Читаем без скачивания Холодные близнецы - С. Тремейн

Но что?

Я осторожно приближаюсь к ней, стараясь не покидать свое укрытие.

Нас разделяют несколько футов.

Лидия отвернулась от школьного здания, от одноклассников, от всего мира.

Она что-то говорит вслух. Она сильно жестикулирует, ее губы шевелятся. Она разговаривает с воздухом, с деревьями, с сеткой забора. Она улыбается, смеется.

И я слышу ее голос.

– Нне-неее, не-не-не-ня, да, три шмуки, дри штуки, фа-фа-ффа… Эй, вставай, не-да-да, вставака-вака-пака. Сафи саффи, няня. Мммм, нана-нана-нана.

Внезапно Лидия резко замолкает и вслушивается – как будто ловит реплику невидимого собеседника. Ей никто не отвечает, она кивает, смеется, и до меня опять доносится ее голосок.

Она использует тарабарский близнецовый язык – язык Кирсти и Лидии. Когда в живых было двое, сестры постоянно общались на нем между собой, а мы никогда не понимали ни единого слова.

Лидия разговаривает с умершей сестрой.

15

– Т’Эйлен Скайтенах, крылатый остров – Скай, – Джош повернул баранку, и они понеслись по тряской дороге на юг. – Вот и все, что я знаю по-гэльски.

Энгус хмыкнул. Утро выдалось солнечным и дико холодным – наверное, первое по-настоящему зимнее утро.

– Молли знает немного больше, она кельтами увлекается. Но у них все настолько мрачно! К примеру, ты же видел бухточку возле Ардвасара – Порт-на-Фаганайх? Красиво звучит, да? А теперь слушай, как оно переводится. – Джош фыркнул от смеха. – Гавань покинутых! Честно, приятель, я не вру! Очаровательно!

Дорога шла в гору. Джош прибавил газу, и море сразу осталось позади, но ненадолго – это Скай, и вода здесь со всех сторон. Его попутчик нажал на кнопку, опустил окно и вдохнул свежий воздух.

– Наконец-то, зима настала. Здорово. Настоящий холод… О чем я? Да, и еще есть одно озеро – Лаган… Лаган чего-то там, короче.

– Лаган-ииш-на-кээм.

– Точно. Я забыл, что ты местный. Лаган-ииш. И означает это, как мне вчера сказала Молли, Яма на костяном лугу. Что за название? И как оно будет влиять на стоимость участка? Хочешь купить симпатичное бунгало в яме на костяном лугу? Нет? Ладно, тогда мы будем строить многоквартирный дом – прямо возле Хребта Кошмаров.

Джош засмеялся собственной шутке. Энгус помалкивал. Он был знаком с местным фольклором, причудливым и жутковатым, и мог дословно вспомнить все сказания, которые ему часто рассказывала бабушка. Он бережно хранил все в памяти. Беззаботные каникулы и страшные легенды. Они с братом жгли костры на Торране, отца с ними не было, и они были счастливы. Они с интересом слушали старинные сказания.

В заросших папоротником холмах вьется узенькая тропка – о, она ведет к смерти, ведет в рай, ведет туда, где издавна жили фейри…

Энгус уставился в окно автомобиля. Торран скрылся за мысом. Он думал о Лидии – и о Саре, которые остались вдвоем в доме. Сара и… Лидия. Чтобы всем было хорошо, пришлось согласиться, что это Лидия. Он сделал сознательный выбор. Как же досталось его дочери с разбитой душой и изрезанными руками! И от жизни, и от смерти, и от Энгуса.

И от собственной матери.

Машина прогрохотала по «техасским воротам», они пересекали полуостров Слейт с востока на запад, направляясь в Токавейг. Узкая дорога вилась сквозь однообразные вересковые пустоши. Там и сям виднелись озерца, гладь которых нарушали только чайки-моевки. Но это еще не красота, скоро покажется Лох-Эйсорт…

– Уже недалеко, за широколиственным лесом. Там дубы, орешник, ильм…

– Моей бабушке здесь нравилось, – буркнул Энгус. – Она утверждала, что там находилась священная роща, и она называлась Доре-ан-Друиден – Роща Раздора.

– Ого! Правда? Как мрачно! Бесценные сведения. Нет, приятель, я серьезно, обязательно расскажи это Молли.

Почему это Джош прямо светится от радости? Энгус решил, что его друг специально так себя ведет – из-за того званого ужина. Кстати, Джош и Молли старались не напоминать о происшествии с его дочерью.

Однако сейчас придется говорить об этом.

Машина виляла между старыми корявыми деревьями и базальтовыми скалами, затем начался трудный спуск к западным берегам Слейта и к деревушке Орд.

Все осталось таким, как помнил Энгус. Прекрасный вид: бескрайние вересковые зеленые склоны, поросшие дубом и ольхой, спускались к стальной безмятежной глади Лох-Эйсорта. В водах озера отражалось великолепие Блэк-Куллинз и Ред-Куллинз.

