Читаем без скачивания Первый еретик. Падение в Хаос - Аарон Дембски-Боуден

— Я понимаю, мой лорд.

— Скажи, к какой экспедиционной флотилии ты приписан?

— К Тысяча триста первой, господин. Ею командует мастер флота Балок Торв, и сейчас она находится в субсекторе Атлас.

«И ждет подкрепления», — мысленно добавил он.

— Да-да. — Лоргар кивнул. — Тысяча триста первая. С самого начала Великого Крестового Похода я путешествовал с восемнадцатью орденами. А сейчас, когда наше будущее не ясно, я прошу твоего позволения отправиться в путь с тремя сотнями воинов Зубчатого Солнца.

Аргел Тал через плечо взглянул на Кирену, потом на Ксафена и снова повернулся к Лоргару. Капеллан кивнул ему, исповедница прижала руки к губам, по ее лицу снова струились слезы.

— Прости, мой лорд, — произнес Аргел Тал. — Я не уверен, что правильно понял тебя.

— Сын мой, я прошу тебя об этом одолжении. Кор Фаэрон в мое отсутствие возглавит Сорок седьмую экспедиционную флотилию. Я не в силах скрыться от «Оккули Император» — они последуют за мной, куда бы я ни направился, — но я могу искать Эмпиреи вдали от глаз моих братьев. И пока этого достаточно.

— Ты… ты будешь странствовать с нами?

— Я был бы рад, — ответил примарх. — Я знаю, я мог бы попросить об этом любую из моих флотилий. Но именно ты поднял меня на ноги, когда мое невежество погубило целый мир. И потому я обращаюсь с этой просьбой к тебе.

— Я… Повелитель, я…

Лоргар снова рассмеялся, и его золотые руки удержали Аргел Тала от очередного коленопреклонения.

— Это означает согласие?

— Как прикажешь, Аврелиан.

— Благодарю. Аргел Тал, мы вступаем в новую эру. Эру прозрения и открытий. Каждая флотилия Несущих Слово будет следовать за своим ветром судьбы. А мы удалимся от Терры дальше, чем любой из легионов, и с каждым новым миром будем раздвигать границы Империума.

Аргел Тал понимал, к чему это приведет. Только к одному. Он почувствовал, что сзади к нему подошел Ксафен, но капеллан не произнес ни слова.

— Мы искатели. — Лоргар улыбался, смакуя это слово. — Мы ищем место, где встречаются боги и смертные, — ищем божественность в Галактике, которую мой отец считает лишенной богов.

Лоргар свел перед собой ладони и склонил голову, готовясь к молитве.

— Легион совершит паломничество.

Безликие карты лишены изображений — это сделано намеренно, и это придает им особую ценность, поскольку они отзываются на воздействие незримого чувства, не ограниченного воображением художника, и реагируют лишь на сознание толкователя.

В хрустальных пластинках содержится психореактивная жидкость, и, когда толкователь Таро берет карту в руки, в смоле цвета морской волны проступают образы.

В свое время он надеялся, что эти карты заинтересуют каждую психически одаренную личность в Империуме отца. Вместо этого к его творению отнеслись с пренебрежением — даже Магнус (который в подобных фокусах не нуждался) и Леман Русс (который высмеивал карты, хотя сам, пытаясь увидеть будущее, раскидывал рунные камни и кости).

Скоро наступит время покинуть Колхиду.

Он переворачивает первую карту. На молочно-мутной поверхности он видит факел, зажатый в сильной руке, — Истина.

Меня что-то зовет. Это Истина, которую я начинаю постигать только сейчас. Что-то зовет меня издалека.

Я не обладаю силой Магнуса, чтобы заглядывать в бездну и без труда ощущать пульсацию мироздания. Мои таланты нельзя сравнивать с одаренностью любимого брата и царственного отца. Но я всегда слышал чей-то зов. В юности он проникал в мой разум видениями, ночными кошмарами и галлюцинациями. А теперь…

Эреб и Кор Фаэрон — своими терпеливыми наставлениями — помогли мне отчетливее услышать этот зов.

Они были моими учителями в Завете, а теперь стали духовными родственниками. Мы вместе медитировали, сосредоточенно изучали тексты Заветов, и мы определили судьбу легиона.

Что-то неведомое зовет меня и возбуждает мое шестое чувство, словно эхо среди звезд.

