Читаем без скачивания Корнет Савин - Арм Коста
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты прав, — нежно прошептала она.
Савин протянул ей фитиль, и Вера крепко ухватила его.
— Как только я скроюсь в темноте, сразу поджигай и беги к забору, где условились, — приказал Николай.
Вера понимающе кивнула. Она предвкушала мгновение, о котором давно мечтала, но ей было немного жаль, что любимого не будет рядом.
Она гневно стиснула зубы и прошипела:
— Я так счастлива, что это мразь сдохнет!
Тем временем губернатор безмятежно беседовал с полицмейстером. Наталья предложила всем вместе пройти на балкон, чтобы насладиться тишиной летнего вечера и выпить прохладного шампанского.
Направившись через сад к забору, Савин быстро достал из кустов ранее спрятанный ридикюль с награбленными деньгами, а затем ловко, как акробат, перемахнул через ограду и вскочил на привязанного коня.
Вокруг не было ни души. Корнет достал из кармана выписанный губернатором чек и присоединил его к деньгам, весело захлопнув застёжку. Теперь оставалось выехать из Тамбова, оставив позади все свои изумительные приключения — побег с каторги, дружбу с революционерами, помолвку с Натальей и страстную связь с Верой Ивановной. Подумать только, настоящий авантюрный роман! И всё это совершил он, Николай Савин. Ну, и милостивая Фортуна помогла, конечно.
В этот самый момент Вера растерянно оглянулась. В её голове всё кружилось, то ли от счастья, то ли от выпитого шампанского, то ли от волнения, что наконец настал долгожданный миг расплаты с губернатором и его семейством.
Именно она совершит революционный подвиг во имя товарищей. Она не испугается и сделает всё, что надо, пусть даже отдаст свою жизнь. Но не сейчас! Там, за забором, её ожидает любимый. Он доверил ей самое сложное, и она выполнит задание наилучшим образом.
Вера подожгла фитиль и посмотрела вверх. На балконе стоял губернатор.
— Граф предложил мне деловое партнёрство, — хвастался Николай Мартынович. — На следующий неделе мы с ним отправляемся в европейский вояж, он мне покажет свои предприятия.
Тут Гартинг посмотрел вниз и вдруг испуганно воскликнул:
— А это ещё что?
В темноте прямо под балконом ползло по горящему шнуру яркое пламя. Неподалёку от телеги губернатор заметил женскую фигуру. Почуяв неладное, он вскрикнул от ужаса. Молодая женщина обернулась и злорадно усмехнулась.
Тут же сообразив, в чём дело, Волканов кинулся всем телом на губернатора и Наталью, заставив их упасть на пол. Едва они легли, раздался оглушительный взрыв, и яркие огни фейерверка щедро осыпали балкон.
Вера пробежала через сад. Её ноги заплетались, и она неудачно упала, больно оцарапавшись в темноте о колючие кусты. Кинувшись к забору, Вера обнаружила, что ни Савина, ни привязанной лошади там нет.
Салют оказался продолжительным и впечатляющим. Все гости ринулись на балкон, чтобы сполна насладиться красотой.
Кряхтя и отряхиваясь, губернатор привстал на колени.
— Ага! Ну, это наш граф! Вот так широта европейской мысли!
Посмотрев на лежащего рядом полицмейстера, он приказал со смехом:
— Волканов, слезьте с моей дочери немедленно!
— Кстати, где сам граф? Его давно уже не видно.
Озадаченная странным сюрпризом, Наталья глазами поискала жениха среди гостей. Но его нигде не было.
— Да, было бы весьма интересно с ним познакомиться, — пробормотал Волканов, отряхивая свой парадный мундир.
Выходка графа пришлась ему не по душе. Он до сих пор чувствовал, как по спине противно стекают капли пота.
