Читаем без скачивания Алмон - Галина Полынская

Терра щелкнула пальцами, и на глазах юноши возникли черные солнцезащитные очки.

Сердце Сократа мгновенно освободилось.

– Он что, убить тебя хотел?! – воскликнула Терр-Розе. – Да я его сейчас… да я с ним такое сотворю…

– Погодите, Терр-Розе, – сказал Алмон. – Пускай все будут живы и целы. Если можно, заприте его где-нибудь, пускай отдохнет немного.

– Я покажу его покои, – рассеянно кивнула Ластения, – идемте.

Придерживая юношу за плечо, Алмон вывел его из Столовой, следом вышла Ластения.

– Ну, так что, Сократ, – Терра не сводила взгляда со спящей Анаис, – признаешь мою правоту?

– Уникальный случай, – развел руками толстяк. – Наверняка в ситуацию вмешался какой-то планетарный бог, никак иначе я не могу все это объяснить. О, как же мне греет душу появление в нашей жизни Алмона. Рядом с ним я чувствую себя на удивление комфортно, прямо даже и не знаю, с чем это связано!

– Сократ, – Терра прикурила и с нервным выдохом выпустила дым, – я бы хотела тебя попросить об одном одолжении…

– Я не скажу. Ни Алмону, ни Анаис.

– Спаси…

– Пока не скажу, приберегу эту полезную информацию на всякий случай.

– Ах ты сво…

Вернулись Алмон с Ластенией. Толстяк снова хотел броситься к полуволку с объятиями, но Терра вовремя ухватила его за рубашку.

– Алмончик, миленький, – затарахтел насильно усаженный обратно в кресло Сократ, – давай, рассказывай, что и как, сил же больше нет никаких! Как вы из Дворца выбрались, родненький ты наш? Золотенький…

– Да умолкни же ты, толстый!

– Конечно, конечно, сейчас расскажу, – устало кивнул полуволк, ощупывая повязку на шее, – но у меня к вам одна просьба: дайте мне что-нибудь поесть, я безумно голоден.

– Разумеется, сейчас тебе принесут все самое лучшее, что у нас еще осталось! Ну, или просто то, что осталось…

Плечи Сатурна дрожали от обрушившейся боли, ясные глаза туманили кровавые слезы, пересохло горло, потрескались губы от человеческих криков. А невидимые полководцы продолжали вести свои армии в бой.

– Значит, Анаис совсем-совсем умалишенная? – с помрачневшим видом уточнила Терр-Розе. – Она отдала энергию своего рассудка тебе?

– Да, – кивнул Алмон. – Таким образом, она пробудила мое сознание.

– А ты что был без сознания? – она смотрела на него с таким возмущенным видом, словно полуволк мог нарочно подстроить свое беспамятство.

– В некотором роде – да, но это долгая история. Мне сложно сейчас это объяснить, да и ни к чему.

Терра вставила сигарету в тонкий длинный мундштук и закурила, глядя в окно.

– Это возможно как-то исправить? – присев на корточки у дивана, толстяк одной рукой взял Анаис за запястье, другой погладил ее по щеке. – Бедный ребенок, как же она решилась на такое…

– Она не «бедный ребенок», – сухо возразил Алмон, – она вполне взрослый и достаточно сильный человек.

– Бедный, бедный сильный человек…

– Так, погодите, – досадливо поморщившись, махнула мундштуком Терра. – Ситуацию возможно хоть как-то поправить? Можно хотя бы откуда-нибудь почерпнуть силы для восстановления ее разума? Хотя, не совсем представляю, как и откуда…

– Послушайте, – подала голос задумчиво молчавшая до этих пор Ластения, – есть у меня одна мысль.

Отчего-то именно эта осень была на удивление прекрасна: мягкий желто-оранжевый свет лился с сиреневых небес, превращая красную планету в волшебную солнечную поэму. Нигде не виднелось костров но, тем не менее, пьянящий аромат дыма неуловимо витал в безмятежном воздухе. Земля пахла воспоминаниями, золото листвы покрывало беседки, осыпалось на фонтаны и аллеи, преступно красиво паря в неподвижном пряном воздухе. Сквозь плиты площадей и дорог пробивались последние цветы, они покачивались на тонких неуверенных стеблях, разглядывали небо… Один такой цветок пророс сквозь плиту аллеи, по которой шел Патриций. Владыка остановился, глядя на малиново-желтый цветок, присел перед ним на корточки и осторожно коснулся пальцами тонких лепестков, хрупких листьев.

– Откуда в тебе такая сила? – произнес Георг. – Как ты пробиваешься через камни? Зачем тебе это надо? Для того чтобы несколько дней посмотреть на солнце и умереть? Ответь, мне очень важно это узнать…

… А осень, хмельная осень, покачиваясь на высоких каблуках, танцевала по всей планете, разбрасывая листья и грезы, любовь и разлуку. Она смеялась, не приглаживая растрепавшихся рыжих волос, и верила, что никто не может быть несчастен в ее мире.

…Патриций медленно пошел по аллее дальше, отстранено глядя перед собою. Весь Парк раскрылся феерией золотых красок и гармонией света, будто именно здесь осень Марса решила воздвигнуть свою обитель. На плечо Повелителя упал желтый резной лист, слетевший с безымянной ветки безымянного дерева. Владыка осторожно взял его в руку.

– Вот оно, золото, – улыбнулся он, – самое настоящее, неподдельное золото… Дым… пахнет кострами…

Патриций посмотрел на небо. В прозрачной вышине не виднелось ни единого облака, и казалось, что дымный дух исходит именно оттуда. Запрокинув голову, Владыка все стоял и смотрел на этот купол без дна и без края. «Там жгут золото, – подумал Патриций, – во Вселенной тоже наступила осень… везде, кругом осень…»

Анаис спала, Алмон доедал все, что оставалось на блюдах, а пришедший в чувство слуга находился под столом и не желал оттуда выбираться, невзирая ни на какие уговоры.

– Моя мысль очень проста, – продолжала Ластения, – не знаю, насколько это будет эффективно, но почему не попробовать. Во дворце имеются реабилитационные лаборатории. Отец всерьез занимался медициной, и под его началом разрабатывалось множество восстановительных программ на основе целительной силы Сатурна, с большим успехом излечивались и душевные болезни…

– Ах, да! – воскликнул Сократ. – Как же я мог забыть! Там же целое исследование проводилось! И вполне успешное! Все в лаборатории! Бегом, бегом!

– Погоди, – остановила Ластения, – у нас нет необходимого персонала, я видела эту лабораторию, она очень сложная, нужны специалисты.

– Да какие там специалисты! Сами справимся, мы умные! – толстяк вылез из-за стола и попытался вытащить Алмона. – Пойдем скорее, пойдем!

– Оставь его, Сократ, – возмутилась Терр-Розе, – разве ты не видишь, как он голоден?

– Да, но пока такая махина насытится, сатурниане окончательно перебьют друг друга!

– Какой вы, однако, нудный. – Алмон отставил последнюю опустевшую тарелку.

– Нудность есть издержки моей тяжелой профессии, – Сократ подумал и добавил: – Алмон, у меня есть к тебе одно очень деловое предложение. Выслушаешь?