Читаем без скачивания Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Савченя Ольга "Мечтательная Ксенольетта"

Когда они вернулись, Тоджа и Феррари пришлось заводить внутрь за узду, иначе сила духов не впускала их. За открытым проходом мир потемнел от поднятого песка. Буря продолжалась долго – мы успели поужинать, рассесться с удобством и уже обсуждали завтрашний поход к следующему такому же убежищу. Кейел настаивал, что нужно идти быстрее, а Роми – что нужно сократить время сна. Затем внезапно наступила тишина, а песок за дверью рухнул на землю. Ветер исчез словно по щелчку пальцев.

– Началось, – прошептала в звенящей тишине Ив и обняла себя.

Елрех прижалась к плечу Роми и с грустью вздохнула. Кейел поморщился, тряхнул волосами и, как ни в чем не бывало, продолжил:

– Если будем двигаться быстрее, мы…

Оглушительный грохот напомнил о Своде Скверны, и я вздрогнула, подобрала ноги под себя, глядя на выход. Громыхало так, будто собиралась серьезная гроза. Осторожное прикосновение к плечу вывело из пристального ожидания. Я повернулась к Кейелу, увидела заботу в его глазах. Он коснулся моей щеки, погладил пальцем подбородок и, склонившись ко мне, пользуясь затишьем, прошептал:

– Мы в безопасности. Это всего лишь гроза, Аня.

– В пустыне? – негромко спросила я. Может, ослышалась?

Он кивнул, обнял меня за плечи и притянул к своей груди. Поцеловал в макушку головы и продолжил – в этот же момент плотной стеной хлынул проливной дождь:

– В этом регионе собраны все остроги оскверненных душ, но ближайший к нам собирает самых жестоких убийц.

– Что это? – нахмурилась я, поднимая голову, чтобы видеть лицо Вольного. Тихие переговоры ребят заглушало шипение ливня.

– На севере их называют тюрьмами, – пояснил Кейел.

– Ясно.

Я и забыла… Весь день осужденные трудятся, а с закатом, или после, им скидывают пропитание – хищников, но никогда не дают воды. Скольких сегодня убили в этих острогах, чтобы Шиллиар разрыдалось после заката?

– От кого Шиллиар защищает регион? Солнце уже умерло, – заметила я.

– Но успело сильно раскалить эту землю, – ответил Кейел на ушко, все так же крепко прижимая меня к себе, – чтобы на рассвете, даже позабыв о всем насилии, увиденном тут, хватило и слабого тепла для окончательного испепеления. Пока Солнце не видит, Шиллиар старается остудить регион и подготовить его к новому гневу Солнца. Ледяные слезы будут литься всю ночь, а на рассвете ты увидишь, как быстро от них не останется и следа. Солнцу хватит и нескольких минут наблюдений за преступниками, собранными в острогах.

В эту ночь не горел костер, а сырость быстро проникла в помещение, но Кейел, лежа у меня за спиной, крепко обнимал меня за талию и прижимал к себе. Его поцелуи в шею разжигали огонь во мне, а осторожные ласки в кромешной темноте едва ли удерживались на допустимой грани, не единожды вызывая мысли увести Вольного дальше от ребят, несмотря на неутихающий, шумный ливень.

Утром и вправду от влаги не осталось ни следа. Солнце едва ли поднялось над горизонтом, а горячий песок легко осыпался с ладони, напоминая мне, что вокруг пустыня. Обычная ли?.. Быть может, Фадрагос не круглый и в самом деле расположен на ветках древа Жизни? А небо? Как знать, почему ему дали имя Шиллиар. И кто‑то ведь дал ему имя…

К концу очередного дня мы вовремя прибыли к новому убежищу, не попав даже под колкий песок. Ночной ливень принес облегчение от жары, но под утро вынуждал прижиматься к Кейелу теснее и, уткнувшись ему в грудь, стучать зубами. На третий день, надеясь, что недооценила силу вестниц, я все же разулась. И вот тогда мое путешествие стало комфортным. Я ощущала прохладу, ощущала легкую жару, но никакого холода или зноя не осталось.

Больше недели странствия понадобилось, чтобы, поднявшись на очередной бархан, увидеть на горизонте, прикрытом маревом, неподвижные скалы. По мере приближения к региону Ночной смерти, я все чаще отводила взгляд от Кейела, шагающего впереди, и кусала губу. Многое между мной и им осталось в прошлом. И в этом множестве ситуаций отыщутся те, в которые сейчас верилось с трудом. В которые не хотелось верить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Мы были другими, – полушепотом напомнила я себе, спускаясь по бархану. Босые ступни согревал песок и будто ласкал пальцы. – Но хорошо ли это?

