Читаем без скачивания Мой личный враг - Елена Звездная

— Ох, Ярослава, — домовиха руки в боки уперла, — ты ведьма али кто? А ведьма, она наперед трижды подумает, лишь опосля за дело берется.

И не скажешь ведь ничего, да только.

— Да и в другой раз поступила бы так же, — тихо сказала я.

Матрена молча кивнула, развернулась и вышла. Уж думала, пронесло, так нет же — домовиха с зеркалом вернулась, да мне мое собственное изображение и продемонстрировала.

— Ой ты ж мама родная! — вскрикнула я.

— Она посимпатичнее будет, — хмыкнула Варя.

Я с подругой была полностью согласна. Ну или с демоном, если точнее сказать.

В двери осторожно постучали. Варвара открывать пошла, а я лежала и думала об одном — как бы к туалету прошмыгнуть тенью незримой…

— Гляди, вомпер! — прозвучало у двери.

Я со стоном упала на подушки.

— И знала, что маги бесстыжие, но чтоб настолько! — не унималась Варвара, а может, и демон, кто их там сейчас разберет.

Следующее, что я увидела, это как из дверей показались руки, обхватили Варины плечи, подняли ведьмочку, и вскоре Варвара билась в закрытую дверь, а Инар преспокойно направился ко мне. Тетя Матрена, выбежавшая при первых репликах Вари, так и осталась стоять с открытым ртом и половником наперевес. Но мага ее присутствие ничуть не смущало.

— Привет, — с нежной улыбкой произнес он, — это тебе, — Инар подошел, и в мои ладони опустился пузырек с тускло светящейся фиолетовой жидкостью, — уже к вечеру будешь бегать.

Какое там бегать, у меня тут раздвоение личности — одна личность в надежде косит на двери в туалет, у второй при звуке голоса некоторых присутствующих все признаки стазиса налицо, окромя отчаянно забившегося сердца.

— Как ты? — он присел на край моей постели, взял в плен правую кисть руки и начал медленно выводить на ладони какие-то незримые узоры, и от этого его народного творчества вторая моя личность забыла о какой-либо естественной необходимости. Мне было хорошо просто здесь и сейчас, и думать ни о чем больше не хотелось совершенно.

И так как обе мои личности говорить оказались не в состоянии, Инар продолжил.

— Я очень испугался вчера, — произнес маг, глядя в мои глаза. — Мне еще никогда не было так страшно. Даже там, с Лин, я мог представить себе, что не успею и она погибнет… но я не в силах допустить даже мысль о твоей смерти!

Мое горло как-то само нервно сглотнуло.

Инар улыбнулся, чуть сжал мою ладонь, потом поднес ее к губам и поцеловал так, что я едва не превратилась в одну сплошную лужицу.

— Поправляйся, — прошептал он и пошел к выходу.

Обернулся лишь на пороге, грустно улыбнулся мне, открыл дверь, впустил раскрасневшуюся от ярости Варю и ушел.

Тут отмерла тетя Матрена:

— Вот кобель-то, а! Ярослава, чего это у тебя вид совсем невменяемый?

Я вздрогнула, вернулась в настоящее и вспомнила о насущном.

— Ой, мне бы это… выйти.

— Варвара, чего стоим? Ты с лекций отпросилась под видом сиделки, вот и уваж болезную!

Демон, а это был именно он, стремительно подошел, откинул с меня покрывало, подхватил на руки и понес к туалету. Я едва пузырек на подушку бросить успела. А тетя Матрена так вообще с тихим «плюх» на пол села.

— Это что ж деется! — запричитала она.

А меня внесли, даже посадили и утопали ругаться с домовихой.

— Ты что, ирод, делаешь! — причитала та. — Мало того что в девичье тело затесался, так ты ж его гробишь! О Варе подумал, черт поганый, каково ей будет потом деток-то вынашивать, а?

— Начинаетссся, — прошипели потусторонним голосом. — Да что девке сделается-то?

— Тебе перечислить? — возопила домовиха.

— Не надо, — хмуро ответил демон и тут… начал оправдываться. — Тетя Матрена, любые силовые нагрузки на тело Вари не идут, иначе какой с меня охранник? Создается силовая оболочка, да и не стал бы я ее тело перегружать в… эти дни.

— А-а-а, — домовая захихикала, — так-то тебе, будешь знать, почем доля женская. А теперь скажи-ка мне, Нирхор, мне только что показалось, или как?

— Да… — протянули все тем же потусторонним голосом, — он из наших. Не чистокровный, но наш.

Ну тут уж мое любопытство не выдержало. Со всеми делами покончив, поползла мыть руки. Зашла Варя, на мое «э-э-э», демон выдал:

— И чего я там не видел? — поддержал, пока я непослушными и слабыми руками воевала с мылом и водой.

Потом помог дойти до кровати. Ноги не слушались, руки безвольными плетями висели, в голове было темно и словно прибой шумел.

— Ох, Ярославушка, — домовая поправила подушку, демон практически усадил, ноги на постель положил, Матрена торопливо укрыла, да сразу за ложку. — Поесть тебе надобно, прежде чем зелье пить.

— Ой, — простонала я, — у меня тут столько вопросов возникло!

— Забей, — откровенно послал меня демон.

— У бабушки спрашивай, — тетя Матрена послала значительно дальше.

— Вот она и пришла — страшная, мучительная и жуткая смерть от любопытства, — констатировала я.

А потом снова стало темно, и даже как-то покачивало. Неожиданно качать стало сильнее, а потом и откровенно трясти.

— Да пусть сначала выпьет, — прозвучал голос демона, и в меня начали заливать какую-то горькую жидкость. — Глотай давай!

Послушно все выхлебала. Потом к экзекуции приступила Матрена, залив в меня бульон. Потом трясти перестало, и я уснула.

Проснулась ночью. Резко, будто от толчка. Села, еще не понимая, где я, начала озираться. В том, что случилось что-то плохое, я даже не сомневалась, вот только что?! А вокруг спали ведьмочки, кто-то что-то шептал во сне, от Бажены донесся смех, ей явно снилось нечто приятное.

Осторожно свесила ноги, поднялась. Слабости как не бывало, напротив, сила в теле появилась, но мешала сонливость излишняя. Никак сон-корень в том флаконе был. Внезапно сердце снова сжалось. И страх пронзил ледяными щупальцами. Да что же это деется-то?

— Ярославушка! — домовая, как и полагается домовой, внезапно возникла на пустом месте. — Что, сердешная моя? Чего подскочила-то? Уж до рассвета должна спать сном младенческим, доза-то в зелье была изрядная.

Она думала, что успокоила меня?

— Ташши приходил? — голос после сна был хриплым.

— Зашел, убедился, что спишь, да и заторопился по делам-то своим.

Та-а-ак, попробуем разложить события на составляющие: Ташши заходил много раз, Инар один раз и подпоил меня сном-корнем вкупе с зельем, силы восстанавливающим, о котором я ни сном ни духом. И что же сказал Инар? Было в его словах что-то важное, что я понять никак не могу, но сердце тревожит. «Даже там, с Лин, я мог представить себе, что не успею, и она погибнет… но я не в силах допустить даже мысль о твоей смерти!» — я повторила его слова, сердцем чуя, что здесь что-то кроется, но что?