Читаем без скачивания Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8" (СИ) - Симада Содзи

– Я-то думал, что видные голливудские актрисы живут с телохранителями и прихлебателями…

– Актрисы актрисам рознь, – развел Кимберли руками. – Есть и такие, как вы описали, а есть и те, кто живет в одиночку.

– Но неужели Шэрон Мур стала бы жить одна?

– Вообще-то да. Как ни странно, таких актрис довольно много. Конечно, к ним приходят домработницы, но в доме у себя они их не селят. Я и сам рекомендую актрисам такой вариант. Когда постоянно с кем-то живешь, то привыкаешь к ним и теряешь бдительность. На этой почве могут возникнуть неприятности.

– Пожалуй, – согласился Райан.

– А вам доводилось бывать в Париже? – внезапно спросил Кимберли.

– Нет. – Оба покачали головой.

– Каждый второй парижанин живет в одиночестве. А еще у них самый высокий в мире уровень потребления успокоительных. Жители Голливуда похожи на них… Так что же вы хотели спросить о Шэрон?

– Вопроса два. Изначально был один, но только что прибавился второй.

Райан рассказал об убийстве именитого писателя и упомянул, что на выходные у Шэрон был назначен с ним обед, а значит, она могла что-то знать.

– Ясно. Про мистера Баркли я с ужасом узнал в утренних новостях. Пока в мире есть наркотики, идиотам не будет ни конца ни краю. А второй вопрос какой?

– Не было ли в последнее время в жизни мисс Мур каких-либо странностей?

Кимберли немного помолчал.

– Мой долг – защищать ее интересы. Что именно вы хотели бы узнать?

На этот раз была очередь Райана и Льюиса молчать. Поколебавшись, Райан наконец сказал:

– Дом Шэрон не был заперт на ключ. В холле у входной двери обнаружились кровавые пятна и надпись «Помогите!», сделанная губной помадой.

– Говорите, на ключ не был заперт? – Кимберли нахмурился.

– Да. Как и металлическая калитка снаружи, и все остальные двери. На стенах в коридоре было множество дырочек, пианино и зеркало кто-то разбил. Повсюду стоял ужасный бардак.

– Вы просто так зашли к ней в дом?

– Уверен, вы нас поймете, мистер Кимберли. У входа мы обнаружили пятна крови и сообщение с просьбой о помощи. Мы не можем не принимать во внимание вероятность, что Шэрон Мур прямо сейчас находится в опасности. Нельзя терять ни минуты.

– Уверен, поводов для такого волнения нет. – Кимберли всплеснул руками. – Я прекрасно понимаю, что у вас не было дурных намерений. Хочу лишь подчеркнуть, что сегодня в вашем распоряжении оказалась информация на сотни тысяч долларов. Если вы понимаете мой намек, то мне больше нечего сказать. А какие еще странности были в ее доме?

– Надпись «чудовище».

– «Чудовище»? А где она была?

– На зеркале и в блокноте в спальне. – Достав листок из записной книжки, Райан протянул его Кимберли.

– Даже я еще не бывал у нее в спальне…

Детективы сделали вид, что пропустили его иронию мимо ушей. Райан также рассказал о том, что они нашли на кухне.

– Ясно, – вздохнул Кимберли. – Позвольте, я сниму копию.

Подойдя к письменному столу, он нажал на кнопку внутреннего телефона и вызвал секретаршу. Когда та зашла, передал ей записку Шэрон, полученную от Райана, и попросил ее сделать копию.

– Возможно, это прозвучит странно… – сказал Кимберли неожиданно веселым голосом. – Но в эти четыре недели я тоже не встречал Шэрон.

– И это не мешало вашей совместной работе? – спросил Льюис.

– Так пожелала сама Шэрон. Сейчас она в отпуске. Конечно, по телефону мы общались, и по факсу тоже. Но лично я ее не видел.

– Почему?

– Таковы уж актрисы. Но, по моему личному мнению, она была так подавлена и не хотела ни с кем видеться из-за «чудовища».

Лица детективов стали напряженными.

– Да-да, из-за него. Для нас слово «чудовище» всегда означало одного и того же конкретного человека. Сейчас я вам кое-что покажу…

Поднявшись с дивана, Кимберли прошел мимо своего стола к выдвижным ящикам, достал из верхней секции маленький ключик и помахал им в воздухе. Затем, словно готовясь показать фокус, подтянул рукава пиджака и торжественно открыл ключом какой-то ящик.

