Читаем без скачивания Ночной ураган - Кэтрин Коултер

О Господи, что же делать?

— Как странно она вела себя, отец, — сказала Джинни, смущенно теребя бант.

— Да, — согласился Джеймс, пытаясь подавить рвущиеся с языка проклятия, и снова вздохнул. По крайней мере таких прекрасных волос, как у Джинни, нет ни у одной из присутствующих здесь дам. Она сумела заплести нетугую косу и уложить ее короной на головке так, что вьющиеся прядки, оставшиеся на свободе, обрамляли ее лицо и спадали на шею. Необыкновенные волосы, совсем как у матери. Если бы только Джинни унаследовала от нее чувство меры и вкус, умение одеваться! Если бы люди смотрели только на это прелестное личико и не замечали того, что она умудрилась напялить на себя!

У Джеймса не осталось времени сбежать, придумать какой-то разумный выход, объяснить дочери, как ужасно она выглядит. Их немедленно окружили Мюрреи, Принглы, Уинчестеры и Гейтеры. Мужчины были искренне рады видеть его, женщины, к несчастью, были в восторге от Джинни, но совсем не потому, что хотели возобновить старую дружбу. По городу разнесся слух, что Юджиния Пакстон забыла, где ее место, старается сравняться с мужчинами, и балтиморские дамы не могли дождаться случая отомстить. А Джинни, в своем невероятно безвкусном наряде, наконец-то предоставила им столь желанную возможность.

Глава 7

— Милорд? Барон Шерард?

Алек, обернувшись, улыбнулся красивой молодой женщине, стоявшей слева от него.

— Да, барон Шерард, — кивнул он, поднося к губам ее руку.

— Ах, как вы галантны, сэр! Мистер Дэниел Реймонд всем рассказал о вас, и, если хотите, конечно, можете называть меня авангардом.

— Я предпочел бы называть вас как-нибудь по-другому, если не возражаете. Кстати, как ваше имя, мэм?

— Лора. Лора Сэмон. Бедная вдова. Мой дорогой муж экспортировал на Карибские острова муку. Но что теперь говорить… Я слышала, вы собираетесь остаться и купить судоверфь Пакстонов. Превосходная идея. Сможете перевозить для меня зерно. Я владею мельницей на Потепско, всего в двух милях к юго-западу от города.

— Понятно. Зовите меня Алеком. Могу я пригласить вас на вальс?

Алек не ожидал отказа, по крайней мере от этого крайне соблазнительного образца противоположного пола, без всякого стеснения и откровенно флиртующего с ним, и оказался прав. Прелестная Лора рассмеялась и положила ему руку на плечо. Огромные глаза искрились. Она кокетливо провела розовым язычком по губам, и у Алека появилось отчетливое чувство, что она была бы не против вот так же увлажнить языком его губы.

— О да, мне бы очень хотелось.

Пара была поистине великолепная — английский барон, похожий на принца из волшебной сказки, и божественная Лора, словно принцесса в снежно-белом наряде и сверкающем водопаде бриллиантов. Когда танец кончился, Лора представила Алека многим местным джентльменам, а сама мудро отступила, заметив, что гости почти мгновенно подпадают под обаяние барона. Вскоре к ним присоединились и остальные джентльмены.

«О небо, — думала Лора, наблюдая, как он смеется, как внимательно прислушивается к тому, что говорят собеседники. — О небо, как он прекрасен!»

Ей ужасно нравилось, как он жестикулирует во время разговора. А это тело… ни один англичанин, вообще ни один мужчина, которого она знала, не выглядел так — ни единой некрасивой черты, ни унции жира, ни малейшей неловкости в обращении и походке! Правда, насчет жира… нельзя быть окончательно уверенной, пока точно не узнаешь.

Лора почти ощущала эту теплую упругую плоть под собственными ласкающими пальцами, его язык на своих губах.

Едва заметно вздрогнув, она решила, что предложит ему стать ее любовником. Его загорелое тело будет так великолепно контрастировать с ее, бледным и нежным, а золотистые волосы — прекрасно выделяться на фоне ее локонов, густых и черных. Обоих природа наградила синими глазами, но ее были темными-темными, как полночь, по признанию одного юнца, боготворившего Лору, а глаза барона — словно летнее небо, яркие, живые, блестящие. И к тому же, кажется, ему совершенно чуждо тщеславие, барон словно не сознает, как ослепителен. Хорошо бы это оказалось правдой! По опыту Лоры, однако, все красивые мужчины ожидали от женщин рабского поклонения, только потому что удостоили их своим вниманием.

И все они были эгоистичными любовниками. Будет ли и Алек эгоистичным любовником? Лора просто не могла дождаться, когда сможет обнаружить это. Благодарение милосердному Богу, престарелый и ужасно жадный муж отправился на небо прошлой весной, оставив ей все земные блага.

Оркестр снова начал играть вальс. Лора заметила, как джентльмены поспешили пригласить на танец дам, но Алек, к ее разочарованию, подошел к Джеймсу Пакстону, сидевшему с каким-то пожилым гостем. Лора оглядела танцующих, нетерпеливо постукивая носком туфельки в такт музыке. Господи Боже, да это она, мерзкая, отвратительная Джинни Пакстон, и не кто иной, как сам Оливер Гвенн пригласил ее на вальс!

Лору бросало в дрожь лишь при одном взгляде на нее. Девушка и в самом деле ужасно выглядела. Кто мог сшить ей это кошмарное платье? И почему Оливер Гвенн пригласил ее на танец? И пригласил ли? Оливер Гвенн в настоящий момент был любовником Лоры, и она, естественно, не могла допустить, чтобы другая женщина лакомилась плодами из ее сада, хотя Оливер и был весьма незрелым плодом…

Музыка наконец смолкла. Пары разошлись. Оливер проводил Джинни к отцу, и Лора ожидала, что он вежливо, но твердо отделается от этого ужасного создания. Оливер не сделал этого. Он ждал. Но чего?

Балтиморская Эсембли-рум напоминала привилегированный лондонский клуб «Олмекс», за исключением того, что здесь не было всемогущих патронесс, правивших обществом железной рукой, из холодного неуютного здания на Кинг-стрит. Здешний зал оказался тоже большим, квадратным, с высокими потолками, но очень душным, поскольку все окна были закрыты. Оркестр играл на возвышении, в дальнем углу. В соседней комнате стоял длинный стол с чашей для пунша и тарелками с пирожными и сластями. Пунш тоже напомнил Алеку об одном из собраний в «Олмексе», за исключением того, что пирожные были свежими и вкусными, совсем непохожими на черствый хлеб с маслом.

Алек неожиданно обнаружил, что не может отвести взгляда от Джинни. Зрелище было настолько возмутительным, что он стоял словно завороженный. Увидев платье в первый раз, Алек едва не поперхнулся пуншем. Девушка, благослови Господь ее милые глазки, совершенно не понимала, насколько смехотворно выглядит, поскольку, по-видимому, совершенно не обладала вкусом и чувством меры. Зато эти качества были присущи почти всем дамам и большинству джентльменов. И все леди, старые и молодые, были вне себя от счастья: наконец-то представилась возможность свести счеты с Джинни Пакстон.