Он переворачивает вторую карту и видит самого себя — в одеянии с поднятым капюшоном, смотрящего в сторону, словно избегающего собственного взгляда. Это известная карта — Вера.

Человечество без веры — ничто.

Вера возвышает нас над бездушными и проклятыми. Это топливо для души, движущая сила, за которой стоят тысячелетия выживания человечества. Без веры мы пусты. Существование в безбожной Галактике исполнено холода и непостоянства — вера формирует нас и поднимает над другими формами жизни, совершенствует наше сознание.

В те эпохи, когда веру душили, общество было подвержено слабости и разложению, пожиравшему его изнутри. Император, возлюбленный всеми, всегда это знал, но отказывался признавать.

Но он знает и потому соответствующим образом строит свою империю. Самое важное — это превосходство, и мой отец добивается превосходства над всеми смертными в Галактике: бог во власти, бог в ярости, бог в предвидении.

Бог во всем, кроме имени.

Старая Вера Колхиды своими корнями связана с тысячами цивилизаций тысяч миров. Даже одно это свидетельствует о том, что в непостижимом сплетении мифов и истории содержится ядро абсолютной истины.

И самая прекрасная легенда гласит об Эмпиреях, об Изначальной Истине.

Безусловно, она известна и под тысячами других названий. Эмпиреи — это название, принятое на Колхиде. В других мирах существует понятие Небесного Царствия — вечной обители душ после кончины смертной оболочки. Царство неограниченных возможностей: рай вероятностей, где вьются вокруг друг друга души всех когда-либо живущих на земле.

Даже мне известно, что все это мифы, истории, не слишком точно передаваемые из уст в уста через бесчисленные поколения.

Но… представьте себе. Представьте реальность, скрытую в этих мифах. Вообразите такое место в Галактике, где встречаются боги и смертные. Жизнь заканчивается со смертью, но бытие бесконечно.

Если в Старой Вере сокрыта истина, я ее отыщу.

Он переворачивает третью карту. Над изломанной линией башен и соборов дрожат волны раскаленного воздуха. Колхида. Город Серых Цветов. Дом.

Люди Колхиды всегда искали ответы среди звезд. И легион, родившийся в этом мире, Несущие Слово, не стал исключением. Многие братства легиона названы именами созвездий, сияющих в ночном небе. Даже присвоенное мне имя, имя, которое упоминается только внутри легиона, происходит из древности. «Аврелиан!» — восклицают они, отправляясь в бой. «Золотой».

Однако лингвистические корни ведут глубже, к другому значению, принятому нашими предками, которые издревле искали вдохновения в небе.

Аврелиан. Солнце.

Для нас естественно искать ответы среди звезд. Оттуда пришла жизнь. Оттуда снизошел Император. И легион поднимается к звездам.

Там ждет нас судьба.

Легенды Колхиды рассказывают о примитивных космических кораблях, которые покидали мир в поисках богов, почти так же, как отправлялись на поиски божества африкаранские и грецианские народы Древней Земли. Я прочел фрагменты записей, оставшиеся от тех цивилизаций, и я прошел дорогами прошлого со своим братом Магнусом. Путешествия Осайриса и Одиссеона из терранских мифов — это странствия Кхаана, Тезена, Сланата и Нарага — пророков, рожденных на Колхиде, великих искателей, затерявшихся в пелене прошлого.

Их скитания в поисках обители богов известны нам как паломничество.

Он переворачивает четвертую карту. Психореактивная жидкость под его пальцами создает архитектурные чудеса — изогнутый мост, вьющаяся через огромный сад, мощенная камнем тропинка… Странствие… Паломничество.

Легенду о паломничестве считают в Завете самой древней и самой распространенной среди человеческих цивилизаций, разбросанных по всей Галактике. Потребность в вере — естественная черта большинства людей. Изначальная Истина: небеса, рай… Все это в какой-то форме где-то существует — обитель богов, преисподняя демонов. Уровень вне границ естественной реальности. И в тех пределах возможно все.

И паломничество — это не что иное, как путешествие с целью увидеть все своими глазами. Чтобы оценить, где заканчивается мифология и начинается вера.

Небеса. Преисподняя. Боги. Демоны.

Я получу ответы, которые ищу.

Он переворачивает пятую, последнюю карту. Император во всем своем великолепии. С поразительной ясностью проявляются все детали его облика. Все, кроме самой важной детали — его лица. Золотой владыка.