Читаем без скачивания Разум за Бога: Почему среди умных так много верующих - Тимоти Келлер

Келли – атеистка из Лиги плюща. В двенадцать лет она увидела, как скончался от рака ее дед, а ее двухлетняя сестра перенесла операцию по удалению опухоли мозга, химиотерапию и облучение. Заканчивая учебу в Колумбийском университете, она уже не питала никаких надежд на то, что жизнь имеет хоть какой-нибудь смысл. Несколько подруг-христианок заговаривали с ней о вере, но Келли оказалась «слишком каменистой почвой для зерен» их откровений. Но когда с ее сестрой в четырнадцать лет случился инсульт и паралич, это не отвратило Келли от Бога, а побудило продолжать обдуманные поиски. К тому времени она жила и работала в нашем городе. Келли познакомилась со своим будущем мужем Кевином, тоже выпускником Колумбийского университета и атеистом, который работал на Уолл-стрит в компании J. P. Morgan. Оба упорствовали в своих сомнениях насчет Бога, но вместе с тем сомневались и в обоснованности своих сомнений, поэтому начали посещать церковь Искупителя. Их паломничество к вере было медленным и мучительным. Сойти с этого пути им не давало в первую очередь то, что множество верующих христиан, с которыми они познакомились, оказалось столь же тонкими, передовыми, умными людьми, как их городские знакомые. В конце концов супруги убедились не только в интеллектуальной авторитетности христианства: их привлекли его представления о жизни. Келли писала: «Будучи атеисткой, я считала, что живу нравственной, общественно-ориентированной, нацеленной на социальную справедливость жизнью, но для христианства характерны еще более высокие мерки – оно подходит с ними даже к нашим мыслям И душевным состояниям. Я приняла идею всепрощения Божьего и приняла Бога в свою жизнь». Кевин писал: «Я сидел в кофейне и читал „Просто христианство“ К. С.Льюиса, потом отложил книгу и записал в блокноте: „Свидетельства, которыми подкреплены утверждения христианства, просто ошеломляют“. Я осознал, что мои достижения в конечном счете неудовлетворительны, людское одобрение мимолетно, а жизнь под лозунгом „лови момент“, проживаемая ради приключений, – всего лишь форма нарциссизма и идолопоклонства. И я уверовал во Христа»[11].

Иисус и наши сомнения

Келли вспоминает, каким утешением служил для нее в моменты борьбы сомнений и веры отрывок из Нового Завета о Фоме. В нем Иисус представляет пример сомнений более сложных, нежели у современных скептиков или верующих. Он не требует, чтобы «сомневающийся Фома» сопротивлялся сомнениям («Веруй!») и выполняет его просьбу о подкреплении веры. В другом эпизоде Иисус встречает человека, который признается, что полон сомнений (Мк 9:24) и просит Иисуса «помочь его неверию» – помочь ему в сомнениях! В ответ на это чистосердечное признание Иисус благословляет его и исцеляет его сына. Независимо от того, считаете ли вы себя верующим или скептиком, я предлагаю вам устремиться к той же честности и взрастить в себе понимание природы собственных сомнений. Результат превзойдет даже самое смелое воображение.

Часть 1

Подвиг сомнения

1. Только одной истинной религии быть не может

«Разве может быть всего одна истинная вера? – спрашивала Блэр, 24-летняя жительница Манхэттена. – Это самонадеянно – утверждать, что твоя религия превыше всех, и пытаться обратить в нее остальных. Безусловно, все религии одинаково хороши и полезны для удовлетворения потребностей тех, кто их исповедует».

«Представления о религиозной исключительности не просто указывают на ограниченность, – они опасны, – добавлял Джефф, британец лет двадцати, живущий в Нью-Йорке. – Религия приводит к невысказанным разногласиям, разобщенности и конфликтам. Возможно, это злейший враг мира во всем мире. Если христиане и впредь будут настаивать на том, что им «открыта истина», и если все прочие религии последуют их примеру, мира во всем мире не будет никогда»[12].

В первые двадцать лет моего пребывания в Нью-Йорке мне представлялось множество шансов задавать людям вопросы: «Какова ваша самая серьезная проблема, имеющая отношение к христианству? Что в этой вере и в том, как ее исповедуют, особенно беспокоит вас?» Чаще всего за эти годы я слышал ответы, которые можно выразить одним словом: исключительность.

