Читаем без скачивания Доспехи демона (СИ) - Лекс Эл

И сразу же ее способность скользить в толпе будто бы распространилась на меня — люди как-то сами обтекали меня, словно стараясь не касаться. Будто я какой-то больной или вонючий, или еще чего, непонятно. При этом они все отводили взгляд, чтобы не встретиться со мной взглядом, все поголовно. Снова магия?

Надо будет не забыть спросить. Потом, когда выйдем с рынка.

Но Тора заговорила первая:

— Теперь у нас есть деньги.

При этом она улыбалась и глаза ее сияли, будто бы она на первой в своей жизни рыбалке поймала во-о-о-от такого здоровенного язя!

— И что мы будем с ними делать? — улыбнувшись, спросил я.

— Снимем комнату, переночуем с комфортом. Поедим. А завтра…

Тора стрельнула глазами по сторонам, словно боясь, что нас подслушивают, и многозначительно мне подмигнула.

Я ничего не понял:

— Что завтра-то?

Тора снова подмигнула, на сей раз скорчив страшную моську, развернулась и махнула рукой, мол, следуй за мной.

В следующий раз она остановилась возле небольшого трехэтажного домика с черепичной крышей, уже знакомыми мутными стеклами в окнах, дверью, сколоченной из вертикальных досок, сбитых горизонтальными металлическими пластинами, и вывеской, изображающей пивную кружку с пышной шапкой пены сверху.

— Трактир "Эль". - прочитал я в нижней части вывески. — Почему именно он?

— Примерно на середине расстояния между стеной и рынком. — объяснила Тора, берясь за дверную ручку. — Сюда мало кто доходит что с той, что с другой стороны, все оседает в трактирах, которые встретят по пути а, значит, здесь будут невысокие цены. С другой стороны, он работает и выглядит прилично — а значит, тут приличные комнаты и хорошая еда, которые привлекают постоянных гостей, за счет которых заведение и живет.

Беру свои слова назад. Она далеко не дура, когда дело доходит до экономии денег.

Я вынужденно согласился с демоном и прошел вслед за Торой в трактир.

Заведение встретило меня небольшим каменным залом, стены которого были увешаны полками с разнообразной посудой — деревянной, керамической, местами встречалась даже металлическая. Кувшины, тарелки глубокие, тарелки низкие и широкие, кружки и прочая утварь. В дальнем конце зала виднелось что-то вроде барной стойки, за которой стояли двое — широкоплечий молодой парень с ярко-красными, будто только что натертыми, щеками и шевелюрой медового цвета, и девица, на голову его выше, с толстенной светлой косой, перекинутой через плечо, и в натуральном сарафане. Только кокошника и не хватало для полноты образа.

В середине зала стояло четыре стола, возле каждого по две длинных лавки. Занят был только один, и то — всего одним человеком в зеленом плаще с надвинутым по самые глаза капюшоном, который задумчиво хлебал парящую похлебку из горшочка. Рядом со столом стоял лук с колчаном, полным стрел, с таким же зеленым, как плащ, оперением, а на второй лавке лежал объемный рюкзак. То ли какой-то путешественник заел просто поесть, то ли человек сегодня съезжает отсюда.

Тора уверенно прошлепала босыми ногами прямо к парочке за стойкой.

— Доброго дня. — вежливо кивнула она.

— Доброго, леди. — басовитым гулом ответил ей парень. — Чего желаете?

— Комнату на ночь.

— Для молодоженов? — многозначительно подмигнула девица, глядя на меня.

— Да. — ответила Тора и скосила глаза. — Как вы догадались?

— О, у нас глаз привычный. — снова хохотнула девица. — Пятнадцать серебряных! Плюс еще семь — за каждый прием пищи, если желаете!

— Очень желаем! — горячо уверила Тора. — Что у вас на ужин сегодня?

— Рагу из куропатки, похлебка из баранины, и, конечно же, свежий хлеб. — причмокнул парень. — Желаете?

— Еще как желаем! — вмешался я. — Две порции, пожалуйста.

— В комнату, будьте добры. — вмешалась Тора, протягивая стопку монет через стойку.

