Читаем без скачивания Королева Карибов - Эмилио Сальгари
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Получив их оружие, Морган приказал своим заняться ранеными, а остальных перевести на «Молниеносный», заперев их в трюме и поставив часовых возле двери.
Осмотрев корабль, он убедился, что фрегат безнадежен. Основания мачт были разрушены, они в любой момент могли рухнуть, а в трюме все больше разгорался пожар, который скоро должен был охватить весь корабль.
— Капитан, — сказал он, представ перед Черным Корсаром. — Корабль погиб. При первом же порыве ветра мачты рухнут на палубу, но главное — пожар быстро распространяется.
— Прикажите перенести на борт нашего корабля все, что может пригодиться, и предоставим его судьбе, — ответил Корсар.
Разграбление судна не принесло больших плодов, поскольку оно было чисто военное. Оружие и боеприпасы, однако, перенесли на борт «Молниеносного», как и казну капитана, содержащую двадцать тысяч пиастров, которые были поделены между экипажем флибустьерского судна.
В полдень «Молниеносный» снова поднял паруса, торопясь к берегам Мексиканского залива.
А фрегат, остающийся за кормой, уже горел с невероятной быстротой. Языки огня и густые столбы дыма вырывались из портов батарей и из люков. Смола, расплавившаяся от жара, черными ручьями извивалась по палубе, стекая в море через клюзы.
— Жаль, что погиб такой прекрасный корабль, — сказал Корсар, стоя на своем капитанском мостике. — Он бы мог сослужить нам ценную службу.
— Он пойдет ко дну? — спросила за его спиной девушка, подошедшая так тихо, что он не заметил.
— Ты, Яра?
— Да, мой сеньор. Я поднялась, чтобы увидеть агонию этого корабля, одного из тех, на которых приплыли убийцы моего отца.
— Сколько ненависти сверкает в твоих глазах! — покачал головой Корсар. — Твоя ненависть равна моей.
— Но ты не испытывал ненависти к испанцам, сеньор мой. — Это правда, Яра.
— Если бы я их победила, я бы убила их всех, — сказала девушка с яростным блеском в глазах.
— Они и так жестоко поплатились, Яра. Не следует делать месть беспредельной.
— Да, но человек, который уничтожил мое племя, еще жив.
— Этого человека ты можешь считать мертвым, — мрачно произнес Корсар. — Его гибель предрешена.
— Но сколько он еще проживет?
— Его дни сочтены, это я тебе говорю.
— Мне не терпится увидеть его бездыханный труп.
— Берега Мексики недалеко, Яра. Сегодня вечером мы причалим.
— В Веракрус?
— Нет, это было бы неосторожно. Мы высадимся раньше прибытия всей эскадры, чтобы помешать Ван Гульду скрыться. Если он заподозрит хоть что-нибудь, то тут же сбежит в Панаму.
— Значит, он боится тебя?
— Да. Он знает, что я ищу его, чтобы убить.
— А если он опять ускользнет? Вспомни Маракайбо! Корсар не ответил. Он оперся о поручень и смотрел на фрегат, который полыхал уже на глади моря, как вязанка сухих дров в печи. Гигантское пламя, точно багровая завеса, поднималось до самых топов его мачт. Все было охвачено огнем: от носа до кормы — море огня. Черное облако дыма вставало над обреченным судном, точно гигантский гриб.
Зрелище было страшное и в то же время величественное. Минуты этого гордого фрегата была сочтены. Его бушприт наклонился в море, затем вся передняя часть скрылась в воде. Вода и огонь боролись за его останки, заставляя вскипать море вокруг. Свистя, поднимались от горящих бортов облака пара.
— Все кончено, — сказал Корсар, оборачиваясь к Яре.
Тем временем парусник продолжал погружаться, все больше наклоняясь на нос, в то время как высокая корма поднималась. Колокол на юте под действием качки мрачно звонил, как бы возвещая близкий конец плавучего гиганта.
«Он звонит по концу испанского флота», — прошептал Корсар.
Внезапно нос корабля резко пошел вниз, а корма показала киль. Огромное туловище его, вставшее почти вертикально, быстро погружалось в воду. Исчезло основание фок-мачты, потом пылающий ствол грот-мачты, потом и вся масса исчезла, выбросив в воздух последнее облако пара, последний сноп искр.
Стена воды расступилась, закружилась, подобно огромной воронке, и растеклась по морю, теряясь вдали.
Все было кончено. Могучий военный корабль, еще вчера горделивый и величественный, превратившись в обугленные обломки, опускался сквозь прозрачные воды залива в его бездонные темные глубины.
Черный Корсар обернулся к Яре, которая неотрывно смотрела на расходящиеся круги, словно стараясь все еще разглядеть исчезнувшее в гигантской воронке судно.
— Разве не страшно все это? — спросил он.
— Да, мой сеньор, — прошептала девушка. — Но я еще не отомщена.
— Это скоро случится, — ответил Корсар, направляясь к трапу капитанского мостика, где находился Морган.
Лейтенант, заметив капитана, поднялся, протягивая ему карту залива.
— Сегодня вечером мы увидим берега Мексики, — сообщил он. — Где я должен высадить вас, кабальеро?
— Вы знаете Веракрус?
— Да, конечно.
— Он охраняется?
— Мне говорили, что берега здесь постоянно патрулируются.
— Тогда высадка будет затруднена.
— Я бы сказал, невозможна, капитан. Едва вы высадитесь, вас схватят.
— Что бы вы посоветовали?
— Выбрать пустынное место, подальше от Веракруса, и двигаться к городу, переодевшись погонщиками мулов или охотниками.
— Вы знаете место, где можно высадиться незаметно? Мне очень важно, чтобы никто не знал о моем появлении в этих местах.
— В заливе к югу от Тампико. Там, скорее всего, нет сторожевого поста, в тех местах царствует желтая лихорадка.
— Залив далеко от Веракруса?
— Четыре или пять дней ходьбы, если идти не слишком быстро.
— Это хорошо. Эскадра не придет в Веракрус раньше, чем дней через десять.
— Итак?
— Мы высадимся в заливе, — ответил Корсар через несколько мгновений. — Оттуда я пойду в Веракрус.
— Берегитесь, чтобы вас не обнаружили, кабальеро. Испанцы более подозрительны, чем вы думаете.
— Я смогу обмануть их, Морган.
Через четыре часа после этого разговора «Молниеносный», который все время держал курс на север, свернул к западу, чтобы приблизиться к мексиканским берегам.
Ночь была очень темной, что помогало ему избежать встречи с испанскими сторожевыми судами, которые патрулировали здесь побережье. И все-таки Корсар ни на минуту не покидал капитанский мостик, желая собственными глазами убедиться, что никакая опасность не грозит его кораблю. Но за ночь ни одна светящаяся точка, свидетельствующая о приближении вражеского корабля, не появилась на темном горизонте.
На другой день «Молниеносный» оказался вблизи места высадки. Но поскольку днем высаживаться было бы неосторожно, корабль снова повернул в море, обогнув полуостров в направлении Тампико.