Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты же не считаешь, что я отпустил бы подобного человека без надзора бродить по школе, полной студентов, даже несмотря на его угрозы? — с укором спросил Дамблдор, сидя в своём кресле. Волшебную палочку он не держал в руках или просто на виду, но Кайнетт на этот счёт не обольщался — с его опытом директор явно на очень многое способен и без неё, тем более на своей территории. — В соответствии с нашим уговором я имею полное право контролировать действия Тома в пределах школы и, конечно же, я не преминул этим воспользоваться. Так мне заранее стало известно о вашей встрече. И после о том, что вы там обсуждали. Вряд ли то, что я это знаю, тайна и для него. Потому и от тебя скрывать это теперь не вижу смысла.
— Благодарю вас за доверие, сэр, — ответил маг. Его услышанное не слишком удивило. Установить контроль за противником на своей территории, закрытой множеством барьеров, было разумно, если возможности позволяют. Правда, сразу возникали и иные вопросы. Например, насколько просто так же наблюдать за любым другим студентом, если это заинтересует директора или одного из деканов? Или что Кайнетту придётся делать, чтобы этот надзор обойти, если он всё же хочет решить проблему так называемого «лорда» самостоятельно и без лишних свидетелей, как уже запланировал. В любом случае, тут есть, о чём подумать. — Но вы, кажется, считаете, что мне не следовало этого делать?
— Ты очень рисковал, оставаясь с ним наедине, даже несмотря на надзор и присутствие авроров рядом. Джеймс, ты уже должен был понять, насколько этот человек непредсказуем и что он, как и его приспешники, не будет колебаться, если придётся причинить вред ребёнку, — с печальным видом произнёс директор. Затем он спросил: — Потому, уж прости моё любопытство, но мне хочется понять, что же тобой двигало? Храбрость? Любопытство? Желание получить ответы? Попытка выведать то, что он не собирался говорить напрямую? От этого уже зависит, насколько твой поступок был оправдан или же безрассуден. То есть следовало тебе это делать или всё-таки нет.
— А в то, что я действительно пытался наконец разгадать тайну Хэллоуина восемьдесят первого года, вы не верите? — всё-таки уточнил маг как можно более честным тоном.
— Может, это и было одним из мотивов. Но тогда ты задал бы вопрос иначе. Не стал бы столь грубо оскорблять людей, которые умерли ещё до твоего рождения, — неодобрительно покачав головой, Дамблдор уточнил: — И дело даже не в вежливости или почтении к ушедшим — у тебя просто не было причин заискивать перед Томом, поливая грязью его врагов, раз уж он согласился выслушать тебя. Тайна смерти Поттеров тебя интересовала во вторую очередь, было что-то куда важнее.
— Это так, директор. Понимаете, уже после каникул, вспоминая, как мы в тот раз сумели остаться в живых, я обратил внимание на одну деталь. Мне могло и показаться, но в какой-то момент Грейнджер не успевала поставить защиту или уйти от заклинания, которое, я думаю, могло бы её убить… Однако рука Поттера дёрнулась, и оно прошло мимо, не причинив вреда. Осознав это, я и подумал, может быть, он там внутри всё слышит и видит, и поняв, что сейчас этот психопат его же руками убьёт человека, его друга, каким-то чудом сумел помешать. Потому мне захотелось убедиться, что Поттер всё ещё там, его не раздавили и не поглотили — что все наши волнения и весь риск имеют смысл, если его ещё можно как-то спасти, — сказанное Кайнеттом было правдой примерно на две трети. Он действительно хотел убедиться, что душа мальчишки всё ещё на месте. Но помимо этого он хотел проверить, сможет ли использовать её, если нужно будет остановить Реддла, выигрывая себе время. — Возможно, это было подло с моей стороны, использовать его семью, но я не придумал способа лучше. Как мне сказали, погибшие родители — самая чувствительная для Поттера тема, и, задев её, я точно мог получить какую-то реакцию. Что и произошло.
— Тебе стоило сначала обсудить это с кем-то. Со мной, с профессором Грюмом, с профессором Снейпом. У тебя были честные мотивы, признаю, но подстраховка никогда не помешает, если имеешь дело со столь коварным и умным противником, — наставительно произнёс директор. Впрочем, без особого осуждения.
— Я опасался, что подобная встреча его насторожит и он потом вообще откажется говорить со мной. Вы ведь сами говорите, что этот волшебник умён, он бы заметил. Наверняка теперь и мой замысел он тоже легко разгадал.
— Том умён, этого у него не отнять. Но он также крайне горд и тщеславен. Признать, что воля ребёнка оказалась сильнее, чем у него, хотя бы на секунду — на это он не способен. Возможно, даже перед самим собой. У него всегда виноват кто-то другой — подручные, слишком умные противники, случайные обстоятельства… И никогда — он сам. Возможно, ты слышал, что он в своё время очень любил подвергать заклятью «Круциатуса» собственных последователей по малейшему поводу? Как раз из-за этого — в его неудачах всегда кто-то был виноват, — объяснил Дамблдор обстоятельно.
— И раз вы всё слышали, директор, — маг демонстративно опустил взгляд, изображая смущение. А ещё что-то в последней фразе Дамблдора его сильно задевало, но он не мог точно определить — что именно. — Надеюсь, вы не поверили в его теорию о том, что я пытался сжить его со свету руками Грейнджер? Признаться, мне даже неудобно всё это вслух повторять.
— Конечно же нет, Джеймс. Где Том видит заговоры, угрозы и двуличие, я вижу желание помочь, предотвратить опасность, защитить тех, кто дорог. Не спорю, ваше рвение в дуэлях в столь юном возрасте вызывает у меня понятные опасения, но до тех пор, пока эти знания и умения направлены на то, чтобы защитить друзей, можно ли кого-то осуждать за них? До тех пор, пока вы понимаете то, о чём мы говорили в прошлый раз — о том, что достижение победы любой ценой, несмотря на жертвы — дорога в никуда, — напомнил директор об их разговоре перед Рождеством. Тогда «Мерфи» ждала долгая лекция из-за того, что он предлагал короткий путь «Убить Поттера, чтобы избавиться от тёмного лорда». — Когда-то и сам Том думал так же, что если ради
