Читаем без скачивания Хитрожопый киборг - Аманда Майло
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не за что, — бормочет он и уходит.
Бекки просыпается, когда я проскальзываю внутрь.
— Здравствуй, моя дорогая жена, — приветствую я.
Она благодарит меня за то, что я принес еду, и говорит, что я хорошо потрудился, приготовив ее.
— Еду готовил К'вест, но тарелки нес я, — вынужден признаться я. В следующий раз я буду настаивать на том, чтобы приготовить Бекки сэндвич самому. Я хочу быть тем, кто заслужит ее одобрение и восхищение.
— Что ж, я ценю это, — говорит она мне.
— Я испытываю огромное удовольствие от твоей похвалы, — я сажусь на стул возле кровати и откусываю от своего сэндвича.
Бекки всего лишь подносит свой ко рту, когда наш головастик — теперь больше похожий на лягушонка, заработавшего апгрейд — просыпается и начинает капризничать.
Бекки немедленно откладывает еду. Она осторожно берет нашего лягушонка и проверяет квадратик ткани, закрепленный на ее попке.
— Уже мокрая? — бормочет она. — Акушерка сказала, что может пройти двенадцать часов, прежде чем ты сделаешь это, дорогая, — она испытующе оглядывает комнату.
Я кладу сэндвич на тарелку, а тарелку ставлю на пол рядом со своим стулом. Когда я поднимаюсь на ноги, взгляд Бекки устремляется на меня.
Я ободряюще улыбаюсь ей.
— Чем я могу помочь в удовлетворении естественных потребностей нашего отпрыска?
Бекки хмурится. Почти сразу после этого выражения она качает головой.
— Ничем. Ешь.
Теперь моя очередь хмуриться. Когда я смотрю, как Бекки прижимает нашего лягушонка к груди, защищаясь, и бросает на меня взгляд, как будто я незваный гость, я чувствую… боль.
Я вспоминаю странную реакцию Бекки, когда я смотрела на сына К'веста и Стеллы. Когда она увидела, что я разглядываю то, какой он смешанный, а не чисто человеческий.
Так похожий на йондерина.
Мой взгляд останавливается на нашей дочери. Которая — чистый человек. И такая же милая инопланетянка, как ее мать.
— Я хочу помочь тебе ухаживать за ней, — объявляю я.
Бекки открывает рот, но ничего не говорит. Она пренебрежительно качает головой.
Она не позволит мне помогать с нашим ребенком? Совсем?
— Почему нет? — обиженно спрашиваю я.
Бекки смотрит на меня, возможно, потому, что слышит напряжение в моем голосе.
— Она не твоя, Уильям.
Ее слова поражают меня, как удар в грудь.
Она продолжает, как будто даже не понимает, что ранила меня.
— Невозможно заставить мужчину заботиться даже о его собственных детях. Никто не может ожидать, что приемный отец будет делать это.
Мне требуется несколько попыток заговорить. Наконец я грубо прочищаю горло и выдавливаю:
— Это неправильное мышление. Ты моя пара. Я забочусь о тебе с любовью. Я хочу помочь тебе. И наш лягушонок — это половинка тебя. Я люблю и его тоже.
Бекки таращится на меня. Наш лягушонок суетится громче. Мозг Бекки начинает бурно работать.
— Она не лягушонок! И она не оно — она она! И… я видела, как ты смотрел на ребенка Стеллы, — она обвиняет, застав меня врасплох, ее голос низкий и неустойчивый. Она звучит… удрученно. — Ты был, — говорит Бекки, ее глаза блестят от нескрываемых эмоций, — в восторге, Уильям! Ты хочешь собственного ребенка.
— У меня есть один! — кричу я.
Наш малыш извивается с возмущенным криком.
Бекки, выглядящая ошеломленной, всматривается в мое лицо и прижимает ее крепче.
Наше потомство издает недовольный рычащий звук.
Вздыхая, я провожу рукой по волосам.
— Попробуй покачать ее.
Бекки временно замирает.
— Что?
Я жестом указываю на нашу дочь.
— Ты ее не качаешь. Сейчас. Пожалуйста. Позволь мне попробовать.
— Я думаю, ей нужно сменить подгузник, — говорит Бекки.
— Могу я, пожалуйста, подержать ее? — прошу я. — Пока мы не найдем смену для ее попки?
Бекки моргает. Она медленно опускает взгляд на нашу закатывающуюся в плаче дочь. Бросив странный взгляд на мое лицо, она осторожно протягивает мне нашего недовольного отпрыска.
Со всей нежностью я беру ее на руки. И смотрю в ее совершенное крошечное личико.
Она смотрит на меня глазами, которые, я готов поклясться, сосредоточены на мне.
Мне даже не приходится качать ее. Она тут же замолкает.
— Здравствуйте, мисс Мэтти Коди, — говорю я ей.
Бекки ошеломленно пялится.
Чувствуя приподнятое настроение, я лучезарно улыбаюсь нашей дочери и своей жене.
— Я полагаю, что К’вест ждет, чтобы предложить нам помощь с гигиеническим квадратом.
— Что… — начинает Бекки, но ее прерывает тихий стук в дверь.
Осторожно взяв нашу дочь на руки, я открываю дверь К'весту, который, как я и чувствовал, ждал снаружи. И, как я и предполагал, он протягивает чистый квадратный зад.
— Спасибо, — говорю я и беру его.
Кивнув нам обоим, он закрывает дверь, и я поворачиваюсь обратно к Бекки.
— Как мне это сменить?
Еще раз внимательно посмотрев мне в лицо, Бекки указывает на кровать, чтобы я положил на нее нашу дочь. Она учит меня, как менять подгузник.
Мы завершаем процесс, придерживая Мэтти: моя левая рука — с левой стороны, правая рука Бекки — с правой.
— Кто теперь будет держать ее? — я задаюсь вопросом.
— Ты любишь меня? — тихо спрашивает Бекки. Ее взгляд прикован к нашей дочери.
Свободной рукой я нежно беру Бекки за подбородок и приподнимаю его, пока ее взгляд не встречается с моим. Я серьезно смотрю на свою женщину, прямо в ее глаза.
— Я люблю тебя.
Сияющие глаза Бекки наполняются слезами.
— Мне кажется, я тоже люблю тебя.
Мой большой палец касается ее уха.
— Тебе придется сказать мне, какое испытание я должен пройти, чтобы наконец заслужить твою любовь — такую, чтобы ты знала, что любишь меня, без тени сомнения.
Со сдавленным звуком Бекки обхватывает меня руками за талию и с плачем прижимается головой к моей груди.
— Я уже люблю тебя так!
Я хмурю брови.
— Я нахожу твои заявления сбивающими с толку…
Бекки икает.
Мэтти заходится в плаче.
Я похлопываю Бекки по спине.
— Наше потомство нуждается в утешении. Если я сяду на кровать, а ты сядешь ко мне на колени и будешь обнимать ее, я смогу утешать тебя и ее одновременно.
Смеясь, Бекки отпускает от меня и позволяет расположить нас именно так.
К моему огромному удовольствию, когда я держу своих женщин в объятиях, то тоже чувствую утешение.
ЭПИЛОГ
3 Месяца спустя…
Я держу нашу дочь, Мэтти Джоэл Коди, одной рукой, а Бекки пристраиваю на сгибе другой, когда мы присоединяемся к толпе, собравшейся в аукционном доме.
— Помните, народ, это все, что у нас есть. Неизвестно, когда
