Читаем без скачивания Дожить до 120 - Исаак Розовский

заодно, и компьютеры проверили и всю содержащуюся в них информацию списали и унесли. Там, кстати, сплошная тайнопись. Наши шифровальщики сейчас этим занимаются.

– Так пока, значит, информации нуль? – разочарованно спросил я.

– Отчего же нуль? Совсем не нуль. Мы же еще с сотрудниками побеседовали. И кое-что интересное узнали. Узнали, например, о постигшем семью горе. Секретарша рассказала. Сокрушалась, чуть не плакала.

– А что случилось?

– Оказывается, вчера была убита невеста Вячеслава Александрыча, который формально в «Агасфере» директорствует.

– Действительно, горе. А почему вы говорите так… иронически? – удивился я.

– А потому, что по удивительному совпадению, невестой директора была та самая журналистка, что два дня назад брала интервью у Хаскина.

– Люська? Люська Грушина? Убита? – мне вдруг показалось, что сначала потолок, а потом и вся комната закружились перед моими глазами.

– Ох, Костя, извините, – сочувственно потрепал меня по плечу Круглянский. – Мы же совсем упустили, что вы с ней знакомы. Ваша бывшая одноклассница, кажется? Мы с генералом очень сожалеем…

Несколько минут я сидел оглушенный, а потом спросил:

– И вы думаете, это они? Сами и убили?

– Нисколько не сомневаюсь, – сказал генерал. – Не обязательно своими руками, но с их ведома и по их приказу.

– Но зачем?

– Возможно, они знали, что Людмила Теодоровна со мной контактировала. Она вполне могла рассказать о нашей встрече жениху. Но если даже и не знали про меня, то боялись появления интервью с Хаскиным. Вы при нем присутствовали. Он что-нибудь важное про свое открытие ей рассказывал?

– Да, много чего говорил. Я даже пытался его остановить, Но куда там! Распелся соловьем.

– Ну, вот видите, Костя, так или иначе, но они поняли, что интервью это никто не должен прочесть. Вот и устранили. Может, жених даже слезу проронил. Те, кто тело нашли, рассказывали, что он, мол, весь в кусках. Прямо по анекдоту, – и генерал рассказал «бородатый» и неприличный анекдот про «… и плачу».

Ни я, ни Круглянский даже не улыбнулись.

***

– Итак, друзья, пока мои орлы не расшифруют документы из «Агасфера», делать нам нечего. Приходится только ждать, – сказал Пронин.

– Ну, положим, и без расшифровки многое уже ясно, – заметил Круглянский.

– Ну-ка, ну-ка, что тебе ясно? Выкладывай, Шерлок Холмс.

– Элементарно, Ватсон. Конечно, многих деталей мы пока не знаем, а дьявол, как известно, таится в них. Но в общих чертах замысел очевиден. Итак, кто-то – Хаскин, что вряд ли, или олигарх, что вероятнее, быстро смекнул, как превратить его открытие в золотую жилу – убивая одного из членов пары можно продлить жизнь остающемуся. Причем, в чем более раннем возрасте умертвить "конкурента", тем больше жизни останется другому. В идеале – аж те самые пресловутые 120 лет, если начать с младенцев. Оставалось лишь найти желающих жить долго и счастливо. За этим дело не стало. Олигарх намекнул кое о чем в своем кругу, и скоро от заказчиков стало не продохнуть. Их, разумеется, не посвящали в ненужные детали, а честно говорили, сколько лет примерно осталось жить каждому. И на сколько каждый клиент может продлить свою жизнь, если прибегнет к услугам Центра по оздоровлению, который реально был создан для прикрытия. Ну, и понеслось! Тогда и пошла эта волна «загадочных» убийств. План, конечно, дьявольский, но, по-своему, гениальный.

– Логично, – сказал Пронин. – Но нам-то что делать?

– Когда дешифруют документы из «Агасфера», мы узнаем расценки за эти услуги по продлению жизни «богатеньких». Но это так – для удовлетворения нашего праздного любопытства. Проблема – где сейчас Хаскин? И жив ли он? Должен сказать, что есть только один единственный шанс, что он еще дышит.

– Какой шанс? – вскричал я.

Круглянский пустился в рассуждения:

– Нужен ли им Хаскин? Нет, не нужен. Более того, смертельно опасен. Весь вопрос в том, могут ли они без него обойтись? Могут, но при одном условии. Условие такое – имеется ли у них программа нахождения «напарников»? И умеют ли они ею пользоваться? Если умеют, то, боюсь, Хаскин уже мертв. А вот если нет, тут у него есть шанс. Они, конечно, станут выбивать из него эту информацию. И, конечно, выбьют. Он ведь, надо полагать, не Зоя Космодемьянская. Вопрос стоит так: успеем ли мы его найти до того, как он все им расскажет, или нет.

– Так он же не знает программы! – закричал я.

– Как это не знает? – удивились они оба.

– Он же «чайник»! Ничего в этом не понимает. И даже не пытался понять. Ему достаточно, что я понимаю. У него и программы-то нет.

– А-а, это отчасти меняет дело. Они же не поверят, что он и вправду не знает. И будут его пытать, пока он не расколется. Значит, у нас есть несколько лишних часов. Но вот где их искать?

***

…Александр Равильевич, «владелец заводов, дворцов, пароходов», как он в шутку про себя говорил, был разбужен чуть ли не в три утра. И больше поспать не удалось. Вследствие ночного звонка сразу навалилась куча срочных дел. Поэтому он пребывал в отвратительнейшем настроении. Хотя по виду и не скажешь. Он и впрямь был немного похож на Марлона Брандо. Стройный, подтянутый, несмотря на свои чуть за пятьдесят, и вальяжный, как всегда гладко выбрит, благоухающий дорогим дезодорантом. Густые, хотя и тронутые сединой волосы, короткий победительный нос с едва заметной горбинкой, пронзительной синевы глаза, излучающие абсолютную уверенность в себе и привычку повелевать. Словом, Александр Равильевич являл собой непреодолимый соблазн для женских сердец.

– Тамарочка, – сказал он секретарше, принесшей ему традиционный утренний кофе, – меня сегодня ни для кого нет. Все встречи отмени, кроме одной – с Хаскиным.

– С Ильей Львовичем? – удивилась секретарша. – Но ему ведь не назначено. Вы же с ним по средам встречаетесь, а сегодня вторник.

– Да, но он, думаю, появится. И скоро. Спасибо, Тамарочка, за кофий. Он у тебя как всегда выше всяких похвал. Да, и по телефону ни с кем меня не соединяй.

Не прошло и нескольких минут, как из приемной послышался шум и раздался дикий крик той же Тамарочки:

– Александр Равильевич! Он пихается!..

И тут же в кабинет ворвался Хаскин с совершенно белым лицом. Губы его прыгали.

– Убийца! – завопил он с порога.

– О, милейший Илья Львович! А я, представьте, предчувствовал, что мы нынче увидимся. Правда, не предполагал, что вы будете в столь растрепанных чувствах и начнете с оскорблений, – мягко и как ни в чем не бывало заулыбался «Брандо».

– Я!.. я… вы! Я всё знаю. О, какой я был идиот! – простонал Хаскин, сморщившись как от сильной зубной боли.

– Да что стряслось? Хватит ругаться, объяснитесь вы, наконец. Если зубки болят, мы вам сейчас анальгинчика дадим.

– Негодяй, подлец! Я пришел, чтобы сказать вам это. Что я вас презираю! И ненавижу. – От волнения у него совсем из головы вылетела та цель, что и заставила его броситься сюда сломя голову: что