— Обязательно, леди. — уверил ее парень, убирая монеты куда-то под стойку, а вместо них вытаскивая хитро выкованный ключ, плоская часть которого была изогнута в форме цифры "9". — Ваша комната номер девять, третий этаж. Ужин подадут буквально через десять минут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Занятно, у них тут даже цифры арабские. По крайней мере, девятка. Интересно, они тут тоже взяли их с востока?

Пока мы поднимались по деревянной лестнице, что поскрипывала на каждом третьем шаге, я задал этот вопрос Торе. Она не сразу поняла, что я от нее хочу, но потом мотнула головой:

— Нет, цифры не брали с востока. У них там свои цифры.

— Как понять "свои"?

— Они такие… Палочками, галочками, крестиками. Странные, в общем.

Занятно. Выходит, тут системы счисления зародились совсем наоборот, не так, как в моем мире.

На третьем этаже Тора остановилась возле двери с номером девять, и открыла ее.

"Номер для молодоженов" в моем представлении был чем-то воздушным и розовым, с гигантским траходромом в виде сердечка, с блевотно-мягкими перинами и обязательно — балдахином. Чтобы везде были расставлены свечки, и даже в вазочке на столе стояли розовые розы.

Здесь же была обычная двуспальная, добротно сколоченная из красиво блестящих досок, кровать, застеленная чистым свежим белым бельем, круглый столик с двумя невысокими стульями, окно напротив двери и еще одна дверь.

Никакого молодоженства.

Ну, кроме того, что спать нам придется на одной кровати.

— Почему ты взяла номер для молодоженов? — поинтересовался я, трогая постельное белье.

— Такие номера всегда на самом верху, всегда угловые. — ответила Тора, берясь за ручку второй двери. — К тому же стены, которые касаются других комнат, тут толще и проложены специальным материалом, чтобы заглушить стоны молодоженов.

— Короче, звукоизоляция. — понял я. — Боишься, что нас подслушают?

— Не хотелось бы. — призналась Тора, скрываясь за второй дверью. — В конце концов, мы собираемся искать сопротивление.

— Кого искать?

— Сопротивление. — ответила Тора сквозь плеск воды. — Людей, которые недовольны правлением Тойфона и готовы были бы помочь нам.

Я подошел к двери и заглянул в щель, оставленную Торой:

— А такие есть?

Моему взгляду открылась небольшая ванная комната, вмещающая в себя деревянный ящик, накрытый деревянной же крышкой на петлях, маленькую металлическую раковину с висящим над нею бачком с гвоздиком по типу садового умывальника и даже что-то вроде душевой кабины — тоже деревянной, и с ведром внутри.

Тора весело и радостно умывалась из умывальника.

— Конечно! — фыркнула она, разбрызгивая вокруг воду. — Полным полно!

— И как мы будем их искать? — уточнил я.

— Пока не знаю. — Тора пожала плечами и выпрямилась, роняя капли на пол. — Завтра разберемся.

В дверь вежливо постучали, Тора посмотрела на меня:

— Открой, это ужин принесли.

Ужин оказался выше всяких похвал. Насколько великолепно в лесу готовила Тора, настолько же великолепной на вкус была здешняя еда. Честно говоря, даже думать не хотелось о том, какие шедевры кулинарии способна выдать Тора, если пустить ее на хорошо укомплектованную кухню со шкафом разных специй, с приличным набором инвентаря и со всякими там плитами и духовыми шкафами. Думать не хотелось потому, что очень уж сильно точил меня червячок сомнения, ехидно повторяющий, что ни хрена бы у нее в таких условиях не вышло.

В любом случае, ароматная похлебка, тающее во рту жаркое и хлеб, по мягкости могущий посоперничать с гусиным пухом, исчезли в моем желудке намного раньше, чем того хотелось бы. Даже стало немного грустно — вроде насытился, а вкусом насладиться так и не успел.

К еде подали три небольших кувшинчика, два холодных, один теплый, и маленькую мисочку с медом. В холодных оказалось натурально пиво, или, вернее, эль, как назвала его Тора, когда понюхала и сморщила носик. В теплом — подогретое молоко.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А это зачем?

— Традиция. — пояснила Тора. — В первую брачную ночь молодожены прежде чем лечь в постель должны напоить друг друга теплым молоком, в котором размешан мед. Считается, что это залог будущей крепкой семьи.