Читаем без скачивания Летние истории - Каваками Миэко

— Да, рывок надо сделать, я понимаю… но полевое исследование мне пока не нужно, — попыталась выкрутиться я. — Хватит и книг!

— Безвылазно сидеть дома — это, конечно, в вашем стиле, но иногда нужна перезагрузка. — Сэнгава шумно вдохнула и выдохнула. — А, кстати! Вот о чем я вам еще хотела рассказать. В начале следующего месяца будут чтения. Не хотите туда сходить?

— Чтения?..

— Да, литературные чтения. — Сэнгава закашлялась. — Простите! В общем, писатели и поэты будут читать свои стихи, рассказы, и все такое. Эта мода к нам пришла лет десять назад — все вдруг кинулись организовывать такие мероприятия. Обычно чтения проводятся по случаю выхода какой-нибудь книги. На них приглашают публику, писатель что-то читает, потом автограф-сессия. Иногда в конце еще устраивают небольшой банкет.

— О, даже так?

— Эти чтения будут особенно масштабные, гостей будет человек сто. Авторов, если не ошибаюсь, трое. Одна из них — моя подопечная. Приходите обязательно, будет интересно! К тому же я хочу вас кое с кем познакомить.

— Звучит заманчиво, но очень не хотелось бы получить там пощечину, — засмеялась я.

— Ничего страшного, эту роль я возьму на себя! — так же весело подхватила Сэнгава на чистом осакском диалекте.

После разговора я включила компьютер и проверила почту. В разделе «Непрочитанные» отображалось только несколько рекламных рассылок. Ответов на мои письма не было.

Недели три назад я отправила мейлы по двум адресам. Первый принадлежал самому приличному, содержательному и хорошо зарекомендовавшему себя японскому сайту из всех, которые мне удалось найти.

Сделав себе новый ящик на Gmail, я кликнула на «Написать» и там, в чисто-белом прямоугольном поле, по-честному расписала свою ситуацию. Что мне тридцать восемь лет. Что я не замужем и партнера у меня тоже нет, поэтому в медицинское учреждение за донорской спермой я обратиться не могу. Но я хочу ребенка. Это и привело меня на сайт Японского банка спермы.

«Я серьезно рассматриваю эту возможность. Пожалуйста, расскажите, как мне следует действовать, если я решу воспользоваться вашими услугами».

Однако прошел почти месяц, а ответа я так и не получила. Дней через десять после первого письма я даже создала себе еще один аккаунт и продублировала мейл оттуда. Но результат был тот же.

Другое письмо я отправила мужчине, который писал в своем блоге, что занимается частным донорством. Он тоже не отвечал, но это меня не особенно беспокоило. Я написала ему, поддавшись сиюминутному волнению и нетерпению. Даже если бы он мне ответил, вряд ли я в итоге решилась бы с ним встретиться, так что это был совершенно бессмысленный порыв под воздействием любопытства и в поисках утешения.

Я достала из ящика тетрадь и зачеркнула в ней два варианта: «Японский банк спермы» и «частный донор». Оставалось еще два:

• датский банк спермы «Велькоммен»,

• провести остаток жизни бездетной.

Я снова вздохнула.

Об организации «Велькоммен» я узнала из интернета и книг. Не знаю, уместно ли говорить о банке спермы «банк-долгожитель», но история его насчитывает несколько десятилетий и он известен во всем мире. На сайте была представлена солидная статистика. Оборудование постоянно обновляется в соответствии с передовыми стандартами. Донорскую сперму регулярно проверяют не только на наличие инфекций, но и на нарушения хромосомного набора и факторы, способные вызвать тяжелые наследственные заболевания. Вся система направлена на то, чтобы исключить любые возможные риски, и только самые лучшие биоматериалы, прошедшие этот контроль, замораживают для последующего использования. Таких на выходе процентов десять. То есть конкуренция такая суровая, что стать донором удается только одному из десяти желающих. У банка имеется опыт работы с клиентами из более чем семидесяти стран. Сперму там предоставляют всем: и парам, у которых не получалось зачать ребенка, и лесбийским парам, и одиноким женщинам вроде меня. Достаточно сделать заказ через интернет.

