Читаем без скачивания Если женщина хочет… - Юлия Павлова

Геннадий говорил снисходительно, собеседник был ему неинтересен.

— Я, Андрей Владимирович, не люблю крайних мер, к тому же вы еще с отцом моим знакомы были… Вы мне расскажете, как это у вас двое знакомых убитыми оказались, а я постараюсь вам помочь не умереть… Так что там с Ильей случилось? Что не поделили?

Андрей Владимирович подумал, что девчонка в его квартире не сможет закрыть за собой дверь и квартиру разворуют… А какая теперь разница? Счастье будет, если он родную дверь вообще увидит.

— Может, мы отъедем куда-нибудь, Геннадий Александрович?

— Зачем? Мы сейчас на перепутье. От того, насколько честно и подробно вы сейчас мне расскажете обо всем случившемся, скажем, за последнюю неделю, будет зависеть ваш дальнейший маршрут. Коньяку хотите?

— Лучше джин.

Андрей наблюдал, как Геннадий выбрал бутылку, с треском свернулась крышка, в бокал вылилась крутящаяся струя джина, запахло можжевельником… «Может, в последний раз это вижу…» — подумалось ему.

— Мне позвонил знакомый из Москвы месяц назад, — облизнув сухие губы, начал он, — сказал, что в нашем городе появилось лекарство. Панацея. Я не поверил сначала. Поспрашивал своих, на рынок съездил. Дня через три на работу позвонил Илья, спросил, не передумал ли я покупать черный порошок и знаю ли цену. Знакомый из Москвы говорил о полуторной цене золота, я сказал об этом Илье, он рассмеялся. Обещал продать в цену золота. Вечером он заехал на завод, привез порошок. В Москву надо было отправить грамм сто для анализа. Партию, привезенную раньше, отдавать на исследование отказались, съели — и все.

Андрей Владимирович сначала отпил глоток джина, потом залпом опрокинул в себя ароматную жидкость крепостью в сорок семь градусов. Геннадий курил, смотрел в окно на суетящихся у вокзала людей.

— Порошок грибами пахнет?

Андрей, засмотревшийся в толстое дно бокала с пузырьками в стекле, сначала не понял.

— Грибами?

— Ну да. Вы его пробовали?

— Пробовал, в сухом виде. Кисловатый… может, и грибами отдает…

— Сколько вы тогда купили?

— Двести грамм. Сто отослал, сто съел в два дня. Порошок надо добавлять в еду, стараться при этом не есть мяса. Помогло. В конце недели жена от меня прятаться начала. У нее анекдот про Новый год в последние годы любимым стал, вот она и не выдержала нагрузки.

— Какой анекдот? — Геннадий сделал очередной глоток коньяка, аромат поднялся по гортани, обдал небо и слизистую носа.

— Пожилую женщину спрашивают, что она больше любит: трахаться или Новый год встречать. Она говорит: «Новый год, конечно. Больше красивой мишуры, да и чаще бывает». Отправил я в Москву порошок на следующий день. Через две недели знакомый позвонил и передал просьбу выяснить, откуда берется порошок. Если это Китай, то пусть расскажут всю цепочку поставок. Но если Россия, а по результатам исследования это вполне допускалось, то срочно надо узнать место производства.

— Это был официальный заказ или частный?

— Частный, конечно. Государство никакой панацеей не заинтересуешь… Но используются лаборатории сами понимаете какой организации. За источник лекарства мне сначала предложили десять тысяч. Я стал искать Илью. Опять на рынок поехал, походил — нету этого еврея. Я ж не знаю на рынке никого, встретил одноклассника, поговорили. На следующий день Илья опять позвонил. Я ему честно сказал про интерес из Москвы, честно пять штук предложил. Илья даже разговаривать не стал, повесил трубку. А знакомый уже полтинник предлагает. Наверное, ему с самого начала такую сумму выделили, а он зажал.

— Как зовут знакомого?

— Неважно. Полковник. Короче, приезжает этот полковник через неделю сюда, наводит справки. Находит через сутки Илью и разговаривает с ним по-хорошему. Илья посылает его на фиг, не понимает, с кем имеет дело. Полковник задерживается еще на пару дней, поднимает цену до ста штук. Илья молчит. Испугался. Полковник тогда со мной потолковал. Говорит, Илью убрать надо, а премия за сведения тебе пойдет. А у меня человек есть… был. Он по выколачиванию информации профессионал. Я ему десятку обещал. Игорь с Ильей встретился. Илья все это время нам втюхивал, что поставщик пропал неизвестно куда, из Средней Азии будто бы человечек. Я думал, он не врет, слишком спокойно себя вел. Но Игорь, выбивала, о котором я говорил, решил проверить на всякий случай. Вывезли мы Илью в лесополосу. Я в машине сидел, музыку слушал. Игорь сам с ним разговаривал. Я не выдержал, когда паленым мясом запахло. Подошел, а Игорь Илью уже всего обжарил.

