Читаем без скачивания В поисках Бога. Путь к безмятежному покою. - Свами Рамдас

Садху был простым и наивным, как дитя, — истинный ученик Дамаджи. Он держал белую корову и очень любил ее. Называл он ее Кришнабаи и даже сочинил о ней несколько чудесных стихов на маратхи. Ведь корова — символ вселенской матери, светлый идеал чистоты, нежности, невинности и самопожертвования. Корова дает молоко, из которого делают простоквашу и масло для блага человека. К тому же она рождает быков, вспахивающих поля, чтобы на них вырастали злаки, дающие пищу людям. Даже ее помет используют для удобрения и топлива. На болотистом полуострове Катхьявар, где нет ни деревьев, ни лесов, единственным топливом являются сухие коровьи лепешки. И мало того, после ее смерти из ее шкуры и костей делают много полезных человеку вещей. О корова-мать, поистине ты — Камадену![92]

По воле Рама Рамдас пешком отправился в Биджапур[93], находящийся в 40 милях от Мангалведы. По пути он проходил через деревни, и почти в каждой из них его тепло встречали живущие там садху. В некоторых деревнях, по просьбе местных жителей, он оставался на два-три дня. Это путешествие, милостью Рама, оказалось удивительно радостным.

Наконец он пришел в Биджапур. Был вечер, и Рамдас сразу же направился в Рам-мандир. Получив после службы немного прасада, он провел ночь под навесом, примыкавшим к храму.

На следующее утро Рам побудил его пойти в город и разузнать у людей, где можно найти щедрого торговца, снабжающего садху продуктами. В каждом городе есть такие благотворители. По собственному почину Рамдас не стал бы этого делать, так как продукты были ему не нужны, ведь он сам не готовил себе пищу. Если ему давали готовую еду, он брал ее, если нет, оставался без еды. Но именно в данном случае команда исходила от Рама, и потому Рамдас в течение двух или трех часов ходил от одного базара к другому, с одной улицы — на другую, от одной лавки к другой, пока наконец ему не указали на магазин, где он получил немного пшеничной муки, гороха и одну анну на прочую снедь. Все это он завязал в матерчатый узелок, после чего затерялся в толпе людей, не зная, куда ему идти.

Он шел по какой-то улице, когда его окликнул молодой человек, вышедший из многоэтажного дома.

«Не откажешься ли ты, махарадж, пообедать сегодня у меня дома? — спросил он. — Если захочешь, приходи сюда в двенадцать часов».

Было около десяти. Рамдас, приняв приглашение, прошел немного дальше по улице и наконец примостился на крыльце закрытого магазина. Не прошло и десяти минут, как он заметил неподалеку от себя старика с четками на шее, стоящего на палящем солнце у благотворительного приюта. Рамдас хлопнул в ладоши и поманил старого нищего к себе. Тот подошел. После взаимных приветствий он сел рядом с Рамдасом. Рамдас, по внушению Рама, протянул ему узелок, в котором были пшеничная мука и другие припасы, а также и монета в одну анну. Как только Рамдас сделал это, старик вперил в него благоговейный, туманный, полубезумный взор.

В следующий миг он упал перед Рамдасом на колени, обхватил его ноги и воскликнул, глядя ему в лицо: «Наконец-то мне явился Бог! Ты — не кто иной как Бог, которому я не переставал молиться всю жизнь!» И он опять вскричал: «Во сне все это или наяву?»

Рамдас пришел в крайнее замешательство, он совершенно не понимал причину такого странного поведения.

«Что с тобой, брат?» — спросил он.

«Поверишь, махарадж, — ответил тот, — я с самого утра ходил за подаянием, но смог достать лишь пол-анны (он показал две монетки в четверть анны), а дома у меня старая, больная жена и двое детей, которых нужно кормить. Вернуться домой с пустыми руками — значит обречь на голод невинных детей. Я молился Богу со всем смирением, но уже почти потерял надежду, когда ты, в ком я вижу самого Бога, подозвал меня и предложил пищу».

О Рам, какая это печальная история! О Рам, как много в мире тех, кто все время живет на грани голода! Этот случай подробно рассказан для того, чтобы показать, какие острые муки терпят от голода бедные, обездоленные низшие классы. О богатые братья, о богатые матери, о Рам!

Расставшись со старым другом, Рамдас пошел к дому торговца, который его приглашал. Молодой хозяин и его жена отнеслись к бедному Рамдасу с большой добротой. Они уговорили его остаться у них на несколько дней. За это время он посетил огромный, величественный памятник — мечеть Джамма Мусджид; он взобрался на башню и поднялся на галерею этого огромного сооружения — Голгумату. Его архитектурное совершенство удивительно. Пустые своды здания воспроизводят семь раз даже самый легчайший звук, раздавшийся внутри, при этом усиливая его. Человек, стоящий рядом с этой громадой, кажется муравьем. Все эти невероятные вещи показал Рамдасу Рам.

Глава 37

Свами Шри Сиддхарудха

Сев в поезд, идущий на юг, Рамдас наконец добрался до Хубли[94]. Идею поехать сюда внушил ему его брат Рамакришна Рао из Бомбея, который был пылким почитателем знаменитого святого Хубли — Свами Шри Сиддхарудхи. Рам привел его сюда для того, чтобы он получил даршан великого мудреца.

После полудня он дошел до матха Шри Сиддхарудхи, находящегося примерно в трех милях от железнодорожной станции. Матх состоял из трех строений. Одно из них представляло собой массивную гранитную плиту, над которой была воздвигнута высокая конусообразная башня. Этот храм был предназначен для того, чтобы принять останки Свами после его махасамадхи. Другие два больших здания были построены таким образом, что пространство между ними образовывало большой квадратный двор. В одном из этих зданий помещался приют, где жили санньясины, почитатели и паломники.

Напротив матха были два живописных пруда, а за ними — густые тенистые рощи. Матх был расположен в чарующем и благодатном уголке природы.

Благодаря доброте здешних друзей Рамдас был представлен Шри Сиддхарудхе, у чьих стоп он простерся в великом почтении. Здесь провел он очень счастливо около десяти дней. Утренние и вечерние часы всегда посвящались чтению духовных текстов. Рамдас слушал — нет, — жадно впитывал слова мудрости, исходившие из уст посвященного. Рам все устроил таким образом, что наставления, которые в те дни давал Свами, послужили именно тем толчком, что требовался для его дальнейшего духовного продвижения.

В иные часы он гулял по полям за матхом и подолгу сидел у гробницы