Савин скакал по полю что есть мочи, оставляя позади имение губернатора, где праздновали его помолвку под громыхавший фейерверк. Эта забавная выдумка подчёркивала изящество и проницательность его ума. Тяжёлый ридикюль с деньгами приятно давил ногу, и корнет улыбался своей удаче.
Вера неуклюже перелезла через забор, изорвав платье, и помчалась по улице. Там, в синеющей дали, она заметила силуэт удаляющегося всадника. Каким же он оказался гнусным подлецом! Горькое разочарование исторгло из глаз Веры потоки слёз. Искры взрывающегося во тьме фейерверка озаряли её мокрое лицо. Всё оказалось гнусной ложью — и любовь, и убийство губернатора, и преданность делу революции.
— Негодяй, подлец, мерзавец, ненавижу! — застонала Вера, вмиг осознав, что произошло.
11.
В кабинете начальника сыскной полиции Петербурга царил обычный беспорядок — горы документов, свечные огарки, пепельницы, переполненные окурками. Иван Дмитриевич вскрывал конверт с важным донесением, только что доставленный молодым офицером. По лицу Путилина скользнула лёгкая усмешка. Чуть слышно вздохнув, он отложил телеграмму и озадаченно посмотрел в открытое окно. Несколько минут сыщик разглядывал прохожих на улице.
— Кажется, дождь собирается, а я зонт не взял.
— Третий день собирается, никак не соберётся, — сказал офицер.
Путилин снова взял телеграмму.
— Кажется, это Савин, — пробормотал он. — По всем приметам совпадает.
— Какой Савин? — недоумённо спросил офицер.
По подоконнику застучали капли. Прохожие на улице начали раскрывать зонты или прятаться под козырьки лавок и контор. Наблюдая за ними, Путилин задумчиво потёр переносицу.
— Телеграмма, которую вы принесли… — поворачиваясь к офицеру, пояснил он. — Она сообщает о новом опасном преступнике. Слишком хитёр, слишком дерзок. И при этом молод, хорош собой, с благородными манерами… Помните корнета, который бриллианты у царской невестки украл, а потом с каторги сбежал?
Молодой офицер кивнул:
— Конечно, помню.
— Так вот, судя по всему, это он. Как раз в Тамбовской губернии его след потерялся! — уверенно проговорил Путилин. — Разошлите его приметы по всем губерниям, соседним с Тамбовской. Надо его изловить, пока не разошёлся.
Нарастающий шум дождя заглушил голос следователя. Оглушительный раскат грома словно подтвердил приказ.
Часть третья
1.
Внутри кабака стоял серый полумрак, слегка разбавленный тусклым светом масляных ламп. Казалось, этим душным вечером весь московский сброд собрался здесь, чтобы развлечься игрой в карты и выпить чего покрепче. Над деревянными некрашеными столами висели густые клубы табачного дыма. Пьяный мужичонка, сидящий у двери на табурете, пытался сыграть на гармошке «Камаринскую», но постоянно сбивался. В середине зала большая компания гомонила, распивая уже третий штоф. Так выглядели многие кабаки поблизости от Хитровки — торговой площади, окрестности которой кишмя кишели бродягами, нищими и преступниками.
Тем удивительнее было увидеть здесь молодого человека в щегольском костюме и модной шляпе «хомбург». Голытьба в грязных отрепьях недоброжелательно посмотрела на франта. Но корнета Савина (а это был именно он) чужие взгляды никогда не смущали. Половой, бросив швабру, услужливо подбежал к гостю заведения.
Сквозь клубы табачного дыма Савин оглядел присутствующих и направился к столу в дальнем углу зала, за которым сидели три хмурых мужика, по виду — явно преступники.
— Голь кабацкая… — пробубнил корнет.
Подойдя к ним, Савин демонстративно поставил на столешницу туго набитый ридикюль.
Хмурые типы неохотно прекратили игру в карты и смерили невесть откуда взявшегося щёголя безразличными взглядами. Вожак, известный на Хитровке под кличкой Косой,
