Читаем без скачивания Лапочччка, или Занятная история с неожиданным концом - Анна Нихаус

Они договорились встретиться еще.

Дома ждала мать. За поздний приход она отвесила дочери хорошую пощечину и грубо закричала:

– Ну и где ты опять шлялась? Времени уже полвторого. А это что за хрен тебя домой привез? Я все видела…

– Это не хрен, мама, – ответила Валечка, держась за пылающую щеку.

– Ну, понятное дело, прынц. Дура, ты, дура! Я Надюшке звонила. Она мне все рассказала, с кем ты ушла… С женатиком связа-а-алась. Вот принесешь в подоле, как я, никто тебя замуж не возьмет. А если и возьмет, жить с тобой не станет. Чтоб я тебя с ним не видела больше! Понятно?

– Понятно… – Валя закрыла за собой дверь комнаты.

Рука матери оказалась настолько тяжелой, что на утро Валечка проснулась с синяком под глазом. Густо нанеся тональный крем, она отправилась на работу. Синяк всю неделю менял цвета – от лилового до табачно-зеленого. К воскресенью Валечкина скула имела горчичный цвет. Несмотря на запрет матери, она хотела встретиться с Яшкой. Как она покажется ему в таком виде? Хотя пусть смотрит, из песни слов не выкинешь… Синяк, действительно, не остался незамеченным:

– Кто это тебя так? – взволнованно спросил Яшка, снимая с нее темные очки.

– Матушка родимая, – с сарказмом в голосе ответила Валечка.

– Никогда и никому не позволяй себя бить! – серьезным голосом сказал он. – Хочешь, я поговорю с твоей мамой?

– По-моему, это бесполезно…

– А по-моему, нет. Посиди-ка здесь немного, я мотор выключать не буду, чтоб не замерзла. – Яшка вышел из машины и скрылся за дверью подъезда. Где-то через полчаса он уже снова сидел за рулем.

– Ну что, поговорили? – раздраженным голосом спросила Валечка.

– Да…

– Ну и?

– Это может звучать неправдоподобно, но она любит тебя, поверь мне… Просто ей не объяснили, КАК надо любить. Переживает она за тебя, боится…

– Но ведь можно же как-то по-другому выражать свои переживания… Без мордобоя…

– Мордобоя больше не будет, это я тебе гарантирую. А вообще, душа моя, ты знаешь, чем старше я становлюсь, тем более остро начинаю осознавать, что все «тараканы» в голове человека заложены еще в детстве и имеют свои истоки в его семье.

– Как это? – спросила Валечка.

– Очень просто. Все зависит от того, как тебя воспитывали, какие истины тебе прививали – все это будет постоянно кипеть в тебе, терзать тебя и толкать на правильные и неправильные решения и действия… Вот, допустим, вырос человек в атмосфере достатка и радости. Предположим, его окружала любовь и забота. Такой индивидуум однозначно пойдет по жизни уверенно, он будет открыто смотреть на мир и точно так же будет относиться к своим детям. Согласна?

– А если по-другому кто-то вырос?

– Ну что ж, бывает и по-другому. Бывает, в бедности и строгости растет человек. Корят его всю жизнь, с малолетства комплекс вины прививают. Ясное дело, к чему это приведет в итоге.

– К чему?

– Да ни к чему хорошему. Полжизни потратишь на поиски виноватых и все. Бояться будешь всего и ни одного правильного шага не сделаешь от страха перед ошибкой или наказанием за нее. И в этом же духе отпрысков своих воспитаешь. Так что, даже не зная, как выросла твоя мать, я могу поспорить, что ее жизненный путь никак не является «номером один» из приведенных только что примеров.

Мать… Как она росла? В Валечкиной памяти замелькали старые фотографии, которые лежали в платяном шкафу, в обувной коробке с надписью «Sebo» на крышке, и были переложены листами старенького номера «Северной правды». На одной из этих фотокарточек, пожелтевших и потрескавшихся, она вспомнила группу людей в ушанках и ватниках на фоне снежного ландшафта. Это были двое взрослых и двое детишек: одна курносая девочка лет девяти и совсем крохотная малышка в шапке с черным помпоном. Ватник женщины был застегнут только на верхнюю пуговицу – бабушка была беременна третьей дочкой. Валечкины бабушка и дед работали в леспромхозе. Отца Марии Харитоновны, матери Валечки, убило упавшим деревом, когда той было одиннадцать лет. Мария Харитоновна вырастила своих сестер фактически одна. Вряд ли она знала любовь и ласку. И, наверное, поэтому не смогла быть любящей и ласковой к собственной дочери.

Валечка тоже очень рано стала самостоятельной. Уже будучи ученицей начальных классов, она сама ходила за покупками, забирала сестренку из садика, готовила нехитрую еду, а по вечерам, встав на колени на приставленную к двери табуретку, в ожидании прихода матери, работающей допоздна, смотрела в дверной глазок.

