Читаем без скачивания Тот, кто убьет - Салли Грин

Я поворачиваю назад, к дому. Пакета нет ни в переулке, ни во дворе, ни в самом доме. Но и Охотниц тоже нет, ни следа. Вот черт!

Из окна гостиной мне хорошо видна вся улица. Она пуста. Я сажусь на пол и начинаю обдумывать следующий ход.

Охотники вышли сначала на Боба, потом на Джима с Тревом, но за мной по-прежнему не следят. Знай они, что я здесь, Охотниц было бы не две, а двадцать две. О том, что в пакете, они, возможно, не догадываются, но, вполне вероятно, видели его в руках у Трева.

Снаружи кто-то кричит. Я подползаю к окну, высовываюсь посмотреть и тут же пригибаюсь снова, чтобы успокоить дыхание и надеть на голову платок. Охотница вернулась, а с ней и эскорт из фейнов, кидающих в нее камнями. В руках у Охотницы пластиковый пакет. Наверное, все еще ищет Трева.

Я быстро поднимаюсь на второй этаж, чтобы рассмотреть Охотницу оттуда. Она высокая, стройная и теперь наклонилась, чтобы подобрать с земли камни.

— Подружка твоя?

Я оборачиваюсь.

У задней стены стоит девчонка-подросток в куртке с капюшоном.

— Не моя, но подружка у нее есть. Она не одна. С ней должен быть…

— Она там, сзади. Ее я уже видела. — Девчонка складывает руки на груди и рассматривает меня с головы до ног. — Я думала, ты с ними, но ты какой-то не такой. Ты кто?

— Другой.

— Они мне не нравятся и ты тоже.

Крики прекратились, и я возвращаюсь к окну. На земле лежит фейн, то ли без сознания, то ли мертвый. Девчонка в капюшоне стоит рядом со мной и тоже смотрит в окно.

— Она здесь из-за тебя?

Я смотрю на Охотницу. Она стоит спиной к стене дома напротив и свистит — условный знак партнеру.

— Нет. — Технически так оно и есть, и я все еще надеюсь, что они ищут Трева. — Слушай, я сейчас уйду… скоро. Мне только надо забрать вон тот пакет.

— Так они здесь все же из-за тебя? Может, выдать тебя им?

Я слежу за Охотницей и ухмыляюсь, но на девчонку не смотрю.

— Попробуй.

Появляется другая Охотница, в воздух взлетают еще камни.

Я качаю головой.

— Нет, камнями их не прогонишь.

— Мой брат уже идет сюда. У него пистолет.

— У них тоже.

Парнишка-фейн лежит на асфальте и не двигается.

— Как думаешь, может, твоему другу «скорую» вызвать?

— Если бы я считала, что она появится, давно бы уже вызвала.

Появляются еще двое фейнов, но близко к Охотницам подходить боятся, держатся на расстоянии. Охотницы стоят рядом с парнем, который лежит на земле. Вид у них встревоженный. Повышенное внимание фейнов им совсем некстати. Если кто-нибудь достанет сейчас телефон и попробует их заснять, они сбегут. А я не могу допустить, чтобы они удрали с моими частями.

Туго обмотав платком голову, я спускаюсь вниз и через несколько секунд уже выхожу из дома. Направляясь к Охотницам, я подбираю с земли два здоровых осколка кирпича. Охотницы стоят возле поверженного фейна. Надеюсь, я сойду за его взбешенного друга.

— Что вы сделали с моим корешем? — И я добавляю пару бранных слов.

Охотницы стоят неподвижно и смотрят на меня так, словно не верят, что я что-нибудь им сделаю. Но я все приближаюсь. Та, что подальше, вытаскивает пистолет и кричит:

— Стой! — А я набираю скорость.

Нашла чем меня остановить.

Я ударяю первую кирпичом в лицо, а потом прикрываюсь ею, как щитом, и бросаюсь на вторую.

Выстрел, другой, но тут я ногой выбиваю из ее руки пистолет, и он отлетает на середину дороги. Первая Охотница, вырубленная моим кирпичом, тоже лежит на земле. Я встаю в стойку. Вторая Охотница тоже, в ее руке сверкает нож.

Только теперь я впервые оцениваю Селию по заслугам. Эта Охотница напротив — отличный боец, но мне она кажется медлительной и неуклюжей, и я легко угадываю каждый ее следующий шаг. Уже на втором она остается без ножа.

Я не закалываю ее, просто ломаю ей обе руки, как меня учила Селия. Она лежит на земле, мое колено упирается ей в шею, и я легко могу сломать и ее. Я хватаю ее за волосы и поворачиваю к себе лицом. Ненавижу Охотников. Я часто дышу, но ее волосы в моей руке такие шелковистые, и я никого не хочу убивать.

— Хорошо двигаешься! — Девчонка в капюшоне стоит с пакетом в одной руке и с пистолетом в другой. Пистолет направлен на меня.

Я встаю и поднимаю руки, как будто сдаюсь. Вокруг одни фейны, и вид у них недружелюбный.

