Читаем без скачивания Библиотечка журнала «Советская милиция» 3/69/1991 г. - Виталий Смирнов

— А что случилось? — заволновался Василий.

— Да просто у меня во время работы возникли некоторые вопросы, в которых вы как художник могли бы помочь мне разобраться, — постарался успокоить его Алексей. — Я же почти полный профан в области искусства…

— Можно, я подумаю, а потом вам перезвоню?

— Разумеется. — Смирнов продиктовал свой номер телефона.

Зрелище автомобильной погони, устроенной за героем видеофильма, настолько увлекло Игоря Михайловича, что он не услышал звонка в дверь. Наконец настойчивая трель привлекла его внимание.

— Здравствуйте, Игорь Михайлович! — первым приветствовал его гость.

— О, Соколов! Очень рад вас видеть! — расплылся в широкой улыбке Стрельцов. — Чувствуйте себя, как дома. — Он пододвинул гостю бар на колесиках: — Виски, Олег Михайлович?

— Пойдет!

— Как ваша работа? — осведомился Стрельцов, доверху наполняя стакан гостя. Себе он налил лишь на два пальца и бросил два кубика льда. — Как ваши гонорары?

— Какая там работа! — Соколов от досады и огорчения даже махнул рукой. — Какие там гонорары! Сейчас же всем порезали ставки. А чтобы угодить редакторам, приходится чуть ли не по пять раз мотаться на объект.

— И все-таки вам грех жаловаться на судьбу, — заметил Стрельцов, снова подливая виски гостю. — Обладай я хотя бы толикой ваших талантов, я был бы уже счастлив…

— Вы и так неплохо живете…

— Согласен, — не стал возражать Биг Босс. — Но каким трудом мне это досталось? А главное: почему вы не спросите меня, нравится мне или нет моя работа? Да нет же, совсем не нравится!

Они чокнулись. Достав из кармана носовой платок, Соколов вытер потное лицо, щедро намазал икру на хлеб. Прожевав, предложил:

— Давай на «ты», Игорь. К чему лишние церемонии?

— Нет проблем, Олег, — с трудом скрывая брезгливость, ответил Стрельцов. — Нет проблем!

— Ну и лады… Подзаправился… Теперь бы для души чего… Фильмы с девочками у тебя есть?

Стрельцов улыбнулся, подошел к шкафчику с видеокассетами:

— Для хорошего человека у меня есть все!

У фотокорреспондента АПН Олега Соколова не было ни жены, ни родственников. Его родители погибли в годы войны. Олег воспитывался в детском доме под Смоленском и, окончив факультет журналистики МГУ, стал работать в молодежной газете. Лучше всего ему удавались репортажи о передовых предприятиях, очерки о процветающих подмосковных колхозах и фотопортреты ударников труда. Но с изменением облика газеты, вызванного перестройкой, Соколов почувствовал себя как-то неуютно при новом руководстве и, переговорив со знакомыми ребятами, перешел в АПН, уступив место своему стажеру.

Старательный, исполнительный, хотя и несколько однообразный в своих фотографических приемах, репортер хорошо зарекомендовал себя на новом месте, а когда он привез большой репортаж о нынешнем дне Саяно-Шушенской ГЭС, ему неожиданно оформили краткосрочную командировку в Мали. И хотя африканский репортаж Соколова был не из лучших, ему удалось оттеснить своих коллег на задний план и попасть в число счастливчиков, совершающих кругосветное плавание с экипажем научного гидрографического судна «Академик Петров».

Со Стрельцовым Олег познакомился, когда пришел в комиссионный магазин сдавать купленные во время стоянки в Сингапуре чистые видеокассеты. Игорь Михайлович, оказавшийся возле магазина совершенно случайно, машинально остановил наметанный глаз на фигуре чем-то похожего на него самого мужчины — те же сутуловатость, рост, короткая шея, отчего голова кажется втянутой в плечи… У него зародилась смутная мысль, что этот человек может быть ему полезен. Стрельцов сделал знак неотступно следовавшему за ним Хромому, и тот мгновенно купил у Соколова видеокассеты, заплатив за них в полтора раза больше, чем можно было получить при продаже через комиссионный магазин. Наблюдавший все это время за Соколовым Стрельцов решил представиться ему, и они обменялись телефонами.

После просмотра порнофильмов Соколов уговорил Стрельцова сходить к нему домой — посмотреть привезенный из недавней поездки в Италию альбом с репродукциями картин Пикассо. «Только захвати что-нибудь выпить, — попросил Олег, — а то у меня дома совсем ничего не осталось».

