Читаем без скачивания Грешная и святая - Джо Беверли

Он должен покончить с этим и выбрать наконец себе жену, черт возьми!

Крессиде хотелось плакать, но она боялась, что Трис может ее услышать. Тогда он придет сюда, и все начнется сначала. Она не должна снова причинить ему боль.

Девушка выпрямилась и нахмурила брови. Боль? Герцогу Сент-Рейвену? Наверное, она слишком самоуверенна. Ее отказ – небольшая неприятность для него, а не рана. Скорее всего он уже забыл об этом.

Однако девушка чувствовала – его что-то угнетает. Она думала, что в целом он был тем, кем казался, – здоровым, удачливым светским молодым человеком, наслаждающимся жизнью. Однако под маской благополучия таилось страдание.

Возможно, это связано со смертью его родителей.

Сколько ему было лет тогда? Двенадцать. Очевидно, его родители любили друг друга, и он любил их. Крессида попыталась представить себе эту семью. Все потеряно, все переменилось – из-за одного удара судьбы.

Она вспомнила его вопрос: «Что такое дом?» Наивная, она мечтала дать ему дом, простой и надежный, как ее дом в Мэтлоке.

У него было много домов, но ни одного родного. Корн-холлоус, где он жил с рождения, теперь принадлежал другим людям. Официально его дом был в Сент-Рейвенз-Маунт, где он, очевидно, проводил очень мало времени. «Ночная охота»? Наверное, он использовал это место главным образом для своих забав.

Бедный Трис Трегеллоус.

Несчастный осиротевший ребенок…

Крессида встала, отбросив эту мысль. Иначе она лишит ее силы воли. Девушка стащила с себя чадру и маску – напоминание об ужасной ночи. Завтра утром она вернется в реальность, и скоро все пережитое будет казаться сном.

Крессида подошла к умывальнику. В зеркале она увидела лицо Рокселаны – начерненные брови, следы краски на губах. Стерлась краска от времени или от поцелуев?

Она долго умывалась, пока снова не стала выглядеть Крессидой Мэндевилл. Как забавно обнаружить, что эта знакомая леди все еще существует.

Крессида открыла свой саквояж и посмотрела на скромный набор вещей, которые взяла, отправляясь с Крофтоном. Он настоял на том, чтобы в дорогу она надела вечернее платье и взяла еще одно на время пребывания там, но она также упаковала два дневных платья и несколько смен белья.

Теперь она могла посмеяться над собой. Собираясь в дом к Крофтону, она понятия не имела о том, что ждет ее там.

Девушка вытащила ночную рубашку, довольно симпатичную, но совершенно лишнюю в доме Крофтона. Это была ее летняя рубашка из тонкого батиста, с короткими рукавами и вырезом, обшитым зеленой лентой.

Теперь, когда пришло время, Крессида почти неохотно стянула с себя эту отвратительную одежду и надела ночную рубашку. Странно, что даже в ночной рубашке она выглядела более пристойно, чем в блузе и шароварах.

Ее волосы. Теперь у нее была щетка. Девушка села за туалетный столик и расчесалась. Обычно она заплетала свои волосы в косы, но скорее потому, что это было прилично, чем из необходимости.

Трис был прав – столько чепухи выдавалось за правила. То, что леди вне дома всегда должна быть в перчатках, носить шляпку, что она не должна ходить по улице Сент-Джеймс, где были клубы для мужчин, и т. д.

В приступе неповиновения она решила, что не будет заплетать косы, и повернулась к кровати.

И остановилась. Она внезапно поняла, что не может лечь в эту постель. Странно, как все вдруг прояснилось – как будто рассеялся туман. Трис был прав. Они не должны вот так просто стать вновь чужими. Она не может уехать отсюда, закончить это приключение, не изведав того, что он предлагал ей. Крессиду толкало к Трису роковое любопытство, но главной силой, подчинившей ее, стала непреодолимая уверенность в том, что это было важно для него.

Девушка не понимала, почему так нужна ему, но знала, что им движет не только вожделение. Может быть, больше всего ему было нужно ее доверие. Она решила, что Трис завоевал право на это.

Крессида отбросила все мысли о пристойности, вышла из комнаты и подошла к двери его спальни. Снова войти без предупреждения или постучать?

Она постучала. Ответа не последовало.

Затем Крессида услышала его голос, доносившийся снизу. Возможно, он отдавал распоряжения на завтра насчет их поездки в Лондон. Значит, так тому и быть. Она должна вернуться к себе в комнату и лечь спать…

Голоса стали громче. Она услышала слова: «Если мистер Лайн вернется скоро, передайте ему это…» Послышались тихие шаги. Он поднимается по лестнице!

Девушка вошла в его комнату, бесшумно закрыв за собой дверь. Теперь, когда она здесь, ее снова стали мучить сомнения.

А если его настроение изменилось?

Если он решит не рисковать? Вдруг он и в самом деле распутник, как она и думала, и у нее будет ребенок? Ей хотелось спрятаться за занавесками, но она заставила себя остаться на месте. Однако когда он открыл дверь, Крессида дрожала, крепко сжимая руки.

Трис остановился. Затем он медленно, не сводя с нее глаз, закрыл дверь и прислонился к ней. Его глаза, его дыхание сказали ей, что страх был напрасен. Его настроение не изменилось. Но все же он не подошел к ней.

– Я не вижу пуговиц, которые нужно расстегнуть, – наконец сказал он глубоким хриплым голосом.

Ее пальцы мяли тонкий хлопок.

– Нет.

– Ты пришла сюда только затем, чтобы помучить меня?

– Я не знаю. – Она сглотнула. – Ты – опытный проводник.

Он опустил взгляд, рассмеялся.

– Прямо сейчас я не считаю себя таковым. – Он заглянул ей в глаза. – Почему, Крессида, ты решилась прийти?

Ее уверенность ослабла.

– Неужели все изменилось? Ты хочешь, чтобы я ушла?

Он шагнул к ней, взял ее за руки.

– Боже мой, нет! Никогда! Ты не понимаешь, насколько ты более соблазнительна в этой ночной рубашке, чем в костюме наложницы из гарема!

Она почувствовала, как волны тепла и облегчения растекаются по всему ее телу.

– На самом деле нет. Я не собиралась приходить сюда. Я собиралась пойти спать. В моей кровати…

– Но передумала? – Он все еще только держал ее за руки, но пока ей было этого довольно. – Крессида, ты можешь сказать мне почему? Я не в силах отвергнуть такой драгоценный дар, но не смогу жить в мире с собой, если наша близость покажется тебе завтра ошибкой.

Она посмотрела на него с нежностью и засмеялась.

– Только ты, Сент-Рейвен, способен медлить сейчас! Ты не боишься, что я сбегу, если начну разбираться в своих мотивах?

– Если ты сбежишь, то сбежишь. Первое правило: называй меня Трис. Если ты не можешь сделать это, то нам незачем сближаться даже на дюйм.

Это должно было быть просто, но она колебалась.

– Трис – это имя простого человека. Я не могу так назвать герцога.

– Даже сейчас? Сегодня здесь будут Трис и Крессида. Горячие, обнаженные, страстные. Сегодня ты станешь совсем иным человеком. Вот о чем мы говорим сейчас, Крессида. Ты хочешь этого?