Евреи — народ упорный. Если сразу не раскололись, значит, все — можешь отдыхать, ничего не скажут. Илья орал: мол, мы не только ничего не узнаем, но и мало проживем, он своих поднимет и нам устроят «субботник в банный день». А чего ловить-то было? Уперся как баран. Мне кажется, у него крыша от боли съехала. Я ему прямо сказал, что если он молчать будет, то мы за родственников примемся, но Илья только засмеялся. Ни один человек, говорит, не знает, где я порошок брал. И не узнает…

Геннадий отставил коньяк подальше. На собеседника не смотрел. В окно джипа осторожно постучал охранник, но Геннадий отмахнулся, и охранник ушел греться в машину Андрея Владимировича.

— Ну и кто его застрелил?

— Игорь, конечно. Я его для этого и держу… держал. Я почему с вами информацией не поделился? Не хотел впутывать. Органы все-таки. Зачем вам лишняя головная боль?

Геннадий повернулся к Андрею Владимировичу, криво улыбаясь, посмотрел ему в лицо с искренним недоумением.

— Так вы со мной не посоветовались, не желая мне неприятностей? Та-ак. Завод на ладан дышит, мой, между прочим, завод. Вы и директор клялись на собрании пайщиков за полгода исправить положение, но почти ничего не изменилось. И теперь вы решили силы на восстановление завода не тратить, а подработать в индивидуальном, так сказать, порядке.

— Я часть денег в завод хотел инвестировать…

— Врать не надо, пожалуйста. Неубедительно получается.

Геннадий Александрович достал телефон, нажал на одну кнопку, и через десять секунд в машину влез охранник.

— Проверь на предмет оружия, транспортируй в строящийся гараж. На Зеленой Горке. Решать с ним будем завтра.

Андрей Владимирович почувствовал, как взмокли ладони и по спине, в ложбине позвоночника, потек холодный пот страха. Он торопливо заговорил:

— А сегодня мои ребята перепутали и вместо Елены, подружки Ильи, взяли дочку Олега Даниловича, следователя. Ребята с Игорем очень друг друга не любили лет десять уже, вот в драке один из них Игоря и замочил. Ножик бросил…

— А как же вы, Андрей Владимирович, собирались с девушкой разговаривать? Насколько я знаю, она уже на приличном сроке беременности?

— Сто тысяч… к тому же она далеко не ангел, и, по нашим сведениям, Илья ей бесплатно порошок скармливал. Ребенка здорового выращивал. Может, она знает…

— Вряд ли. А вы, значит, только за вероятность знания могли ее и младенца убить?

Геннадий посмотрел на невозмутимого охранника.

— Чего ждешь? Убери его отсюда, быстро.

Охранник молча кивнул, коротким ударом по шее привел Андрея Владимировича в состояние ступора и молниеносным движением сковал правую руку и левую ногу наручниками.

— Его кормить?

— Нет. Ничего не надо делать. Я Валентине Геннадьевне на 8 Марта подарка не преподнес — повода не было. Теперь есть. А она, между прочим, в комиссию муниципалитета по нежилому фонду входит. Ладно, вытаскивай это… дерьмо из моей машины. И стакан его выбрось по дороге, он теперь заражен, не отмоешь.

Геннадий Александрович без эмоций смотрел, как согнувшийся в три погибели человек перебирается из одной машины в другую. Это был эстрадный номер. Охранник и не думал ему помогать; первым делом, выйдя из машины, он шарахнул об асфальт бокал богемского стекла.

Куда теперь ехать, Геннадий не сомневался ни секунды. Опустив бронированное стекло между салоном и водителем, он нажал переговорную кнопку и назвал адрес Людмилы.

Людмила

Людмила вошла в свою квартиру осторожно. Прислушалась. Поставив пакеты с продуктами у входной двери, прошла в спальню, включила свет. Эсфирь спала одетая на покрывале неразобранной кровати. На полу валялась пустая бутылка из-под шампанского. Людмила вспомнила, сколько водки Эсфирь выглушила на поминках, и ей стало жалко голову заведующей, когда та проснется.

Вернувшись в прихожую, Людмила разделась, перенесла на кухню продукты. В холодильнике стояла початая бутылка шампанского. Людмила улыбнулась. Вот свинья Эська, початую допивать не стала, открыла новую.

Налив себе полбокала, Людмила открыла коробку с фруктовым тортом. Какое наслаждение! После стольких передряг и нервотрепки посидеть на собственной кухне с тортом и газированным вином. Просто буржуйский рай.