Читаем без скачивания Историческая хроника Морского корпуса. 1701-1925 гг. - Георгий Зуев

Таким образом, первоначально в соответствии с указом Навигацкую школу предполагали основать в большой полотняной палате двора в Кадашеве, в Замоскворечье, где предписывалось сделать необходимые пристройки. Однако Андрей Данилович Фархварсон посчитал, что выделенные под учебное заведение помещения малопригодны и довольно тесны. Они действительно оказались совершенно неудобны для занятий по астрономии, да и располагались в значительном отдалении от основных государственных учреждений и канцелярий.

Английские профессора, прибыв в Москву, не зная языка, растерялись и проявили полную беспомощность при обустройстве школы и организации в ней учебного процесса. Это продолжалось до тех пор, пока за практическую организацию дела не взялся энергичный дьяк Оружейной палаты Алексей Александрович Курбатов. По его предложению и убедительным доводам Петр I 23 июня 1701 года, спустя 5 месяцев после официального основания учебного заведения, отвел школе Сухареву башню со всеми ее строениями и земельным участком. Новое здание вполне удовлетворило профессора Фархварсона. Оно располагалось на возвышенности, в «пристойном месте, где можно горизонт видеть, сделать обсерваторию и начертание и чертежи в светлых покоях». Все второе полугодие 1701 года ушло на возведение пристройки к Сухаревой башне «верхния при школе палаты» и на составление плана и расписания занятий будущих воспитанников Навигацкой школы.

Император принимал активное участие в делах организации и становления первого российского военно-морского учебного заведения. Вместе с профессором Фархварсоном Петр I составил устав Навигацкой школы и утвердил ее конкретные задачи. Безусловно, основными предметами изучения в Школе являлись морские науки, но одновременно с ними предполагалось изучать также комплекс иных предметов. Таким образом, Навигацкая школа в первые годы своего существования числилась, в силу необходимости, учебным заведением, выпускающим, кроме моряков, учителей, геодезистов, архитекторов, инженеров, артиллеристов, гражданских чиновников, писарей и «добрых мастеровых».

В архиве сохранилась записка русского царя. В ней он повелевал тогда «…детей учить: 1. арифметике; 2. геометрии; 3. приему ружья; 4. навигации; 5. артиллерии; 6. фортификации; 7. географии; 8. знанию членов корабельного гола и такелажа; 9. рисованию; 10. на произволение танцам для пастуры».

Сретенская, или Сухарева, башня построена в северо-восточной части Москвы на земляном валу, окружавшем в те времена столицу. От нее начиналась дорога в Троице-Сергиеву лавру. Ранее на этом месте располагались Сретенские городские ворота с воинской заставой. Кроме караульной, здесь же находилась мытная изба для сбора пошлин с проезжающих. По всему валу тянулись строения стрелецких слобод. Во время стрелецкого бунта на валу разместился полк Лаврения Панкратовича Сухарева. Полковник не только не участвовал в военном перевороте, но добровольно перешел на сторону юного Петра, охранял его на всем пути следования в село Преображенское и в Троицкую лавру. По имени командира преданного царю полка башня и стала называться Сухаревой.

Если верить легенде, то Петр I, одержимый идеей строительства регулярного флота, специально распорядился придать очертаниям старых Сретенских ворот и Сухаревой башни вид корабля с мачтой. Галереи второго яруса представляли собой шканцы (верхнюю палубу), восточная сторона – корабельный нос, а западная – корму. На башне установили часы с боем. В третьем ярусе башни располагались классные комнаты Навигацкой школы и «рапирный» зал, где воспитанники занимались фехтованием. В нем усатый иноземец с повадками мушкетера обучал курсантов секретам «шпажной игры». При этом он не уставал повторять им, что только шпага может помочь благополучно выйти из любого трудного положения. Занятия «рапирной наукой» в школе поощрялись, и за фехтование ученикам прибавлялось «изменение против других жалования».

Соратник Петра I Яков Брюс в верхнем ярусе Сухаревой башни, возвышающемся над уровнем реки Москвы более чем на 100 метров, оборудовал обсерваторию и наблюдал с учащимися движение небесных светил.

Знающий 14 ремесел, в числе коих самым любимым являлось токарное, царь Петр предусмотрел планами Навигацкой школы овладение ее воспитанниками рядом рукотворных профессий. На верхнем этаже Сухаревой башни специально организовали учебно-производственную мастерскую.

