Читаем без скачивания Остросюжетный детектив. Выпуск 6 - Алистер Маклин

передать, что ему не нравится, когда его бьют рукояткой пистолета.— Он зашел справа, но хотя я понял, куда он метит, и попытался откинуть назад голову, он ударил меня по правой скуле. Этот удар был уже не таким сильным и болезненным, как первый, но тем не менее у меня перед глазами, словно молния, вспыхнул ослепительный свет, и на какое-то время я потерял зрение. Лицо пылало, как в огне, голова готова была лопнуть от боли, но мысли работали с поразительной ясностью. Еще парочка таких ударов, и пластическая операция мне вообще не потребуется. Главное то, что при таком квалифицированном избиении я скоро потеряю сознание, а если мне повезет, то отключусь на несколько часов. Оставался лишь один выход: привести Марселя в бешенство и заставить его потерять контроль над собой.

Я выплюнул зуб и сказал:

— Педик!

Его охватила ярость. Слой цивилизованного воспитания, видно, был не толще луковой шелухи и мгновенно слетел. Вместо Марселя я увидел первобытного дикаря, который набросился на меня со слепой неукротимой яростью безумия. Удары пистолетом и кулаками градом сыпались со всех сторон: на голову, на плечи, а когда я пробовал как мог заслониться руками, он переносил свою сумасшедшую атаку на мое тело. Я застонал, глаза закатились и ноги превратились в желе. Если бы меня не держали веревки, я бы упал, а теперь, почти теряя сознание, бессильно висел на веревках, связывающих мои запястья.

Он еще несколько раз ударил меня и остановился, поняв, что напрасно теряет время, так как продолжать избивать человека, потерявшего сознание и не ощущающего боли, не имело смысла. Он тяжело дышал. У него вырвался странный гортанный звук, скорее всего означавший разочарование. Я не знал, чем он занялся потом, так как не решался открыть глаза.

Услышав его удаляющиеся шаги, рискнул приоткрыть глаза. Приступ безумия прошел, и Марсель, не только садист, но и человек практичный, обшарил карманы моей куртки, тщетно надеясь найти бумажник, который я перед тем, как перекинуть куртку через руку, благоразумно сунул в брючный карман. Тем более что, кроме денег, в бумажнике лежали водительские права и паспорт. Но Марсель тут же сообразил, где может быть бумажник, подошел ко мне, и я почувствовал, что он вынимает его из моего кармана.

Он стоял совсем рядом. Я не видел его, но чувствовал это. Застонав, я бессильно закачался на веревке, привязывающей меня к балке. Носки ботинок касались пола. Я приоткрыл глаза.

И увидел в полуметре от себя его ноги. Потом осторожно посмотрел вверх. Марсель с довольным лицом сосредоточенно перекладывал деньги из моего бумажника в собственный карман. Надо сказать, что при мне была очень крупная сумма денег. Он держал бумажник в левой руке, и на согнутом среднем пальце висела его «пушка», зацепленная за защитную скобу курка. Он был так занят, что не заметил, как я, подняв руки, ухватил повыше веревку, на которой висел, и сильным рывком выбросил вперед и вверх свое тело, вложив в этот бросок всю свою ненависть, ярость и боль. Скорее всего, Марсель даже не увидел моих ног, ударивших его с силой и стремительностью тарана.

Не издав ни единого звука, у него только конвульсивно дернулась голова, он согнулся пополам, как складной нож, упал на меня и потом соскользнул на пол. Выпрямившись, я отступил назад, насколько позволяла веревка, и снова обрушился на него. Меня поразило, что его голова еще держится на шее. Обращаться с ним подобным образом было непорядочно с моей стороны, но моих противников тоже нельзя было назвать порядочными людьми.

«Пушка» все еще свисала с его среднего пальца. Я столкнул ее носком ботинка. И попробовал ухватить, зажав ботинками, но она все время выскальзывала: слишком низок был коэффициент трения металла и кожи. Упираясь каблуками в пол, я сбросил ботинки. Немного больше времени мне не потребовалось, чтобы сбросить носки. При этом я не только содрал кусок кожи на большом пальце, но и всадил несколько заноз. Но почти ничего не ощущал, так как разбитое лицо и выбитые зубы заставляли забыть о любой другой боли.

Я крепко обхватил пистолет босыми ногами, собрал оба конца веревки и подтянулся вверх, пока не ухватился за балку. Освободилось около четырех футов веревки. Этого было более чем достаточно. Повиснув на левой руке, поднял колени, потянулся вниз правой и схватил пистолет. Потом опустил ноги на пол, натянул веревку, связывающую левое запястье, приложил к ней пистолет и выстрелил. Первый же выстрел перерезал ее, как нож. Я распутал все узлы, оторвал снизу полосу от белоснежной рубашки Марселя, вытер окровавленное лицо и рот, взял свой бумажник, снова не потрудившись проверить, жив Марсель или нет. Он казался покойником, но меня это интересовало не настолько, чтобы тратить на него время.

Мы миновали последние предместья и на небольшой скорости, ничем не напоминающей преследование, выехали за город. «Мерседес» — машина мощная, что было неудивительно, если учесть мокрое шоссе и тяжелый груз в багажнике. Я внимательно следил за дорожными указателями и уже не сомневался в том, куда мы направляемся. Впрочем, у меня и раньше не было сомнений на этот счет.

Решив, что разумнее обогнать Гудбоди и его сообщника и прибыть к месту назначения первым, я прибавил скорость и оказался в 20 футах от «мерседеса». Можно было не опасаться, что Гудбоди узнает меня в своем зеркале заднего обзора — его машина поднимала густую пелену водной пыли, и единственное, что он мог различить, это два размытые пятна светящихся фар. Когда мы оказались на прямом участке шоссе, я обогнал «мерседес». Гудбоди бросил на обогнавшую машину безразличный взгляд и равнодушно отвернулся. Я оказался прав: он не узнал меня. Вырвавшись вперед, я вернулся на правую полосу и уже не снижал скорости.

Через три мили находился правый поворот с указателем «Кастель Линден—1 миля». Я вернулся и через минуту проехал под величественной каменной аркой, на куполе которой золотыми буквами было Написано «Кастель Линден», и через 200 ярдов остановил машину в густом кустарнике. Мне снова предстояло промокнуть до нитки, но другого выбора не было. Я выскочил из машины и через поляну с высокой травой и одиночными деревьями бросился к полосе густо посаженных сосен, укрывающей от ветра какое-то здание. Осторожно пробравшись между деревьями, я увидел, что это и есть замок Кастель Линден. Не обращая внимания на дождь, барабанящий по моей спине, растянулся в густой высокой траве и стал изучать открывшийся вид.

Прямо передо мной была покрытая гравием площадка, от