Однажды меня как представителя христианства вместе с одним раввином и имамом пригласили принять участие в дискуссии в местном колледже. Участникам предложили обсудить различия между религиями. Разговор получился вежливым, интеллигентным и уважительным. Каждый выступающий уверял, что между основными религиями есть значительные и несовместимые различия. В пример приводили Иисуса. Все мы согласились с заявлением: «Если христиане правы и Иисус действительно Бог, значит, мусульмане и иудеи серьезно заблуждаются, поклоняясь своему Богу так, как сейчас, но если правы мусульмане и иудеи и Иисус не Бог, а скорее, учитель или пророк, значит, христиане серьезно заблуждаются, поклоняясь своему Богу так, как сейчас». Итог: все мы не можем быть правыми в своих убеждениях, касающихся природы Христа.

Религия – одно из основных препятствий на пути к миру

Эти слова встревожили нескольких студентов. Один из них утверждал, что главное – верить в Бога и самому любить и быть преданным. А настаивать на том, что какая-то одна вера ближе к истине, чем все остальные, нетолерантно. Другой студент посмотрел на нас, священнослужителей, и с досадой выпалил: «Мы так никогда и не узнаем, что такое мир во всем мире, если религиозные лидеры будут и впредь претендовать на исключительность своей религии!»

Широко распространено мнение, согласно которому одним из основных препятствий на пути к миру является религия, и это особенно справедливо для основных древних религий с их притязаниями на исключительное превосходство. Возможно, вы удивитесь, но я, будучи христианским священником, соглашусь с этим. В общем и целом, религии свойственно создавать в сердце скользкую дорожку. Каждая религия разъясняет своим последователям, что им открыта «истина» и что это возвышает их над теми, кто придерживается иных убеждений. Кроме того, религиозное учение закладывает в умы своих приверженцев идею, что они, твердо следуя этой истине, спасутся и будут неразрывно связаны с Богом. Это побуждает верующих обособиться от тех, кто менее предан Богу или ведет менее праведную жизнь. Следовательно, одной религиозной группе легко придерживаться стереотипных и карикатурных представлений о других. Возникнув, эта ситуация развивается по нисходящей спирали, приводит к маргинализации «чужаков» или даже к активному угнетению, жестокому обращению и насилию над ними.

Если мы признали, что религия препятствует миру на земле, что мы можем предпринять? Существует три подхода, которыми государственные лидеры и культурные авторитеты всего мира пользуются для того, чтобы положить конец религиозной розни. Это призывы объявить религию вне закона, осудить религию или, по крайней мере, резко ограничить ее рамками частной жизни[13]. Многие возлагают на эти призывы немало надежд. Увы, я не верю в эффективность какого-либо из них. Более того, я опасаюсь, что они лишь окончательно обострят ситуацию.

1. Религия вне закона

Один из способов справиться с религиозной рознью – управлять религией или даже строго запретить ее. В XX веке такие широкомасштабные усилия предпринимались несколько раз: в советской России, в коммунистическом Китае, «красными кхмерами» и в нацистской Германии (несколько иначе). Во всех этих случаях было решено жестко контролировать религиозную практику, чтобы она не разделяла общество и не подрывала мощь государства. Однако результатом стали не мир и гармония, а усиление гнета. Трагическую иронию ситуации выразил Алистер Макграт в своей истории атеизма:

XX век породил один из наиболее примечательных и тревожных парадоксов в истории человечества: самые вопиющие акты нетолерантности И насилия в этом веке совершались теми, кто считал религию источником нетолерантности и насилия[14].

Бок о бок с подобными стремлениями уживалось широко распространенное в конце XIX и в начале XX веков убеждение в том, что с развитием науки и техники религия постепенно утратит силу и отомрет сама. Сторонники этой точки зрения считали, что религия играет определенную роль в человеческой эволюции. Когда-то мы нуждались в религии, чтобы выжить в пугающем и непостижимом мире. Но по мере развития науки, по мере того, как мы начали все лучше понимать свое окружение и успешнее управлять им, наша потребность в религии стала снижаться – по крайней мере, так считалось[15].

Но ничего подобного не произошло, в настоящее время «тезис секуляризации» в целом дискредитирован[16]. Количество приверженцев растет практически у всех основных религий. В развивающихся странах численность христиан стремительно увеличивается. В настоящее время в одной Нигерии прихожан Англиканской церкви больше, чем во всех США. В Гане больше пресвитериан, чем в США и Шотландии, вместе взятых. Количество христиан в Корее выросло с одного процента до 40 % за сотню лет, эксперты считают, что то же самое сейчас происходит в Китае. Если через пятьдесят лет в нем будет насчитываться полмиллиарда китайцев-христиан, этот феномен изменит ход истории человечества[17]. В большинстве случаев численность христиан растет отнюдь не за счет приверженцев более секуляризованной, непрочной веры, как предсказывали социологи. Скорее, это полноценная, прочная вера в сверхъестественное, в чудеса, в авторитет Священного Писания и личное обращение в веру.