Помимо прочего, на сайте банка имелись подробные профили каждого донора. Если отметить галочками свои пожелания по группе крови, цвету глаз и волос, росту и так далее, отображался список подходящих вариантов. Выбрав понравившегося донора, можно посмотреть его полную характеристику. Одна порция спермы стоит немногим больше двухсот тысяч иен. Вливать в себя ее следует самостоятельно. Конечно, забеременеешь ты в итоге или нет, неизвестно. Новаторство банка «Велькоммен» состояло в том, что можно выбрать как анонимного, так и неанонимного донора. Во втором варианте ребенок, когда вырастет, сможет выйти на связь со своим биологическим отцом. Лесбиянки обычно выбирали неанонимных доноров, а гетеросексуальные пары предпочитали анонимных.

Чем больше я узнавала о «Велькоммен», тем больше недоумевала: зачем я вообще писала во всякие мутные места вроде Японского банка спермы и того частного блога? Зачем мучилась в ожидании? Вот же он — передо мной: единственный и оптимальный вариант! Впрочем, я и сама понимала, почему я туда не обратилась. Дело в том, что я не владела никакими языками, кроме японского. По-датски я не знала вообще ни слова, а английский у меня был на уровне девятого класса — последнее, что осталось у меня в памяти, это Present Perfect. Как мне вести переписку с банком? Хотя, может быть, переписываться и не понадобится. Судя по сайту, достаточно поставить галочки в нужных местах и оплатить заказ, и спустя четыре дня или чуть больше тебе в любую точку мира прилетит посылка с замороженной спермой из Копенгагена.

Отойдя от компьютера, я растянулась на ковре. Было прохладно, так что я дотянулась до свернутого пледа, укрыла им живот и положила обе руки сверху. До сих пор я думала только о том, как добыть подходящую сперму. Но как обстоят дела с моими яйцеклетками? Месячные у меня, как правило, приходят регулярно, каждые двадцать восемь дней. Но с учетом возраста есть основания для беспокойства.

Я включила телевизор и отрешенно уставилась на экран. Передавали прогноз погоды, ведущий то и дело оборачивался к карте, увлеченно рассказывая о надвигающихся осадках. Задернутые занавески начали окрашиваться в темные тона. Ночь была уже совсем близко. «Интересно, сколько еще раз я буду вглядываться вот так в вечернюю синеву? — подумалось мне. — Неужели это и есть одиночество? Когда все время находишься в одном и том же месте, где бы ты ни была, на что бы ни смотрела…»

— Разве это так плохо? — тихонько спросила я вслух. Но на мой вопрос, естественно, никто не ответил.

11. I’m so happy ‘cause today I’ve found my friends… They’re in my head[11]

М-да, ну и чтения… Раньше я на таких мероприятиях не бывала и вряд ли могла бы оценить их по достоинству. Однако смысла происходящего я искренне не понимала. Нет, я знала, что авторы зачитывают свои произведения, — но чего ради? На известного поэта, выступавшего первым, — очень пожилого, восьмидесяти с лишним лет — было больно смотреть: говорил он чуть слышно и невнятно и каждые две минуты заходился в таком кашле, что вцеплялся в подлокотники кресла.

Вторым выступал прозаик лет сорока, в кардигане цвета какао, с усиками и длинными волосами, забранными в хвост. Читал он так монотонно, что я лишь время от времени улавливала отдельные мудреные слова, и так долго, что я стала опасаться, что он не закончит никогда. Больше всего это напоминало буддийские мантры в записи, поставленные на бесконечный повтор. Я даже поймала себя на том, что мысленно стучу по темпл-блоку, пытаясь нащупать хоть какое-то подобие ритма. Уже все варианты перепробовала — то добавлю между основными ударами дополнительные, то стукну три раза подряд… но чтение никак не заканчивалось. Наверное, прозаик еще и стеснялся — или делал вид, что стесняется, — во всяком случае, он постоянно опускал голову и в результате говорил мимо микрофона. Несколько раз микрофон ему поправляли, но вскоре он снова начинал говорить мимо, так что организаторы в конце концов сдались.