– Асфи! – окликнула меня Елрех.

Я прекратила беседу с собой, остановилась и обернулась к ней. Песок в этой части пустыни был светлее, отражал солнечный свет и заставлял щуриться. Сумка за спиной за время в пути полегчала, но все равно лямка неприятно давила на плечо, а спина побаливала. Елрех быстро догнала меня, оставляя Роми с Ив плестись следом, и громко поделилась:

– Ив предполагает, что нам придется столкнуться с братом Гар'хорта лицом к лицу.

Я поморщилась от услышанных перспектив и шагнула дальше. Свод Скверны сильно потрепал нас и едва не убил Елрех и Кейела, а значит, если в регионе Ночной смерти, нас снова ждет бой с чудовищем, то мне нужно хорошенько отдохнуть, чтобы прекрасно чувствовать Единство. И где расслабиться, если тут пустыня с ночными ледяными ливнями, а там шелест и пристальный взор ночных охотников?

– Энраилл постарались на славу, – сказала я, вытирая пот со лба.

Елрех хотела что‑то ответить, но я не позволила, проговорив быстрее:

– Я думала о поведении Кейела и его настроении.

Она нахмурилась, разглядывая меня внимательней.

– Что‑то стряслось? Вы ведь помирились. Вольный злился, но теперь снова заботится о тебе.

Стряслось… Во время долгой дороги часто уединяешься, когда устаешь от болтовни, в которой темы ограничены. И в таком уединении хватает времени, чтобы многое обдумать и переосмыслить. О себе, о жизни, о мире вокруг. Хватает времени вспоминать, сопоставлять и размышлять на тему: «а если бы…» А если бы моя жизнь сложилась иначе? А если бы удача не отвернулась от меня? А потом обдумываешь, в какой именно момент удача все же отвернулась.

– Мы отыскали ключ и подсказку, – проговорила я, все еще обдумывая, стоит ли делиться размышлениями с Елрех, – и вот уже близки к очередному тайнику. Ты ведь помнишь о миссии Кейела? Я когда‑то рассказывала тебе: у него один очень сильный враг, но есть еще кто‑то фанатичный, кто будет мешаться под ногами.

– Помню, – заинтересованно ответила Елрех. – К чему ты клонишь, загадочная Асфирель?

Я глянула в сторону Феррари, несущейся к Тоджу. Когда девчонка боится, то вечно мешается под ногами.

– Чтобы мешаться под ногами, – тихо протянула я, – надо находиться рядом и непосредственно участвовать в каждом шаге того, кому мешаешь.

Елрех хмыкнула, поправляя сумку, а затем, опустив задумчивый взгляд на песок, убрала прядь волос с лица и произнесла:

– Это кто‑то из нас.

– Да. Наверное, Кейел думает, что это я, поэтому, бывает, злится. Ему приходится возиться со мной, отвлекаться на мои желания, угождать мне. А еще он поднимал вопрос доверия. Может, он боится, что я сговорюсь с его врагом?

– А что ты сама думаешь? – нахмурившись, Елрех повернула ко мне голову. – Не решила же ты, что я и есть его враг?

– Чего? – опешила я. Хохотнула, развеселившись ее предположению. – Не говори больше таких глупостей!

– Но ты так осторожно подводила к этому.

Я скривилась и поежилась.

– К другому.

– К чему? – Она с любопытством посмотрела на меня.

– Не так давно ты стала вспоминать о давнем прошлом. И эта пустыня, наш поход… Я продолжила вспоминать многое. Все, что могла вспомнить. – Я замолчала и сглотнула неприятный ком. Ничего не хочу забыть. Абсолютно ничего. – Елрех, я не стремлюсь помешать Кейелу. Мое перемещение во времени не изменит того, что уже изменилось. Я лишняя в вашем мире, и не должна была оказаться тут. Случайность, понимаешь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она почесала щеку и выглядела так, будто все еще переваривала мою мысль.

– Такая ли случайность? – Наконец глянула на мои босые ноги. Кивнула на них и хмуро сказала: – Они бы уже обгорели, уважаемая Вестница.

Я отмахнулась от очередной ерунды, которую успела обдумать.

– Ил говорила с Повелительницей, а значит, они не всегда агрессивно были настроены к вам. Что если какой‑то Повелитель сделал меня Вестницей, чтобы я… – Потерла лоб, почесала нос и тяжело выдохнула, удерживая злость в себе. – Чтобы я убралась из вашего мира и не влияла на его судьбу!