Читаем без скачивания Сады проклятых. Путь души - Дарий Дюже

Колона оборвалась – всего мгновенье в рассветном небе малиновел её след. Она сжалась, приняв форму полусферы и «нервно задышала» – запульсировала, сжимаясь и увеличиваясь в диаметре.

«Бывалая путешественница по иномирью» нутром почуяла беду – в течение полутора десятка секунд оказалась метрах в ста над уровнем плато. Она оглянулась именно в тот миг, когда сфера превратилась в невиданный цветок лотоса: малиново-багряный, раскрывающийся навстречу солнечным лучам. И из складок лепестков, роем диковинных пчёл, щедрой горстью сверкающей звёздной пыли забил фонтан разноцветных огней. Тамара замерла, пораженная невиданной, небывалой красотой происходящего, не обращая внимания на неясный гул, схожий с говором волн или далёким гулом толпы. Несколько ударов сердца – и завороженное оцепенение спало – внизу, на плато, раздались крики ужаса и боли. Переведя взгляд с фантасмагорического танца огней вниз, она несколько секунд потратила на оценку событий: на плато, облепленные огнями, катались и корчились люди – те, кто не успел уйти. Нет, не с кем сражаться – её силы, знания – не помогут. Значит, надо уходить.

Но уйти ей не дали. Стоило девушке шевельнуться, как на неё обрушился целый поток огней – и говор волны разбился на десятки голосов: молящих, вопрошающих, требующих, плачущих. Её память словно вывернули и разорвали на куски – в какие-то секунды девушка пережила десятки рождений, сотни обид и радостей, разочарований и личных побед. Она влюблялась и ненавидела, предавала и спасала, рожала и убивала… и каждую секунду – понимала, понимала, понимала – что это – не она! Что она – Тамара – слепая и оглохшая от чужой боли катается по земле и кричит, срывая горло. Что это – души, души настрадавшиеся, ищущие своё пристанище, ищущие того единственного, рядом с которым будет… будет, как возвращение домой: тепло и спокойно, и радостно… Она пыталась собрать свою память воедино – как осколки витражей, чувствуя, что их поиск – прикосновение холодной и беспощадной руки смерти – может свести с ума… Но воспоминания вновь и вновь рассыпались цветными осколками…

Но всё закончилось: девушка осознала себя скорчившейся на земле, прикусившей костяшки крепко сжатого кулака до крови, с лицом мокрым от слёз – а в вышине, в мягком свете солнечного диска, истаивали огни душ. Они ушли: отчаявшиеся и исстрадавшиеся, ушли, чтобы никогда больше не возвращаться в этот мир. И Тамара вновь заплакала, заплакала навзрыд – отчаянно и горько, не до конца понимая глубину и причину своего горя, не понимая, откуда взялась эта едкая горечь утраты, осознавая только то, что слишком многое теперь не свершится. Они ушли, и унесли всё, что могло быть в них: всё хорошее, всё, что могло сделать этот мир лучше, всё несвершившееся…

Мало кто смог увидеть, как на месте исчезнувшего, рассыпавшегося «лотоса» прокола вдруг засветилось неяркое сиреневое пятнышко, вытянувшееся, принявшее форму человеческого тела. И из этого свечения выступила невысокая, растрёпанная рыжеволосая девушка, по лицу которой струились слёзы. Она ступила на землю родного Мира, на мгновенье замерла и обернулась – но свеченье уже погасло, и из груди Мифы вырвался глубокий отчаянный всхлип – всё закончилось и ничего уже не вернёшь.

Налетевший горный ветер заставил задрожать – те остатки ткани, что были на ней, никак не могли служить подходящей одеждой в зимних горах. Но девушка не обратила на это особого внимания, потому что перед ней лежала груда обгоревших змеиных колец, из-за которых донёсся так хорошо знакомый голос. Доро слабо позвал её по имени, словно в забытьи, и ни мгновенья не колеблясь, она пошла на этот голос.

Сделав несколько шагов, увидела юношу – обгорелого, окровавленного, в беспамятстве, но выжившего. Он с трудом дышал, придавленный грудой колец, и девушка попыталась вытащить его, но не успела: раздалось тихое шипение, и перед лицом странницы появилось маленькое, остро пахнущее облачко.

Тамара, всё ещё не оправившаяся от потрясения, наблюдала за действиями неизвестных. Не смотря на «нападение» душ, и эмоционально-физической встряской, связанной с ним, люди в глухих камуфляжных костюмах действовали чётко и слажено. Они перенесли из крылана в куттер Странника, потом – потерявшую сознание «прошедшую», и осторожно извлекли из-под завала змеиных колец Доро.

