Читаем без скачивания Вокалистка - Сергей Павлович Бакшеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зациклившись на своей проблеме, администратор упустил из вида принципиальный момент: если Сане подвластен его голос, то и требовательный тон начальника краевой милиции ей не сложно воспроизвести. И она уже это сделала.
Только что генерал Станченко позвонил полковнику Лугинину, начальнику милиции города Сочи.
— Лугинин, приветствую, это Станченко. Тут щекотливое дело, мне отдыхающие из Москвы пожаловались. Уважаемые люди пошли на концерт певицы Славской, а она, вроде бы, не настоящая.
— Не понял, товарищ генерал, — опешил Лугинин.
— Я тоже сначала засомневался, но выяснилось, что у тебя под боком, и в Адлере, и в Лазаревском, одновременно проходят концерты Арины Славской. Как такое может быть?
— Разберемся.
— А тут и разбираться нечего. Одна из певиц точно мошенница.
— Кто именно?
— А ты документы у обоих проверь и выяснишь. Уверен, что самозванкой руководит отъявленный проходимец. Он и с билетами мухлюет, и деньги народные прикарманивает. Прижми его, как следует.
— Слушаюсь, товарищ генерал. Сейчас же высылаю опергруппы на оба концерта. Мошенники от нас не уйдут, — заверил Лугинин.
24
В Адлер оперативная группа прибыла во время концерта Арины Славской. Старший группы, капитан Невзоров, посмотрел в полный зал и принял решение:
— Певице мешать не будем, возможно, она настоящая. Сначала займемся документами.
Он прошел к кабинету директора дома культуры, за дверью двое мужчин спорили о деньгах. Капитан решил использовать элемент неожиданности, потрогал ручку замка — дверь заперта, и сделал знак сержанту: выбивай! Рослый сержант с разбегу саданул плечом, хрястнул дверной косяк, дверь распахнулась, ударившись о стену, и опергруппа ворвалась в кабинет.
Толстенький директор, увидев непрошенных гостей в форме, оцепенел, врос в кресло и стал похож на собственную восковую копию. Стоявший рядом Мосягин, наоборот, засуетился, украдкой пряча что-то в карманы замшевого пиджака.
— Руки на стол! — рявкнул Невзоров. — Оба!
Директор повиновался. Мосягин выдавил невинную улыбку:
— А в чем, собственно, дело? Я концертный администратор, мы обсуждаем планы культурных мероприятий, а вы врываетесь.
— Я с удовольствием послушаю. Продолжайте. — Капитан подошел к столу, взял бумаги, лежавшие перед директором, пробежал глазами текст: — Ведомость о проданных билетах. Зал на 450 мест, а продано всего 220. Число сегодняшнее, подпись, печать. Любопытный документ. Может мы пройдем в зал, и вы покажете пустующие места?
— Артисты имеют право на контрамарки для знакомых, — пролепетал директор.
— Двести тридцать знакомых, — картинно округлил глаза оперативник. — Познакомьте и нас с ними, а мы поинтересуемся, сколько они выложили за свои места. Кстати, а где непроданные билеты?
— Мы их утилизировали, сожгли.
— Оперативно, — похвалил Невзоров и спросил: — Собиралась комиссия, составлен акт?
— Как положено, — выдавил побледневший директор и стал уже похож на состарившуюся восковую копию.
Капитан изучил следующий листок, оказавшийся в его руках.
— А вот и акт. Три члена комиссии поставили подписи. Прекрасно! Мошенничество в составе преступной группы. Кстати, в ведомости указан один концерт, а у вас на афише заявлено два.
— Это ошибка.
— Где? На афише? Так мы посмотрим, придут ли зрители на второй концерт.
— Я пойду? — вежливо спросил Мосягин, который все это время потихоньку пятился к двери. — Я руковожу музыкантами и не имею отношения к продаже билетов.
— Стоять! — цыкнул Невзоров, которому надоело вежливое ехидство, и приказал сотруднику: — Обыщите его.
Сержант ощупал одежду администратора и вывернул из карманов пиджака две пачки разнородных купюр. Капитан тем временем дернул ящик стола, на который пузом налегал директор, и выложил на стол еще столько же.
— Как вы объясните происхождение этих денег? — спросил он.
Директор и администратор молчали, косясь друг на друга.
— Не хотите говорить? Тогда я скажу. Вы хапнули больше, чем отчисляете в Госконцерт. Это хищение в особо крупных размерах!
— Какое хищение? Я занял у товарища директора личные средства, по-дружески. — нашелся Мосягин.
Капитан перевел суровый взгляд на директора:
— Его слова означают, что вы единолично организовали хищение.
— Я?! — подпрыгнул от возмущения директор. — Это он все придумал и заставил меня участвовать. Я не хотел, я раскаиваюсь.
— Дурак, — процедил Мосягин.
Выступление Арины Славской закончилось, и певицу привели в директорский кабинет к капитану милиции. Невзоров посмотрел в ее паспорт и хмыкнул:
— Так я и думал. Антонина Курочкина. Что ж вы гражданка Курочкина людям голову морочите, прикидываетесь Ариной Славской?
— Это концертный псевдоним, — пояснил Мосягин, закованный в наручники.
— Администратор заставил вас выступать под этим именем? — спросил милиционер растерянную певицу.
Перепуганная Курочкина кивнула.
— Что ты мелешь, Тоня? Ты сама выбрала красивое имя, — возмутился Мосягин.
— Мы выясним роль каждого из вас в преступной схеме, — заверил Невзоров. — А сейчас помолчите.
Капитан воспользовался директорским телефоном и позвонил в Лазаревское, где на параллельном концерте еще одной Арины Славской работал его коллега.
— Привет! Что у тебя? Паспорт солистки проверил? — спросил он в трубку и выслушал ответ. — Поет, как на пластинке, и по паспорту Арина Славская. Ну, теперь понятно, кто из двоих мошенник. Я своих задерживаю, а ты извинись за беспокойство, попроси автограф для моей жены и не мешай артистам работать.
Капитан положил трубку и отдал приказ патрульным:
— Подозреваемых увести! Доставить в отделение и держать по отдельности, чтобы не могли сговориться.
Ошеломленный Мосягин не знал, как отнестись к услышанному. У фиктивной дублерши паспорт Славской? Не может быть, он сам нанимал эту Сидорову! Но если он расскажет правду, то только усугубит свою участь.
25
— Кайф! Классно получилось! Мы сделали Мосягина! — радовался Самородов после ухода полицейских из концертного зала.
— Круто! — поддакивал Васьков.
— Менты перед нами извинились, а Мосягина загребли! Их группы нет, а наша осталась.
— Наша? — с сомнением переспросила Сана.
Девушка понуро сидела в гримерке, отодвинувшись от зеркала и опустив голову. Невозмутимый Васьков разливал коньяк по стаканам, а Самородов не находил себе места от распиравшей его гордости.
— Уголек, ты что, не рада? — Антон растормошил Сану и сунул ей стакан с коньяком. — Прежней Арины Славской нет. Теперь Славская — это твой голос и сиськи с ногами с правильным паспортом. Выпьем за нашу победу!
Мужчины выпили залпом, Сана пригубила стакан, понимая, что с каждой каплей спиртного лишает себя уникального слуха. Пусть так, пока на душе муторно, лучше забыться.
В дверь постучали, в гримерку просунулось встревоженное лицо
