Читаем без скачивания Если повезет - Линда Ховард

Ее горе после гибели друзей и девочки, которую она любила как дочь, было безмерно. Вспомнив своих собственных детей, Суэйн попытался поставить себя на место Лили. Убийце не было бы пощады. Дело не дошло бы до суда. Суэйн всем сердцем сочувствовал Лили, но это не отменяло приказа.

Лежа этой ночью в постели, Суэйн представлял себе, как она, зная, что вино отравлено, пьет его, лишь для того, чтобы Сальваторе Нерви ничего не заподозрил. Черт возьми! Она буквально стояла на краю пропасти. Из того, что он узнал от нее о возможностях этого яда, Суэйн понял, какие муки ей довелось пережить. Наверняка она до сих пор не пришла в норму. Одной ей ни за что не проникнуть в лабораторию. По крайней мере, в таком состоянии. Наверное, поэтому она и связалась с ним. Но ее мотивы ему были безразличны. Он просто радовался, что она позвонила.

Лили, кажется, начинала доверять ему. Она плакала в его объятиях, хотя Суэйну было совершенно ясно, что она не из тех, кто близко подпускает к себе людей. Рядом с ней человек словно бы чувствовал предупреждение: «РУКАМИ НЕ ТРОГАТЬ!» — но, насколько Суэйн мог судить, делалось это скорее из самозащиты, чем от холодности. Она просто привыкла никому не верить.

Интерес, пробудившийся у Суэйна к Лили, более походил на сумасшествие, но, черт возьми, ведь некоторые самцы пауков по своей воле позволяют подругам откусить себе голову, пока сами стараются вовсю. Значит, считал Уэйн, пока выигрыш на его стороне: ведь Лили его еще не прикончила.

Он хотел знать о ней все: чем она живет, что заставляет ее смеяться. А он определенно хотел, чтобы она смеялась, похоже, в последнее время на ее долю выпадало мало веселья. А у любого человека должно быть в жизни хоть что-то, что могло его порадовать. Суэйну было нужно, чтобы она немного успокоилась, перестала его остерегаться, смеялась и шутила. И занималась с ним любовью. И чтобы ее сдержанный юмор, слабые проблески которого он в ней заметил, проявился бы в полной мере.

Интерес Суэйна грозил перерасти в одержимость. Он понимал это, понимал, что может потерять голову и умереть счастливым.

Джентльмен никогда не позволил бы себе строить планы обольщения женщины, которую ему поручено нейтрализовать, но Суэйн не был джентльменом. Он рос непутевым техасским шалопаем, для которого мнение взрослых, имеющих большой жизненный опыт, было пустым звуком. Они поженились с Эми, когда им обоим было по восемнадцать. В девятнадцать он уже стал отцом, но при этом отнюдь не имел склонности к налаженной семейной жизни. Суэйн не изменял Эми: она была классная девчонка, — но и возле нее не сидел. Теперь, став старше, он мог реально оценить свои поступки и чувствовал угрызения совести за то, что воспитание двоих детей, по сути, полностью взвалил на плечи жены. У него была только одна заслуга: он содержал семью даже после развода.

За годы постоянных переездов он приобрел лоск, но хорошие манеры и умение заказать еду на трех разных языках не делают из человека джентльмена. Суэйн как был непутевым, так непутевым и остался, но ему действительно нравилась Лили Мэнсфилд. Нечасто он встречал на своем веку женщин, которые держались бы с ним на равных, а Лили это удавалось. По силе характера она ничуть не уступала ему: однажды решившись на что-то, Лили добивалась задуманного во что бы то ни стало.

При этом железная воля сочеталась в ней с теплотой нежностью. На то, чтобы узнать ее до конца, может уйти вся жизнь, а целой жизни в распоряжении Суэйна не было. Но он добьется всего, что только возможно. Ему казалось, что несколько дней, проведенных с Лили, дадут ему больше, чем десять лет с другой женщиной. Вопрос в том, что будет потом.

Блан весь напрягся, когда на следующий день рано утром раздался телефонный звонок.

— Кто бы это мог быть? — спросонья спросила жена.

— Это по делам, — ответил он и, взяв телефон, вышел на улицу.

— Блан, — нажав кнопку, ответил он.

— Месье Блан, — послышался из трубки спокойный, ровный незнакомый голос, — это Деймон Нерви. Вам удалось достать номер, который запрашивал мой брат?

— Никаких имен, — быстро сказал Блан.

— Конечно. Это единственный раз, когда была такая необходимость: мы никогда раньше не разговаривали с вами. Так у вас есть номер?

— Пока нет. Очевидно, возникла какая-то проблема с…

— Достаньте его. Сегодня.

— У нас с ними шестичасовая разница во времени. Самое раннее — завтра после полудня.

— Я жду.

Блан отключился и на минуту замер на месте, сжимая кулаки. Будь прокляты эти Нерви! Этот по-французски говорил лучше, речь у него более правильная, но по сути все они из одного теста сделаны — неучи, варвары, невежды. Ничего не поделаешь, придется дать им телефон, но надо внушить Родриго, что звонить человеку из ЦРУ неблагоразумно. Ведь это запросто может закончиться провалом и самого Блана, и его напарника в ЦРУ. Или все не так страшно? Может, агенту ЦРУ безразлично, кто его нанял? Однако Блан в этом сомневался. Он вернулся в дом и посмотрел на жену. Ее темные волосы были все еще спутаны со сна, сорочка собралась вокруг тонкой талии. Она спала в легких ночных рубашках с глубоким вырезом, потому что это нравилось ему. Зимой она в них мерзла и потому укрывалась двумя одеялами. Что, если с ней что-то случится? Что, если Родриго Нерви осуществит угрозы? Он этого не переживет. Придется дать им телефон. Он постарается потянуть время, но, как ни крути, выбора у него нет.

Глава 18

Ночью Суэйну пришла в голову блестящая мысль: им вовсе ни к чему выяснять, кто устанавливал охранную систему у Нерви. Ведь для этого пришлось бы проникнуть в офис той компании и каким-то образом добыть информацию. Не лучше ли прибегнуть к имевшимся в его распоряжении ресурсам? С помощью мужских — и женских — игрушек можно получить доступ практически ко всему. Если в каком-то компьютере есть нужные данные и компьютер этот подключен к сети, их можно заполучить. Дураку ясно, что компания, обслуживавшая Нерви, оснащена по самому последнему слову техники — скорее все полностью компьютеризирована. Пароль, без сомнения защищен, но такое ли это серьезное препятствие? Для хакеров Лэнгли это сущие пустяки.

К тому же, озадачив их, он сам освобождается от забот. Осенившая его мысль показалась Суэйну просто замечательной. Он пришел в такой восторг, что, тут же сев на постели, включил настольную лампу у изголовья кровати, вытащил из зарядного устройства телефон и набрал номер. Привычной проверке, казалось, не будет конца. Но вот наконец соединение с ответственным лицом произошло.

— Я подумаю, что можно сделать, — ответил голос. Ему представились, но Суэйн, поглощенный своими мыслями, не расслышал имени. — Хотя не знаю, когда это удастся: здесь такая неразбериха… подождите-ка минуту. Лаборатория значилась как предприятие скончавшегося Сальваторе Нерви. Ныне принадлежит Родриго и Деймону Нерви. Зачем вам схема их системы безопасности? Нерви у нас значатся как нужные люди.