— Они ваши. — Я толкаю лежащую у моих ног Охотницу носком ботинка в ребра, потом смотрю на первую: она еще без сознания.

Двое фейнов нагнулись над парнишкой, тот сидит на дороге, на лбу у него порез. Вокруг меня еще семь фейнов разного возраста: от тощего подростка до двух совершеннолетних татуированных громил. Еще один спешит к ним с двумя белыми бультерьерами — псы так и рвутся с поводка. Наверное, брат той девчонки тоже не заставит себя ждать.

— Это мое. — Я киваю на пластиковый мешок.

Помешкав, она протягивает его мне.

— Тебе незачем быть здесь и незачем возвращаться.

Я беру пакет со словами:

— Теперь незачем.

Интересно, что будет с Охотницами? Но это уж фейнам решать. Я проталкиваюсь мимо членов банды, которые окружили меня плотным кольцом. И ухожу в другую сторону от паренька с собаками, сначала шагом, а потом рысцой.

Я снова перехожу на шаг, только когда оказываюсь на вокзале Ливерпуля. Там я оставил Никиту.

Арран

Никита следила за домом Боба, пока там был Клей. Она заметила меня и пошла за мной. Я не видел ее до тех пор, пока она не подошла и не встала прямо передо мной. Тогда я угостил ее горячим шоколадом.

По-настоящему Никиту зовут Эллен. Глаза у нее удивительные, они как море, прозрачное бирюзовое море, в глубине которого видны синие и зеленые течения. Эллен полукровка. Ее мать была Белой Ведьмой, а ее отец — фейн. С тех пор как ее мать умерла, Эллен изгнали из общины ведьм и, можно сказать, подвергли остракизму. Ее ближайшая родственница по материнской линии — бабушка — притворяется, будто Эллен вообще не существует. Эллен живет со своим отцом в Лондоне и, по ее словам, «половину времени ходит в школу». Еще она говорит, что ей уже шестнадцать, но это вряд ли, выглядит она куда моложе.

Она рассказала мне, что Джим уже уехал во Францию и она хотела поехать с ним, но он не взял ее. Я немного рассказываю ей о себе. И еще об Арране, о Деборе, о бабушке и Анне-Лизе. Она соглашается передать от меня сообщение Аррану.

Эллен ждет меня, как мы и договорились. Пока я ходил на встречу с Тревом, она порылась в Интернете в поисках информации об Арране. Нашлось немного, на сайте его старой школы сохранилась небольшая заметка о том, что он выиграл премию и поступил в Кембридж изучать медицину. Мы садимся в первый поезд, который идет туда из Ливерпуля. Когда мы приезжаем в Кембридж, уже поздно, и я говорю Эллен, чтобы она устроилась на ночь в каком-нибудь Би энд Би.[5] Она выглядит расстроенной, когда понимает, что я буду спать на улице, но у Эллен есть одна замечательная черта: она быстро понимает, что есть споры, которых ей никогда не выиграть.

Утром мы встречаемся в девять. Хозяйка Би энд Би, где Эллен провела ночь, дала ей буклет с информацией о Кембридже и небольшую карту. Эллен собирается обойти колледж кругом и посмотреть, сколько там шляется Охотников. Она уверена, что за Арраном следят. Мы договариваемся, что встретимся опять вечером.

— Я видела Охотницу. Она менялась с напарницей, так что, похоже, за Арраном следят круглые сутки, семь дней в неделю, сменами по двенадцать часов. Если бы они считали, что ты попытаешься с ним увидеться, то наверняка удвоили и утроили бы слежку.

Я киваю. Я не буду пытаться его увидеть. Не хочу, чтобы у него были из-за меня новые неприятности.

Эллен считает, что удобнее всего будет поговорить с Арраном утром, в столовой, где завтракают все студенты. Она думает, что ей удастся пройти внутрь и сесть с Арраном за один стол, как будто она его гостья. Охотники ходят вокруг здания по улице, так что большую часть времени Арран у них не на виду.

Я даю ей нарисованную мной картинку.

— Он поймет, что это от меня.

— Ладно. Но я все равно хочу тебя сфоткать.

Ох.

— Покажу ему тебя на моем телефоне. Чтобы он тебя увидел. Какой ты теперь стал. Можно сделать видео.

Я трясу головой.

— Фото.

— Ты можешь сам поговорить с ним по телефону.

Я снова качаю головой. Не могу.

Я жду в парке, где мы договорились встретиться. Меня тошнит.

Эллен умница. Она не напортачит.

Но меня все равно тошнит.

Уже полдень, когда она, наконец, появляется. Идет ко мне и улыбается. Во весь рот.

— Все прошло отлично. Сначала он немного смущался, но потом я показала ему твою картинку, и он так обрадовался! Все гладил и гладил ее ладонью. Он хотел, чтобы я переслала ему на телефон твое фото, но я сказала, что это опасно. Но все время, что мы с ним говорили, он только на тебя и смотрел.