После того, как куттер исчез, растворился в воздухе со звучным хлопком, девушка поняла, что ей тоже пора выбираться. Окинув в последний раз взглядом место столь удивительных событий, она развернулась и почти мгновенно исчезла из поля зрения, как оперативников, так и видеокамер. «Бывалую путешественницу по иномирью» терпеливо ожидал крылан, и девушка совершенно не собиралась объясняться с безопасниками, когда они окончательно придут в себя. Пускай будут довольны, что они оставили им хотя бы труп Змея. Смогут выставить его в каком-нибудь музее в доисторической экспозиции под видом морского монстра…

Вернувшаяся. Висячие кафе Сериама

Как странно… как странно вновь наблюдать суету вечернего города и отяжелевший к вечеру полёт крыланов. Лифтовая площадка вынесла меня на такую высоту, что здания уже не загромождали обзор, и я чётко видела линию горизонта с малиновыми облаками и краем алеющего светила. Вечер, и ветер стих, когда платформу обернуло силовым полем. Сколько дней прошло с тех пор, когда я последний раз поднималась сюда, чтобы попрощаться, быть может – навсегда? А теперь – всё кончено. Ничего не осталось, и понимания как жить дальше – тоже нет.

Прошло больше месяца с тех пор, как сгинул Мир Золотого Полоза, а Мир возродившийся закапсулировался и для нашей вселенной исчез. Мир, который будет жить благодаря моим родителям, благодаря людям…

Этот месяц нам: мне и Доро, пришлось провести на базе этой странной организации, к которой принадлежала племянница Тамилы Тарасовны. Вполне возможно именно поэтому служба безопасности государства отстала от нас очень быстро. И меня и Доро представители госбезопасности допросили лишь раз, хотя беседа заняла несколько часов и была весьма утомительна. Но, я так поняла, что все необходимые сведения им предоставили наши покровители. Никогда не любила бюрократию.

Доро почти полностью поправился, правда всё ещё ходил с рукой на перевязи – рана, оставленная клыками Владыки, очень долго не поддавалась лечению, нагнивала и не хотела закрываться. Но и это уже почти позади и нас, наконец, отпустили, сняв медицинский присмотр, хотя я предполагаю, что без наблюдения не оставили. Впрочем, это не важно. У меня наконец-то появилась возможность встретиться с братом и навестить профессора.

С Никиткой всё было в порядке: он спокойно продолжал обучение в лицее, и даже, как сказала мне заведующая, достиг значительных успехов. Похоже, ребёнок просто пытался отвлечься, целиком и полностью заняв мысли учёбой, что б не думать о нас – о своей сестре и родителях, которые оставили его одного. Оформив необходимые документы, я забрала его на целую неделю, решив устроить персональные каникулы. Хоть это и было против правил, мне не стали препятствовать – видимо братец и впрямь неплохо учился. Так что к профессору мы отправились уже вдвоём.

Степан Никанорыч тоже шел на поправку. Он таки попал в кардиологический центр после «атаки» душ – сердце старика не справилось с такой нагрузкой, но его успели доставить в центр и вполне успешно прооперировали. Теперь же ему предстоял долгий процесс реабилитации, который спокойно и успешно протекал, без всяких эксцессов и треволнений. Думаю, решающую роль в выздоровлении сыграло то, что душа старика за нас всех была спокойна.

Но вот долгий день насыщенный приятными хлопотами и радостными встречами подходит к концу, и, оставив брата в компании друзей веселиться в нижних залах кафе, я поднялась наверх – туда, где меня ждали. И, как и в прошлый раз, в закат улетала стая птераклей. Откуда и куда, и есть ли у вас свой мир, свой дом? Или вы просто – стая миражей, отражение исчезнувшей реальности? Узнать бы…

Доро выглядел элегантно в смокинге и мужественно, хоть и немного нелепо с рукой спеленутой силовым коконом. И так же элегантно умудрялся оказывать знаки внимания, не обращая внимания на неудобство: слишком всё торжественно, словно ему тоже было неловко и странно попасть в привычную обстановку. И я вновь вспомнила видеозапись произошедшего в горных отрогах: что довелось ему пережить, откуда он получил такие силы?

Не смотря на то, что покровительствовали нам почти друзья (в отношении Тамары – так и не почти, она – настоящий друг) , на базе, где велись всевозможные виды записей для отчётов, мы не смели говорить откровенно, даже, вроде бы, оставаясь наедине. В основном я рассказывала, что произошло в мире Владыки. Ведь он погиб, и эти знания уже никому не могли навредить. Даже мне. Вместе с Миром Змея погибла и часть моей души, часть воспоминаний… но… Но я до сих пор ощущала, то странное чувство путеводной звезды, что указывала направление, подсказывала верные решения и поступки. Как тогда, когда искала не только Дорогу, сбившись с пути, искала возвращения домой… Словно магия мира Змея, полученная в обмен на воспоминания, так и осталась жить в душе после гибели самого мира.