Ключ от квартиры был неотъемлемым атрибутом Валечкиной одежды. Он висел на ее тонкой шее на грубой тесемке. Мать рано приучила дочь к дисциплине. Любое разгильдяйство или рассеянность были недопустимы. «Если ты потеряешь ключ или забудешь запереть дверь, и у нас унесут последнее, я повешусь», – сказала ей однажды мать. Валечкино детское воображение мгновенно нарисовало жуткую картинку, на которой мертвая мама болталась в петле. Картинка эта была железным стимулом к благоразумию в обращении с ключами. Уход из дома превратился в своеобразный ритуал с закрыванием газовых кранов, проверкой розеток, электроприборов и правильного запирания двери на ключ. Дверь нужно было три раза подергать и три раза потрогать замочную скважину. Точно также следовало поступить с розетками и кранами – только тогда ритуал ухода из дома считался завершенным. Однажды Валентина действительно потеряла ключ в школе. Обнаружив пропажу, она чуть не умерла от страха. Ее отчаяние не знало границ. С Валечкой случилась истерика, напоминающая эпилептический припадок. Ключ искали всей школой, начиная от первоклашек и заканчивая старшеклассниками. Слишком впечатлила всех история о повешении.

Рассказав эту историю Яшке, Валечка добавила:

– Угрозы, запреты, ультиматумы – разве это любовь?..

– Ну и что? – ответил Яшка. – Вся жизнь твоей матери состояла из угроз и запретов. Это единственный метод воспитания, который она знает. Подумай, в какое время она выросла. Какие девизы тогда были, какие устои… То время ушло, а закаленный этой эпохой характер остался – «партизанско-молдаванский». Молчи, будь осторожен, не высовывайся и стой, где воткнули. То, что происходит сейчас в вашей жизни – не что иное, как обыкновенный конфликт поколений. Твоя задача – не ожесточиться, но и не давать обращаться с собой, как с собственностью. Попробуй найти в ваших взаимоотношениях какой-то баланс. Мне кажется, у тебя получится.

Вечер закончился так же, как и в прошлый раз. Яшка отвез ее домой.

*****

– Слушай, он что – и не пристает к тебе вообще? – спросила Надежда, удивленно раскрыв накрашенный ядовито-розовой помадой рот.

– Нет, не пристает…

– Валюшк, это ненормально… Будь я мужиком, я бы сразу к тебе пристала. А этот выжидает чего-то. Знаешь, если мужик себя так ведет, это может иметь три причины…

– Какие? – с любопытством спросила Валечка.

– Ну, во-первых, он может быть очень хорошо воспитан. В его случае это вполне возможно. Во-вторых, ему, возможно, что-то от тебя другое нужно. Корыстный замысел иметь он может какой-то. Ну и, в-третьих, допустим еще один вариант – если он по «этой» части бесперспективный. Понимаешь?

– Пошлости какие говоришь, аж стыдно…

– А чего стыдно-то? Дело житейское… Вариант с корыстью отпадает. Чем он может у тебя поживиться? Ты же не рокфеллеровская внученька. Так что остаются только два варианта. Или он – джентльмен, или – «того»… А еще, кстати, бывает, когда мужики любят, чтоб женщина сама инициативу проявила. Сама-то ты пробовала к нему пристать?

– Надь, ты что?

– А что? Вон пушкинская Татьяна первой дала о себе знать…

– Так она ж только письмо написала…

– А ты знаешь, какой это в те времена был революционный шаг? Это все равно, что сегодня выйти голой на улицу и на мужиков кидаться…

– Ты предлагаешь мне на мужиков кидаться?

– Да нет… Просто, попробуй как-нибудь косвенно выразить свою готовность к серьезным шагам… Ну, пуговку там лишнюю расстегни, юбчонку какую с разрезом надень. А можешь в удачный момент просто попробовать взять его за руку и поцеловать…

– Мне первой лезть целоваться?

– А что? За репутацию опасаешься? Эт…ты зря. Уже весь город про ваши шашни знает.

– Как?

– Да так… Многие видели, как вы на танцульках зажимались. Потом, как ушли вместе. Я, кстати, тоже это видела. – Надежда сделала паузу и мечтательным тоном произнесла: – Костюмчик у него джинсовый был – прелесть! И попка у него такая аккуратная… Глаз было не отвести.

– Надь… – поморщившись, перебила ее Валечка.

– Ну ладно, не будем вдаваться в детали. Главное, знай – все уверены, что вы – любовники. Я тоже тогда стояла и думала: «Вот Валюшка счастли-и-ивая-а-а». «Тачку» его, кстати, у твоего подъезда люди часто наблюдали. Город-то маленький у нас. Все про всех знают. Шила в мешке не утаишь… А это правда, что он из-за тебя подрался?