Читаем без скачивания Джинн и Королева-кобра - Филипп Керр

— Будем ждать, — твердо сказала она. — Джалобин, вероятно, ушел в магазин или, скорее всего, за газетой. Если лишить его этого ежедневного удовольствия, он становится раздражительным, точно медведь, которому не дают сосать лапу, Джалобин скоро придет.

— А если он взял отпуск? — сказал Дыббакс. — Тогда он вернется не сегодня, а через много дней. Или не он, а хозяева. И найдут на пороге наши остывшие тела.

— Это еще не худший вариант, — сказал Джон.

— Что может быть хуже? — испуганно спросил Дыббакс. Он хоть и строил из себя бывалого и знающего парня, но сильно уступал близнецам в храбрости и бодрости духа. — У нас совсем не осталось денег. Джинн-сила наша здесь тоже не работает: слишком холодно. И спать нам сегодня негде. Что может быть хуже?

— Ты легко мог оказаться там, где пребывают сейчас твой друг Брэд и его отец, — сказал Джон. — А также дворецкий Макс и мистер Страсберг, ювелир из Нью-Йорка. Они ведь все погибли, помнишь?

Дыббакс призадумался и кивнул. Он не мог не признать, что Джон говорит вполне справедливые вещи.

— Кроме того, — добавил Джон, — я уверен, что Фил права. Джалобин вернется в любую минуту. Вернется, обнаружит нас здесь и скажет…

— Что, спрашивается, вы тут делаете? Эй, детвора, слышите? Какими судьбами?

Дыббакс поднял глаза и увидел высокого, полноватого мужчину в полосатых брюках, длинном черном пальто и шляпе-котелке, не вполне прикрывавшей лысину. В единственной руке он держал газету «Дейли телеграф». Это был Джалобин. Близнецы бросились его обнимать.

— Но что вы все-таки тут делаете? — повторил Джалобин. — Я же вроде ясно сказал, что его милость и господин Ракшас отбыли в неизвестном направлении.

— Мы надеялись, что, пока мы будем сюда добираться, Ракшас уже вернется, — сказала Филиппа.

— А от него ни слуху ни духу, — заявил Джалобин. — Ни от него, ни от мистера Нимрода. Ни ответа ни привета — с тех самых пор, как они уехали. — Он кивнул на Дыббакса. — Кто это с вами пожаловал?

— Это — Дыббакс, — ответил Джон.

Дыббакс закатил глаза и утробно, как фагот, заурчал. До чего же он ненавидел свое имя!

— Я — Бакс. Просто Бакс, хорошо?

— Бакс попал в жуткую передрягу, — продолжала Филиппа. — Сначала он ограбил музей на американской военной базе, украл работу Леонардо да Винчи, а теперь какие-то люди с ядовитыми змеями хотят его убить.

— Список исчерпан? — уточнил Джалобин. — Тогда вам лучше войти в дом. Прежде чем все вы умрете от холода. Вероятность смерти от холода в такой суровый апрельский день все-таки намного выше, чем от укуса ядовитой змеи. — Он отдал Филиппе газету. — Подержи-ка. — Он повернул ключ в замке и распахнул перед гостями дверь. — Впрочем, о змеях я знаю очень немного. Вот тигры! Тигры — это совсем другое дело.

Джалобин привел всех на кухню и, пока ставил чайник и готовил для них горячее питье, успел рассказать, как тигр откусил ему руку в библиотеке Британского музея. Близнецы прекрасно знали эту историю, но и в этот раз слушали как завороженные.

— Раз уж мы заговорили о библиотеках, — начала Филиппа. — У меня есть идея. Хотя сам господин Ракшас пока отсутствует, мы можем воспользоваться его библиотекой. Той, что внутри его лампы. Мистер Джалобин, ведь вы сказали, что он оставил лампу здесь, верно?

— Да, он отбыл в человеческом обличье, — сказал Джалобин. — И это на него совсем не похоже. А библиотека в лампе — его гордость и радость. Не то чтобы я видел ее собственными глазами… Но Нимрод говорил, что в ней больше десяти тысяч томов.

— Погодите, вы кое о чем забыли, — сказал Дыббакс. — Без джинн-силы мы никак не сможем попасть в лампу. В Англии ничуть не теплее, чем в Нью-Йорке. — Он поежился. — А в этом доме вообще колотун.

— Я предпочитаю прохладу, — заметил Джалобин.

— Не понимаю, как мы сможем попасть в лампу, если в доме нет ни сауны, ни паровой бани.

— Тут тебе что? — возмутился Джалобин. — Курорт с термальными источниками?

— Тогда мы должны соорудить еще один вигвам, — сказал Джон. — В саду за домом. Срубим там деревья, те, что помельче, а потом накроем каркас этими старыми коврами…

— Ни за что, — сказал Джалобин. — Вы меня поняли? Ни за что. Ишь выдумали! Они тут, без хозяина, деревья вырубят! Да еще его бесценные персидские ковры неизвестно на что употребят! Как ты назвал эту штуку? Вигвам? Так вот: этому не бывать. Я — дворецкий мистера Нимрода, и моя работа заключается в том, чтобы заботиться о его доме и о его саде, а не потакать беспутству и разрушению.

— Нимрод сказал, когда его ждать домой? — спросила Филиппа, полагая, что сейчас самое уместное — сменить тему. Она подождала пару секунд, но Джалобин не ответил, и девочка снова спросила: — Он за это время давал о себе знать?

Лицо Джалобина становилось все мрачнее и мрачнее. Он принялся поглаживать обрубок своей руки. Дети видели, что дворецкий нервничает.

— Мистер Нимрод не писал и не звонил, мисс Филиппа. — Джалобин покачал головой. — И ни он, ни господин Ракшас не говорили, когда возвратятся домой. Что на них, честно сказать, вовсе не похоже!

— И вы понятия не имеете, куда они уехали? — снова уточнил Джон.

— Вот все, что я знаю: Нимрод пришел от дантиста чем-то весьма взволнованный и вскоре объявил, что они с господином Ракшасом собираются в путешествие и что он, к сожалению, не может сказать мне, куда именно они поедут. При чем не скажет он это именно потому, что ни я, ни кто другой не должен совершать глупостей и следовать за ними — из соображений безопасности. Предполагаю, что к вам с Джоном это тоже относится, мисс Филиппа.

— Большое спасибо, — пробормотал Джон.

— Не за что.

— Может, еще что-нибудь припомните? — упорствовала Филиппа. — Ну, попробуйте представить, как он все это вам говорил. — Заметив, что Джалобин выставил вперед подбородок, помрачнел еще больше и явно не хочет вспоминать неприятный разговор, она добавила: — Мистер Джалобин, они могли попасть в беду, так что важна каждая деталь.

— Ладно, мисс. — Джалобин на миг прикрыл глаза. — Если вы думаете, что это поможет.

— Ну как, вы уже видите его? — спросила она. — Внутренним взором?

— Что-то мой внутренний… гм… взор стал немного близорук, — признался Джалобин. — Так, погодите, кое-что вспомнил. Когда он говорил мне что они с Ракшасом уезжают, он вертел в руках какой-то предмет. Довольно примечательный камень — не то с картинкой, не то с узором.

— Похожий на этот? — Схватив карандаш, Джон быстренько изобразил на кстати подвернувшемся листе бумаги каменный медальон, который проглотила его мать. Джалобин открыл глаза, надел очки и уставился на рисунок.