Посещая Школу математических и навигацких наук, присутствуя на ее уроках, Петр I всякий раз поднимался по каменной лестнице башни в токарную, чтобы полюбоваться на работу ученика «Цифирной» школы Андрея Нартова.

Посасывая глиняную трубку, царь с удовлетворением наблюдал за точными действиями 15–летнего мастера-самородка. Заготовка зажата в патроне станка. Обеими руками юноша крепко держит резец, осторожно подводит его к заготовке и ведет вдоль изделия, стараясь придать ему необходимую форму.

Сделать это было нелегко: стоило сильнее нажать или скосить резец – и вещь навсегда испорчена. Несовершенными были токарные станки в начале XVIII века.

Бывая на Сухаревке, царь непременно наведывался к Нартову. Придирчиво осматривал его работу, задавал вопросы. Сам показывал, как нужно точить. Когда в 1712 году двор переехал в Петербург, Петр не забыл о Нартове, взял к себе личным токарем.

Так начиналась карьера известного российского мастера-универсала, изобретателя-исследователя Андрея Константиновича Нартова – ученика Школы математических и навигацких наук.

С западной стороны к Сухаревской башне пристроили деревянный амфитеатр. В нем тогда хранился «маскарадный» кораблик, названный «памятником-миротворцем». В торжественных случаях, в дни великих побед русского оружия этот кораблик обычно возили по Москве с распущенными парусами и боевыми знаменами.

Первым профессором и фактическим организатором Навигацкой школы в Москве стал Генри Фархварсон. Петр I пригласил его на русскую службу как известного шотландского профессора математики Абердинского университета – именно так его представляли российские историки, изучающие деятельность Морского кадетского корпуса. На самом же деле это не соответствует действительности.

Профессор Петербургского государственного морского технического университета А.Н. Холодилин, изучив отечественные и британские архивные документы, опубликовал в газете «Андреевский флаг» (1992. № 6) статью. В ней он утверждал, что Генри Фархварсон был довольно молод, когда русский царь в 1699 году познакомился с ним в Англии. В то время он числился лишь начинающим преподавателем математики в одном из колледжей Абердина и, конечно же, едва ли мечтал о том, что когда-то станет профессором, да еще в далекой и неведомой России. Петр I, с его удивительной прозорливостью и умением оценивать людей, все же пригласил Фархварсона преподавателем математики в московскую Навигацкую школу, предложив ему, согласно контракту, жалованье в размере 100 рублей в год, хорошую бесплатную квартиру, кормовые деньги и, кроме того, 50 фунтов стерлингов за каждого ученика, под его руководством успешно окончившего курс математических наук.

Существует несколько версий написания фамилии Фархварсона как на английском, так и на русском языках. До сих пор в нашей стране она писалась как Фарварсон. И действительно, глухой звук «х» в английском языке практически не произносится. Однако не следует забывать, что кандидат на профессорскую должность был шотландцем, в их языке звук «х» всегда четко акцентируется и подчеркивается при произношении. Профессору А.Н. Холодилину удалось найти архивные документы с собственноручной подписью математика, в том числе – его четкие росписи на денежных документах. В них по-русски обозначена его фамилия – Фархварсон. Обрусевший шотландец сменил имя Генри на Александр Данилович.

Генри Фархварсон в августе 1699 года прибыл на корабле в Архангельск вместе со своими молодыми учениками Стефаном Гвином, 15–летним юношей, и 17-летним Ричардом Грисом. Первый до самой своей смерти в 1720 году успешно сотрудничал с А.Д. Фархварсоном, а Ричард Грис решил вернуться в Англию. По дороге на родину в январе 1709 года его убили разбойники на Нарвском почтовом тракте.

Числясь учителем математики, Фархварсон преподавал в Навигацкой школе также навигацию и геодезию. Подготовленные им в Москве специалисты работали впоследствии не только штурманами, но и геодезистами.

Кроме преподавания профессор много времени и внимания уделял методической работе в учебном заведении, являлся автором учебной литературы и пособий. До наших дней в архивах сохранились его авторские рукописи и методические материалы по навигации. При его прямом участии составлена «Генеральная карта Каспийского моря». Им написана книга по геометрии – «Эвклидовы элементы» и «Книжица о сочинении и описании сектора шкал». Английский историк В. Райен обнаружил в Британском музее рукописный учебник кораблевождения, составленный А.Д. Фархварсоном в 1703 году. Обнаруженная рукопись является одним из первых учебников по морской дисциплине в русской истории.