Читаем без скачивания Дело чести - Томас Мартин

Вблизи он оказался еще ужаснее, чем ей запомнилось, — тощая фигура облачена в черные одеяния, лицо скрывает жуткая золотая маска с разинутым в оскале ртом, а затененные маской глаза излучают багровый свет. Содрогнувшись, Тамара отвела взгляд.

Вслед за ним в комнату вошел охранник — рослый, настоящий великан, одетый в защитную форму, с пистолетом на боку, смуглый, чисто выбритый — и довольно симпатичный. Очевидно, он подумал то же самое о Тамаре, судя по тому, как он смерил ее взглядом с головы до ног. Болван!

— Привет, Томи, — прошелестел похититель сухим, надтреснутым голосом. — Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь?

Тамара так поразилась, услышав ласковое прозвище, которым называл ее только Стив, что даже не сразу нашлась с ответом.

— Голова болит, — наконец сердито бросила она. Охранник насмешливо фыркнул. Дважды болван.

— Это затянется на два-три дня, — ответил похититель. — Однако меня уверяли, что травма пустяковая.

— Кто вы? И зачем похитили меня?

— Скажем так… я — знакомый твоего брата.

— Стива?

— Очевидно, раз другого брата у тебя нет. Ты здесь затем, чтобы отбить у него охоту чинить мне здесь препятствия.

— У Стива? — снова спросила она. Чем это Стив может угрожать этому… монстру?

— Да. Пока ты здесь, твой брат не осмелится на меня напасть.

— Стив? Напасть на вас? - изумилась Тамара. Похититель утвердительно кивнул. — Мистер, вы рехнулись. Или с кем-нибудь его спутали. Я люблю своего брата, но все-таки он не Рембо.

— Хватит. Иди сюда.

Тамара забилась еще дальше в угол. Похититель что-то проговорил охраннику на неизвестном ей языке. Солдат подошел и подхватил Тамару с кровати легко, как тряпичную куклу. А потом поставил рядом с… монстром в золотой маске.

— Пошли. — Похититель до боли крепко ухватил ее за руку.

— Мне же больно!

— Если будешь артачиться, я без колебаний сломаю тебе руку. А теперь пошли!

Она покорно зашагала вслед за ним из комнаты и сквозь каменную арку вышла на улицу. Оказавшись под открытым небом, Тамара изумленно заморгала, обнаружив, что стоит на площадке посредине длинной каменной лестницы, ведущей к вершине южноамериканской пирамиды.

В лагере у основания пирамиды, со всех сторон окруженном джунглями, царила оживленная деятельность. Там были сотни человек, по большей части в такой же военной форме, как у ее охранника. Тамара вдруг поняла, что отсюда не удерешь, и внутри у нее все оборвалось. Ей нипочем не выбраться даже из лагеря, а уж в джунглях не выжить и подавно.

— Стой спокойно, — велел похититель. Какой-то человек, в отличие от солдат одетый в черный балахон, несколько раз сфотографировал девушку, стоявшую между охранником и этим человеком в золотой маске.

— Этого вполне достаточно, чтобы убедить кавалера Уилкинсона, что его сестра у меня, — подытожил похититель. — Отведите ее в камеру и проследите, чтобы ее накормили и дали чистую одежду.

Взяв Тамару за руку, охранник повел ее обратно в храм, где втолкнул в ту же комнату, где она очнулась, и дверь медленно затворилась. Усевшись на каменный уступ, теперь служивший ей кроватью, Тамара горько разрыдалась.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Александер поднял глаза на Стива, пришедшего на утреннюю мессу. Парнишка будто из могилы вышел — бледный, с ввалившимися глазами. Встретив взгляд репортера, Уилкинсон мельком улыбнулся, потом перекрестился и сел через проход от Александера. Тот встал и пересел к юноше, шепотом поинтересовавшись:

— Ты как, жив-здоров?

— Отлично. То есть будет отлично, когда позавтракаю.

— Опять овсянка. Пальчики оближешь.

— Скоро уедем, — заверил его Стив. — Отец Родригес хочет о чем-то потолковать со мной после завтрака, а там можно и в путь-дорогу.

— Не обижайся, малыш, но вид у тебя такой, что тебе прямая путь-дорога в постель.

— В этом ты, может, и прав, — согласился Стив.

Они смолкли до окончания службы, а после направились прямо в трапезную, чтобы позавтракать. Александер оказался прав: снова овсянка. Должно быть, ничего другого тут на завтрак не подают. Но Стив так проголодался, что сейчас даже картон показался бы ему вкуснее лучшего ростбифа на свете.

Ел он молча. Честно говоря, на разговоры у него просто не осталось сил. Последние два дня дались ему дорогой ценой. Но зато все мучения с лихвой искупило избавление от нежеланного постояльца. Раньше Стив даже и не догадывался, насколько сильно сказывалось на всей его жизни непрошеное вмешательство Белеверна.

Ах, если бы только избавиться от настоящего Белеверна было так же легко и просто! Тогда можно было бы вернуться к своей собственной жизни и навсегда выбросить все это из головы. Ага, еслибы да кабы.

После завтрака Стив нашел отца Родригеса, ожидавшего его в святилище. Перекрестившись, Стив присел рядом со священником.

— Как ты себя чувствуешь? — осведомился Родригес.

— Смертельно усталым. Смертельно усталым и рожденным заново.

— Вполне понятно, — кивнул отец Родригес. — Пожалуй, тебе стоило бы посвятить весь день отдыху. Я удивился, узрев тебя сегодня на утренней мессе.

— Мне хотелось ее посетить.

— Похвально, но тебе не стоит чрезмерно переутомляться. У нас еще множество дел.

— Как?

Родригес оглянулся, словно желая убедиться, что никто не подслушает.

— Я не хотел открываться тебе, пока злой дух не будет изгнан, — продолжал он, понизив голос. — Твое прибытие сюда было предсказано. А именно, настоятелю и мне были ниспосланы сновидения, предвещавшие твой приход.

— Сновидения? — переспросил Стив. Неужели его появление в церкви Святого Михаила было предопределено?

— Да. Эти сновидения были весьма конкретны, хотя они не приготовили нас к необходимости провести экзорцизм. Однако нам дали ясно понять, что мы должны оказывать тебе помощь всеми возможными способами.

— И я искренне благодарен за вашу помощь, святой отец.

— Но тебе оказана еще не всяпомощь.

— Что… как это?

— Сновидения навели нас на мысль, что ты привезешь с собой меч. Это так?

— Да, так. Он… в джипе.

— Хорошо, — кивнул Родригес. — Он нам понадобится. Он должен быть освящен. А ты сам примешь постриг и посвящение.

— Посвящение? — Стиву пришло в голову лишь одно истолкование этого слова. — В духовный сан, как священник?

— Нет… не совсем. — Отец Родригес еще раз тревожно огляделся и понизил голос до едва слышного шепота. — Ты не должен никому об этом рассказывать. Сны и видения весьма однозначно провозглашали, что ты должен быть посвящен в орден, запрещенный церковью семь столетий назад. Официально ты станешь францисканцем, то есть членом нашего ордена.