– Есть у меня кое-что важное, – сказал он. Когда выпрямился, в его руках оказалась толстая пачка конвертов.

Задвинув ящик обратно, Кимберли не спеша обошел стол, уселся на прежнее место и положил конверты на стол возле мраморной шкатулки для сигар.

– Письма с угрозами, которые получала Шэрон. Весь этот год, что они приходили, она всегда называла «чудовищем» именно ее.

– Ее? Так эти письма…

– …От женщины.

– Все приходили от нее?

– Да. И у отправительницы не всё в порядке с психикой.

– Позволите взглянуть? – спросил Льюис.

– Конечно.

Следователь нетерпеливо снял резинку со стопки писем. Кимберли тем временем продолжил:

– Вы сказали, что дверь в дом Шэрон была открыта… И входные ворота тоже?

– Да.

– Шэрон очень осмотрительна. Она ни за что не стала бы оставлять дом незапертым. Наверняка к ней приходил кто-то, кого она знала.

– Значит, она знакома с женщиной, от которой приходили письма?

– Да.

Райан и Льюис прочитали имя, написанное на конверте размашистым почерком.

– Леона Ма…

– Мацудзаки. Японка.

– А-а, Леона Мацудзаки… Знаю такую, – сказал Райан. На лице Льюиса мелькнуло удивление.

– Она ведь тоже знаменитость. Неужели она отправляла Шэрон угрозы? Да уж, сплетня на сотни тысяч долларов… И что же, об этом пока никому не известно?

– От прессы мы это скрываем. Вам я доверяю, поэтому и делюсь этой информацией.

– Обычным людям вроде нас обе они казались довольно неглупыми. Если Шэрон Мур создала себе образ интеллигентной красавицы, то Леона Мацудзаки – эдакая спокойная интеллектуалка.

Секретарша вернулась с копией. Поблагодарив ее, Кимберли вернул детективам оригинал.

– В принципе, их можно назвать актрисами одного типажа. Но, прочитав эти письма, вы волей-неволей согласитесь, что у этой японки проблемы с головой. Взгляните на четвертое. Она пишет про ошибки с произношением у Шэрон в «Правах арестанта», про то, что в их совместной сцене в лифте из «Танца с ловушкой» она встала не вровень с ней. Везде, где только можно, придирается к музыкальной сцене в «Старом Шанхае»: якобы Шэрон не попадала в ноты, недостаточно высоко поднимала ноги, неправильно держала руки и плохо отрепетировала танец. В конце концов она заключает, что Шэрон не тянет на звание звезды мюзиклов. Здесь десятки критических выпадов, и иначе как паранойей я назвать это не могу. Не исключаю, что она просмотрела пленку с тысячу раз… Но писем Леоне было мало – она стала названивать Шэрон. Как только посыпались угрозы, та не на шутку перепугалась и ни шагу не ступала из дома. Как я уже сказал, все эти несколько недель она общалась со мной только по телефону. В отличие от Леоны, Шэрон никогда не любила выходить на люди, а теперь ей еще больше расхотелось это делать. Я и сам более не намерен оставлять все с Леоной как есть.

– А я слышал, будто бы Леона и Шэрон близко дружили, – сказал Райан.

– Прежде да. Но два года назад, после того как на горизонте замаячил новый музыкальный фильм, они разругались в пух и прах. Леона не имела ни малейшего намерения уступать главную роль. Однако кандидатуру Шэрон поддержало много людей, и, не желая идти на попятную, Леона стала странно себя вести. История, старая как мир… Тех, кто верил в талант Шэрон, она тоже начала изводить угрозами. На самом деле все в наших кругах были в курсе.

– Значит, Мацудзаки требовала у мисс Мур выйти из гонки за главную роль?

– Да, запугиванием и грязными нападками. Шэрон рассказывала, что та даже отправила ей дохлую змею.

– И что же Леона обещала сделать, если она не откажется от роли?

– Классика жанра – что Шэрон серьезно пострадает и больше не сможет играть. В конце концов она уже начала намекать на убийство. Взгляните на письмо.

– Это частая история в Голливуде? – спросил Льюис.

– Очень редкая.

– А Леона Мацудзаки всегда была такой?

– Ее репутацию в Голливуде никак нельзя назвать хорошей. Я слышал, что и на родине ее не очень-то жалуют. Что ж, во все эпохи даже в самых благополучных краях бывали такие проблемные женщины.