Читаем без скачивания Отравленная кровь - Лариса Павловна Соболева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Рад, рад вас видеть, дорогой Бронислав Максимович…
С лестницы спускался мужчина, улыбался на все тридцать два, раскинув в стороны руки, как для объятий, за ним шла Майка, ее Инга узнала по подолу юбки, ведь мужчина полностью закрывал подругу. Он спустился и подошел к старику, они поздоровались, но не за руку, тем временем Майя подбежала к Инге и увлекла ее к выходу, обогнув группу мужчин.
* * *
Помешивая ложечкой в чашке с остывшим чаем, Инга задумалась, видимо, ушла в далекое прошлое, о котором, без сомнения, не любила вспоминать. Тем занимательней интрига, но сначала Павел подозвал официанта и попросил его принести свежий горячий чай для гостьи, ведь она даже не пригубила чашку. Когда молодой человек ушел, Терехов спросил:
— Дальше что-то произошло? Вы не хотите об этом говорить?
— Сейчас… — произнесла обреченно Инга. — Я расскажу… Вряд ли смогу помочь вам найти убийцу Майи, но вы хотя бы составите о ней более реалистичное мнение, может, это вам поможет… вы же говорили, что ничего не знаете о ней.
— Ничего, совсем ничего, — подтвердил Павел. — Видите ли, иногда такая ерунда наводит на след, что и верится с трудом. В нашем деле ничего не бывает лишним, а знание слабостей и достоинств человека на самом деле помогают в поисках.
— Понимаю, — сказала она.
Официант принес для нее чай, на этот раз Инга все же выпила пару глотков, взглянула из-под приспущенных ресниц на Павла, затем на Феликса, ей явно не хотелось говорить о тех временах, однако она преодолела себя:
— А дальше банальность произошла, сюжет для кино, впрочем, подобных сюжетов, полагаю, завались. Отличие только в том, что это произошло со мной, а значит, все приобрело другой окрас. Мы собрались в театр, вышли из гостиницы нарядные, было светло, не наступили даже сумерки, это же был май. Дошли до перехода на проезжей части, ждали сигнала светофора и тут… затормозил автомобиль с тонированными стеклами прямо на зебре, я не успела сообразить, как двое здоровых мужиков затолкали меня на заднее сиденье. Поздно я сообразила, что надо орать, брыкаться, но мне что-то сунули под нос и… все утонуло в черноте.
— Вас похитили, — уточнил Феликс.
— Да, — кивнула Инга. — Это было наглое похищение, что называется, средь бела дня. Правда, никого близко не было, чтобы поднять панику, сообщить в полицию, район тихий, безлюдный. Майка хватала ртом воздух, я успела увидеть ее лицо, перекошенное от ужаса.
— Почему она не побежала в полицию вас спасать? — спросил Феликс.
— Майка как раз побежала, только не в полицию. Она понимала, что, если обратится в органы, нас обеих убьют. Да, да, именно так обстояло дело. И шестнадцатилетняя девчонка провела операцию… ей бы в разведке работать.
* * *
Майя смотрела вслед удаляющемуся автомобилю в полной растерянности, глаза уткнулись в номер — а она этот номер, ну, пусть его часть, видела.
— Я видела… видела… — шептала она и бежала по улицам.
Добежала до клуба «Dhana», выдохнула страх и вошла. Майя буквально взлетела на второй этаж, прошла длинный коридор, пересекла пустой зал и ворвалась в кабинет Юги. Он был один, сидел за антикварным столом перед ноутбуком, впрочем, если бы его окружали достопочтимые господа, она бы все равно прорычала свой вопрос:
— Где Инга? Отвечай!
— Какая Инга? — вяло спросил он, не отрывая взгляда от монитора.
Майя не кисейная барышня, она рванула к столу, отодвинула ноутбук в сторону, упала ладонями на стол и снова свирепо прорычала:
— Не прикидывайся! Где моя подруга?
— Остынь, — не повышая тона, сказал Юга.
Он хотел вернуть ноутбук на место, но Майя резким движением отодвинула компьютер, Юга едва успел подхватить его, чтобы тот не упал. В те времена ноутбуками не были забиты магазины, стоили они очень дорого, далеко не каждому по карману, поэтому реакция Юги была закономерной:
— Ты совсем сбрендила, дура?! А ну, уползла отсюда! Пока я тебя не прибил, мерзавка. Допрыгаешься…
— Это ты допрыгаешься! — процедила сквозь стиснутые зубы осатаневшая Майя. — Где Инга? Ее увезли на моих глазах. Я видела машину, когда мы выходили отсюда, та же машина увезла ее. Этот тот старый хрыч, да? Это он, да? Его машина во дворе клуба. Значит, старый урод здесь, да? Инга тоже здесь. Где они?
— Сядь! — грозно рявкнул Юга, в ярости его никто не видел. — Он не старик, ему пятьдесят. Сядь, я сказал!
Майя опустилась на стул, но по ее позе было понятно, что находится она в состоянии стартовой готовности, а дышала — будто пробежала короткую дистанцию за рекордно короткое время. Может, Юга и хотел бы врезать ей, чтоб нахалка отлетела в угол и там забилась. С кем угодно, но… не мог он так поступить с этой девчонкой. Майя — это деньги, хорошие деньги, которые он любил больше папы с мамой, к тому же выработал несколько правил и следовал им неукоснительно.
Юга не входил ни в какие преступные группировки, ни с кем не был связан, ибо самые надежные связи заканчиваются наручниками, он просто создал свою, небольшую, но эффективную. Он не работает абы с кем, его публика самые-самые, те, кто эту жизнь загнал под свой каблук, они тоже не желали огласки, а потому обе стороны являлись надежными партнерами. Юга не зверствовал, но и спуску не давал никому, за лояльность требовал беспрекословного подчинения, доверял, но проверял, пользуясь нечестными методами. Речь его была спокойной, текучей, он практически не повышал голоса, умел слушать и угождать ненавязчиво, без показухи, умел вызывать доверие — редкое качество, он был осторожен.
Однако осторожность не всегда зависела от него, как в данном случае, иногда ему приходилось смиряться с обстоятельствами и молиться, чтобы беда обошла стороной. Но вопрос: кому он молился? Бог вряд ли его слышал, а дьявол способен только ухудшать ситуацию. В тот вечер рядом был дьявол, а Майя могла усугубить и без того паршивое положение. Юга взял себя в руки и, зная, что эта девчонка обладает недетским разумом, умеет мыслить рационально, начал спокойно, даже вяло:
— На днях здесь побывали люди с автоматами и грубыми воплями: «Стоять! Руки в гору! Мордой в пол!» Никакой культуры. Потом был обыск, а в зале находились уважаемые люди… Какой позор, какое унижение, какой удар по репутации! Ничего не нашли, правда, не сказали, что искали, но на время пришлось затихнуть из предосторожности, а то вдруг слежка и все такое…
— На фиг твой базар мне