К югу виднелся остров Соэй, а на западном горизонте – знаменитый Сгурр-Аласдер со своими каменными братьями. Их высокие снежные шапки вздымались над широким морским заливом.

У Энгуса от восхищения выступили слезы на глазах, и ему вдруг захотелось заплакать – по Лидии, по Кирсти, даже по Саре. По ним всем.

Потом они вышли из машины и спустились к промерзшему берегу. На дальнем острове кричала морская птица. Одинокая цапля, плавно взмахивая крыльями, пролетела над ними в сторону Лох-а-Глинна.

– Парень, ты вообще в порядке? – прямо спросил Джош.

– В полном.

– Просто ты словно в рот воды набрал. Ощущение такое, что ты… хочешь поговорить… ты понял, о чем я.

Энгус беспомощно пожал плечами. Если честно, то он хотел признаться другу во всем. Ему нужно избавиться от тяжкой ноши, разделив ее хоть с кем-нибудь.

Но кошмар, который вовсю развернулся на Торране и затронул его жену, дочерей и прошлое, наверное, никогда не удастся прояснить до конца.

Цапля превратилась в точку на синем небе, а затем скрылась из глаз. Энгус принял решение – в следующую минуту он начнет говорить с Джошем по душам.

Он покачал головой, поднял гальку и запустил «блином» по воде. Раз, два, три, плюх!

Энгус повернулся к Джошу и спросил:

– Так зачем ты привез меня сюда?

– Нам пригодится твой талант архитектора, – усмехнулся Джош.

– Что?

– Ты сможешь здесь что-нибудь построить?

Энгус изумленно заморгал.

– Я? Но земля принадлежит Макдональдам, Джош. Весь Токавейг и Орд, не так ли?

– Мы с Молли несколько лет назад купили участок, – улыбнулся Джош, – видишь, за колючей проволокой – поле и живая изгородь из терна?

Энгус кивнул.

– Тут где-то пол-акра или чуть больше, – уточнил Джош.

– Пол-акра крапивы и орешника. Горихвостки любят жить в орешнике, но это – обычное поле.

– Мы достали разрешение на строительство. На той неделе.

– Серьезно? – удивился Энгус.

– Да, дружище. Мы с Молли мечтаем о новеньком коттедже с пятью спальнями, и мы будем по-настоящему рады, если чертежами и стройкой займешься именно ты. Местный совет хочет, чтобы здесь возвели нечто стильное и красивое – дом, который впишется в пейзаж и потянет на архитектурную премию.

Энгус взглянул на поле, спускавшееся к покрытому ракушечным песком берегу. Его мысли сразу же заработали в нужном направлении. Во-первых, надо выровнять часть поля, приблизительно половину. Во-вторых, надо выбрать натуральные материалы: камень, дерево. Сталь и шифер тоже подойдут. Коттедж должен быть светлым, значит, окна будут от пола до потолка. Застекленная анфилада создаст особый эффект, и дом как будто зависнет в этом бескрайнем пространстве, не до конца растворившись в воздухе, в море и в небе. А по ночам он станет светиться.

– Гас?

– Конфетку можно сделать.

– Ха! – ухмыльнулся Джош. – То есть ты в деле? Молоток! Мы с Молли придумали – будем его сдавать, зимой – художникам, а летом – отпускникам.

– Деньги-то у вас имеются?

– Все у нас есть! Молли досталась в наследство от бабушки кругленькая сумма. Здорово, что я женился! – Джош хохотнул. – Ладно, поехали ко мне, я покажу тебе бумаги.

Ошеломленный Энгус сел в машину. Он раздумывал – может, Джош и Молли решили таким образом помочь им с Сарой бороться с невзгодами. Если так, то он согласен, и его благодарность невозможно выразить словами. Шанс построить что-то интересное и сногсшибательное!

Наконец Джош припарковался у своего просторного особняка.

На огромной сияющей кухне колдовала Молли. На плите варилась голубика.

Молли угостила Энгуса свежим вареньем.

Затем они прошли в гостиную, где было панорамное – уже застекленное – окно.

Энгус старался не думать про ту ночь и принялся наблюдать за Джошем, который конфисковал у жены стол и разложил на нем документы. Разрешение на строительство. Требует вложений капитала. Мечта, которую можно воплотить в жизнь. Дом Фридлендов в Токавейге, удостоенный Шотландской архитектурной премии, построенный Энгусом Муркрофтом.

В воображении Энгуса это был даже не коттедж, а шикарный особняк.

Может, он использует камень из Кейтнесса, и отделку лиственницей, и, разумеется, солнечные батареи, а если по северному фасаду сделать все двери стеклянными и раздвижными, то дом будет открываться на залив…

Энгус практически опьянел от эйфории, чая «Ройбуш» и мечтаний. Вдруг он достиг поворотного пункта? Может, вскоре ситуация изменится и все пойдет по-другому? Когда дневной свет сменился зимним сумраком, Энгус принял решение.