…Достав из книжного шкафа роскошно оформленный альбом швейцарского издательства «Скира», Соколов вопросительно посмотрел на Стрельцова. Тот спохватился и вытащил из кармана миниатюрную бутылочку английского джина. «Такие нам давали в самолете», — удовлетворенно кивнул Олег Михайлович и, отпив чуть больше половины, вернул бутылочку Биг Боссу. Через несколько минут, с трудом подавив зевок, Соколов произнес:

— Ты посмотри пока альбом, а я немного полежу…

Еще через несколько минут Биг Босс услышал громкий храп Соколова и, не таясь, вошел в его спальню, служившую одновременно кабинетом. Укрыв Олега Михайловича пледом, он кинулся к его столу. Там в полном беспорядке лежали листки бумаги с машинописным текстом, текстовки к фотографиям и сами фотографии, пустые и заправленные кассеты с фотопленкой, тюбики засохшего клея, старые газеты и журналы. Телефонный справочник АПН с грифом «Для служебного пользования» он нашел в среднем ящике под грудой журналов на испанском языке. Записную книжку с телефонами и блокнот Соколова, в который фотокорреспондент заносил текущие поручения, Биг Босс отыскал в верхнем, под пачками сигарет.

Достав миниатюрный фотоаппарат, Стрельцов начал быстро фотографировать телефонный справочник — страницу за страницей. На это ушло семь минут. Во внутреннем кармане пиджака Соколова он неожиданно обнаружил служебное удостоверение Агентства, членский билет Союза журналистов СССР и паспорт. Заснял и их.

Поправив на спящем плед, Биг Босс осторожно захлопнул за собой дверь.

На дачу к Лене он собирался утром, но теперь передумал и решил ехать немедленно. «Для Лены мое появление будет сюрпризом, — думал он, прибавляя газу, — и вообще, приятно, черт побери, знать, что твои труды будут вознаграждены».

Лена уже спала. «Впрочем, этo даже к лучшему», — рассудил Игорь Михайлович, осторожно пробираясь в самую дальнюю комнату, где у него хранился портативный аппарат для проявки фотопленки, полученный вместе с миниатюрным фотоаппаратом от Роберта.

Биг Босс вставил фотопленку в аппарат, закурил и стал ждать. Спустя некоторое время влажные снимки лежали у него на столе. Стрельцов поставил аппарат обратно в потайное отделение старого платяного шкафа.

Запершись в своем кабинете, он принялся изучать снимки. В книжке Соколова были в основном записи типа «не забыть снести белье в прачечную», «зайти к такому-то взять у него то-то», «встретиться с тем-то для съемок материала» и так далее. Биг Босс недовольно поморщился: чтобы выудить из этого мусора крупицы полезной информации, надо быть очень удачливым человеком. Он решил перейти к изучению телефонного справочника и принялся методично переписывать в свою записную книжку фамилии и имена. Отныне Игорю Михайловичу предстояло, хотя бы в общих чертах, изучить привычки и характеры, манеру поведения и разговора этих пока еще не знакомых ему людей.

Покончив с этой процедурой, он снова взял в руки фотокопии страниц дневника и записной книжки Соколова. Теперь читать их стало гораздо интереснее. На основании записей фотокорреспондента Стрельцов старался воочию представить себе людей, с которыми тот встречался по служебным делам. В отдельный список он занес фамилии тех, с кем Олег Михайлович имел наиболее тесные контакты.

В лесу было довольно прохладно. Игорь Михайлович закурил, но тут же с отвращением почувствовал, что сигареты за какие-то десять минут успели отсыреть, и затоптал окурок. Он подошел к машине и включил магнитофон. Мощные звуки голоса американской поп-звезды Мадонны далеко разносились по сумрачному лесу.

«Что-то не похоже на Роберта, — подумал Биг Босс, бросив взгляд на часы, — он всегда пунктуален…». Наконец, за деревьями показался свет автомобильных фар. Остановившись в нескольких метрах от стрельцовской «Волги», Роберт почему-то не спешил вылезать из своего «мерседеса». «Какая муха его укусила?» — недоумевал Игорь Михайлович.

— Добрый вечер, — приветствовал он Роберта, подойдя к его машине. Тот промолчал. Биг Босс пожал плечами и сел на переднее сиденье. На лице Роберта появилось выражение крайней брезгливости, он даже отодвинулся от Игоря Михайловича. После продолжительного молчания наконец прошипел:

— Я вам несказанно благодарен за Рокотова, Левицкого и Боровиковского. — Он злился, и от этого акцент чувствовался сильнее обычного.

— В чем дело? — резко спросил Стрельцов. Он понял Роберта, но решил разыграть праведный гнев.