ряд врагов. И тоже не по благородному, с тыла. Если бы речь шла о нем одном, Юрий бы, конечно, прокричал вызов или фамильный девиз. Но следовало беречь остатки своих людей.

  Напавших на северян наемников уцелело едва с десяток да и те в основном вынужденно спешенные. О наблюдении за улицей в пылу схватки забыли, а потому с вмешательством Юрия бой закончился быстро. В первые же мгновения пало трое врагов, Клевоц и Дан из последних сил поднажали, и вот уже двое уцелевших всадников ударили шпорами в виде простых металлических шипов, посылая коней прочь.

  Самый богато снаряженный наемник - обладатель закрытого шлема и длиннополой кольчуги, украшенной по краям серебряными кольцами - оказался не самым трусливым. Он лишился лошади еще в середине схватки, а теперь на равных отбивался сразу от двух людей Нижнегорского. Человек даже не подумал о бегстве, еще надеялся переломить ход боя личным фехтовальным мастерством.

  Однако тут, пользуясь затрудненным для врага в глухом шлеме обзором, крадучись подбежал Клевоц и ошеломил наемника ударом по затылку секиры плашмя (обухом секиры северянина можно было только убивать, ведь там толстый шип для особо прочных доспехов или стаскивания с коня). Человек, сделав еще лишь один неуверенный шаг, повалился ржаным снопом.

  А тем временем уже добивали раненых - толку оставлять в живых, за нападение на держателя готовящегося к осаде города все равно положена виселица. Может быть люди Юрия и поторопились, но Клевоц с Даном ничего не успели сказать, а Нижнегорский решил, что оглушенный и есть главарь, остальные же для допроса не нужны.

  - Мы расслабились! - не стесняясь южан, возмущался Дан, вытирая седые волосы от крови. - Я расслабился! Чтоб меня наказало в этой жизни, а не в последующей! - говорил старик Клевоцу. - Больше тебя с малым отрядом не отпустим.

  Это позднее знахарь осознает гордость за наследника Холма, который не просто выжил там, где пало четыре ветерана, а убил трех противников. Но сейчас думает о том, что, стараясь предугадать будущее, допускал возможность гибели баронета в городе, но не желал же ему смерти!

  У Клевоца же в мыслях другое. Перечень тех, за кого он отомстит, растет, но 'теперь есть и через кого искать врагов рода! Как там учил Вызим?'

  - Найти надежный подвал, - прошептал Дану Клевоц, - положить соломы для ночлега и подбросить в нее несколько пальцев, срезанных с рук колесованного тела. Так, чтобы пленник точно наткнулся.

  Дан понимающе улыбнулся - заключенный должен проникнуться обстановкой. А Холмин добавил:

  - И к нему не спускаться - пускай в полной темноте подумает о своем будущем. Дадим на это время. И подольше.

  Подумав, Клевоц продолжил:

  - Понятно, что лишь подвалом мы не возьмем матерого волка, но это ведь только начало.

  Напоследок появляется стража и первые зеваки. Поручив горожанам мертвых, отряд Клевоца уходит, забирая Клоща, умудрившегося сразу же после ранения самостоятельно, правой рукой и зубами, забинтовать культю, остановить кровь. Его единственного из раненых северян наемники в суматохе не добили.

  - Кстати, поверите или нет, - бросил Юрий, когда они покидали негостеприимную улочку, - но нас к вам привел ворон. Правда, куда он теперь пропал, я не проследил. Не до того было.

  Юрию дворянский гонор не позволяет прямо говорить о спасении варваров. Да и если бы не ворон, не было бы никакого спасения. По мнению же Дана и Клевоца Юрий сегодня изрядно обелил свое прошлое.

  В башне Зырь огорошил Клевоца новостью:

  - Ты знаешь, что недавно женился? - сказано это было предельно серьезным тоном, так как у Холмина только что погиб друг. Но улыбка всё же пряталась в уголках губ, ведь если придираться к словам, то гибнут колдуны, а Ждан просто перешёл в иной мир. И сделал это достойно.

  - И нас на свадьбу не пригласил, как ты мог? - не удержался Вызим.

  Лишь Дан промолчал. Они вчетвером - не считая нескольких часовых на верху и внизу - задержались на втором этаже надвратной башни после обеда.

  - Собственно, все женятся после первого испытания боем, - осторожно начал Клевоц, обоснованно предчувствуя ловушку, кому как не ему было лучше знать собственные огрехи. - Я единственный из новиков не вернулся домой сразу после Спорных земель для свадьбы...