Читаем без скачивания Дети, сотканные ветром. - Артём Ерёмин

Она достала из сумочки свёрток. В нём оказалась несколько крупных плиток чего-то чёрного.

– Вы без сладкого никуда не выходите, – Матфей излил набивший оскомину факт.

– Никто не знает, когда станет надобно поправить настроение, – Баба Яра раздала каждому по равноценному куску.

Матфей, измолотив зубами, проглотил дольку как горькую пилюлю. Лев же последовал примеру старушки и тщательно пережёвывал. Язык обволокло мягкой сладостью, и нос забил дурманящий аромат. Неужели они и над едой колдуют, заподозрил он.

– Следом за перекусом, спустимся к каналу, – заявила Баба Яра. – У вокзала много занятных лавок с редким товаром, потому часок прошу выделить мне для кое-каких покупок.

– Чувствую «кое-какие покупки» распространяться на полгорода, – сварливо проговорил Матфей. – В моём чемодане я не солому везу.

– Ты же чаровник, крохотка. Чему вас учат в Соборе?

– Я только на третьем году. И чему нас обучают вам лучше меня известно.

Баба Яра щёлкнула пальцами по гребню, который удерживал седую копну волос, и вытащила из сумки тонкую нить. Подвязав ручку чемодана, она передала свободный конец «поводка» сварливцу. Кожаные бока чемодана надулись, и он, словно воздушный шар, переплыл под контроль Матфея. Лев поперхнулся шоколадом.

– Здорово, – покривился привереда. – Вы всегда готовы удивить прохожих.

– Разве удивит кого-нибудь малость пространственных чар и прикладных познаний в воздухоплавании, – обелилась старушка.

– Угу.

В другой раз, когда довелось услышать Матфея, они стояли перед нужной лавкой, расположенной у подножия холма рядом с набережной:

– Ради чего мы тащились в такую даль?

– Только здесь соседушка посоветовала приобретать приправы для осенних солёностей.

– Я внутрь не зайду, – отпихнулся Матфей. – Пропахну до косточек, что хоть запекай в печи.

– Как пожелаете. Мы ещё увидим, с каким усердием ты будешь в Ряженье уплетать мои приготовления. Лев, милый, покарауль нашего ненавистника пряностей.

Из раскрытой двери лавки подуло отголосками душистых долин, которые окончательно выветрили мысли из головы Льва. Между двумя подростками у фасада магазина образовалась пустота, точно так же как противоположные берега теряют связывающий их мост. В неловком молчании каждый разглядывал прохожих во всех подробностях.

Через узкую улочку пролетело прерывистое гудение. Лев выступил из-за угла лавки, чтобы рассмотреть ухоженную набережную. В паркий час между днём и вечером она пустовала. Река в этом месте расширялась, образуя озеро.

Вновь донеслись гудки – это две встречных баржи приветствовали друг друга. На них большими садками люди и автоматоны вылавливали мусор. И только сейчас Лев распознал в тёмном холме на другом берегу громадное нагромождение зданий. Высокие и разномастные, связанные между собой переходами. Вид у многоярусных трущоб был мрачный.

– Сточные воды, – неожиданно заговорил Матфей. – Большая часть Златолужья, о которой стараются не вспоминать. Бывал там?

– Не приходилось.

– Тогда откуда ты?

– Я не имею постоянного дома.

Привереду ответ устроил и Лев посчитал, что ловко нашёл замену хрупкой «издалека».

– Я из Громграда. Про него хоть слыхал? – без надежды спросил Матфей.

– Кажется.

– Там осенью хорошо. Отец работы закончил.

Матфей молча уставился на плывущий в воздухе чемодан на нитке, и трудно было понять, сожалеет ли он о чём-то.

– Тебе нравится учиться в Соборе Трёх? – спросил Лев.

– Разумеется. Многое стерпишь ради подобных возможностей.

Разговор исчерпывал себя, Лев пугался своих скудных знаний.

Компашка молодых чаровников, спускаясь к набережной, в открытую посмеивалась над парящим чемоданом. Матфей же выказывал потрясающее безразличие ко всему окружающему, что нельзя было сказать о его спутнике. Околачиваясь под витринами, Лев испытывал себя точно под пытливым взглядом покупателей, близких к тому, чтобы обнаружить обман.

Он уже надумал зайти в магазин, как вниз по улице пронеслась запряжённая медным автоматоном повозка и напустила запах жжёного масла. Матфей, проследил за ней до того, как она исчезла из виду, и обратился на вершину дороги. Он чего-то ждал.

Вскоре показались всадники. Надменно переваливаясь из стороны в сторону, они вырастали в поле зрения. Когда удалось рассмотреть под ними животных, у Льва выступила холодная испарина на спине. С холма спускались гигантские кошки, нёсшие на себе воинов в глухих шлемах.

Прохожие, кто не успел укрыться за прилавками магазинов, инстинктивно замерли. За полсотни метров от себя мальчик слышал, как горячий воздух, клокоча, выходит из кошачьих лёгких, будто бы все прочие звуки испуганно сжались.

– Выпендрежники, – процедил Матфей.

Упрямство и страх боролись в привереде, оттого Лев сильнее вжался в дверь магазина. Скрипнули петли, и он опрокинулся за порог.

– Живо внутрь, – скомандовала Баба Яра. – Матфей, не стой столбом или же решил сразить их взглядом!

Подстёгнутый приказом парень с вызовом посмотрел на старушку, но покорился. Баба Яра рассердилась до неузнаваемости, и к облегчению ребят причиной тому не были они.

Внутри лавка пропиталась продаваемым товаром настолько, что першило в носу, а обстановкой она походила на кладовку с развешанными вениками трав и кульками специй. В углу у кассового аппарата автоматон вяло отщипывал с латунных весов у себя на груди излишки сушёных корней.

– Прибыль на неделю отпугнут. Наш район благопристойный, жуликов мы извели.

У витрины толпились несколько покупателей и усатый продавец, которому принадлежала недовольная речь. – Разве можно сплошь всех считать преступниками?

Низенькая женщина то ли пискнула, то ли чихнула. Она что-то пыталась выгрести из своей сумки.

– Кажется, я дома забыла грамоту гражданина, – прошептала она продавцу, однако в безмолвном напряжении, её страх слышали все.

– Не бойтесь, я поручусь за вас, как