Читаем без скачивания Дикие лошади. У любой истории есть начало - Джаннетт Уоллс

Поговаривали, что в нашем доме живут призраки той мамы, мальчика и девочки. Роз-Мари не пугалась привидений, а начала их искать. Ночами она бродила по темному дому, зовя по имени погибших, а когда слышала какой-нибудь звук — скрип половицы, крик койота или шелест деревьев, — то принимала его за привидение. Роз-Мари очень нравилась история смерти мальчика, и она главным образом искала его привидение для того, чтобы сообщить ему, что все в порядке и что мальчик попал в рай вместе с мамой и сестрой.

После переезда на новое ранчо мы с Джимом начали все чаще и чаще обсуждать возможность приобретения собственного. Мы хотели купить Hackberry и мечтали о том, что, возможно, в будущем сможем себе это позволить. Чем дольше я жила на ранчо Hackberry, тем больше хотела его приобрести.

Однако для осуществления этого плана нам нужны были деньги. Я поклялась себе, что больше никогда не буду брать кредит, из-за которого мы в свое время потеряли дом и бензозаправку в Эш Форке. Я произвела кое-какие подсчеты и пришла к выводу, что, может быть, через десять лет мы сможем купить ранчо. Я начала экономить как сумасшедшая.

У нас с Джимом были весьма скромные запросы и потребности. Джим зарабатывал для англичан приличные деньги, но при этом экономил на всем. Он использовал старые гвозди, не выбрасывал обрезки проволочной ограды и колючей проволоки, а вместо столбов ограды использовал молодые деревца можжевельника. Мы практически никогда ничего не выбрасывали. Мы даже сохраняли обрезки дерева на тот случай, если понадобится сделать упор для двери или подложить что-нибудь под ножку шаткого комода. Когда наши рубашки начинали разваливаться, мы срезали с них пуговицы и хранили их в специальной банке, а сами рубашки использовали в качестве тряпок или отдавали швеям в Селигмане для того, чтобы те использовали их для шитья лоскутных одеял.

В общем, в нашем доме был введен режим строгой экономии. Например, стулья для детей мы сделали из ящиков для апельсинов. Роз-Мари рисовала на бумажных пакетах и использовала для этой цели обе стороны пакета. Мы пили кофе из чашек, сделанных из консервных банок, к которым была приделана ручка из проволоки. Когда мне предоставлялась возможность, на машине я всегда ехала позади грузовика, что уменьшало сопротивление воздуха и давало возможность немного экономить на бензине.

Кроме этого я придумала несколько способов, как мы можем дополнительно заработать. Некоторые из этих планов были успешными, некоторые — не очень. Я пробовала продавать энциклопедии, но среди жителей округа Явапай не наблюдалось большого стремления к знаниям и любви к печатному слову. Гораздо лучше дело пошло, когда я решила заработать в качестве посредницы на заказах по каталогу Montgomery Ward. Мне не пришлось, как моему прошлому горе-муженьку, бросать горсть грязи на пол квартиры, чтобы меня впустили внутрь. По ночам я начала писать рассказы про ковбоев для дешевых журналов. Я использовала псевдоним Легс ле Рой (Legs LeRoy), потому что решила, что редакторы вряд ли примут работу про ковбоев, написанную женщиной. Увы, мне не удалось продать ни одного рассказа. Я начала собирать металлолом, разъезжая в его поисках на пикапе Chevy. Этот металлолом я продавала на вес. Помимо этого я играла в покер с нашими ковбоями и пару раз их обыграла. Узнав об этом, Джим сказал: «Заканчивай. Мы им и так мало платим, так что нечестно отбирать у них последнее».

По выходным мы с детьми садились в машину и ехали по трассе 66 в поисках выброшенных людьми из машин стеклянных бутылок. Дети вылезали из машины, Роз-Мари шла по обочине по одной стороне дороги, а маленький Джим по другой, и собирали бутылки в мешки. Бутылка из-под кока-колы стоила 2 цента, по 5 центов шли бутылки из-под сливок, молочные — по 10, а большие бутылки емкостью в один галлон можно было сдать по 25 центов. Однажды мы за день насобирали бутылок на 30 долларов.

Завидев нас, некоторые водители останавливались и спрашивали, все ли у нас в порядке. «У вас все в порядке?» — кричали они.

«Все нормально, — отвечала я. — Пустых бутылок случайно не найдется?»

Роз-Мари очень любила эти экспедиции. Как-то все мы вчетвером поехали навестить наших соседей Хаттеров. После ужина, когда мы направлялись к машине, запаркованной около сарая, Роз-Мари увидела в бочке для мусора пустую бутылку. Она подбежала к бочке и вынула бутылку.

«Лили, послушай, по-моему, все это зашло слишком далеко, — заметил Джим. — Мы не настолько бедны, чтобы дети по помойкам собирали чужой мусор. Ведь за эту бутылку дают всего два цента».

Роз-Мари показала ему бутылку. «Нет, пап, — сказала она. — Эта не два цента, а сразу десять».

«Молодчинка, — похвалила я дочь и, повернулась к Джиму, объяснила: — Цент доллар бережет. Считай, что я учу их изобретательности, которая поможет выйти из любой ситуации».

К тому времени мне уже было почти сорок лет, и в этой жизни у меня оставалась одна вещь, которую я хотела сделать. Однажды летом мы с Джимом и детьми поехали на машине посмотреть в округе Мохаве одного быка-производителя. Когда мы подъехали к ранчо, то около входа стоял небольшой самолет. На ветровом стекле кабины был лист бумаги с надписью от руки «Уроки управления самолетом 5 долларов».

«Вот это для меня», — сказала я.

Джим подъехал поближе к самолету. Этот самолет вмещал двух человек, которые сидели в ряд один за другим. У него была открытая кабина, проржавевшие шайбы под болтами на корпусе. Хвостовая лопасть управления самолетом скрипела под порывами ветра.

Я вспомнила тот день, когда впервые увидела самолет. Мы с Пятнистой ехали по пустыне в Ред Лейк. Я, конечно, очень любила Пятнистую, но тогда наше путешествие было долгим и непростым. А вот на самолете проделать тот путь было бы гораздо проще и быстрее.

Из сарая поблизости вышел мужчина и вразвалочку пошел к нашей машине. У него было загорелое лицо, из угла рта свисала сигарета, а на лбу защитные очки авиатора. Он оперся локтем на автомобиль со стороны водителя и спросил Джима: «Хотите, чтобы я ее научил?»

Сидя в кабине, я наклонилась в его сторону и ответила:

«Не он хочет, а я сама».

«Ух ты! — воскликнул авиатор. — Я еще никогда не учил женщину управлять самолетом. — Он посмотрел на Джима. — Думаешь, что твоя красавица справится?»

«Э, не стоит меня так называть, — возразила я. — Я объезжаю лошадей. Я клеймлю скот. У меня ранчо, на котором работает десяток сумасшедших ковбоев, которых я легко обыгрываю в покер. Так что не надо мне тут говорить, что я не в состоянии управлять дешевой жестянкой, которую ты называешь самолетом».