Читаем без скачивания Унесенные ветрами надежд - Елена Сантьяго

Элизабет даже не сомневалась, что Гарольд наказал бы этого Акина драконовским способом. Однажды, когда она во время своей поездки к Норингэмам проезжала мимо Рейнбоу-Фоллз, то видела, как он собственноручно стегал плеткой одного из чернокожих. Она услышала удары еще за несколько десятков шагов, а крики истязаемого мужчины буквально звенели у нее в ушах. Это напомнило ей жестокие наказания матросов на корабле «Эйндховен». Она поскакала дальше так быстро, как только могла, и с тех пор держалась подальше от плантации. Для своих поездок к Норингэмам она теперь выбирала другую дорогу, которая далеко огибала плантацию Рейнбоу-Фоллз. Она слышала, что некоторых рабов владельцы избивали настолько жестоко, что те умирали от последствий побоев, а иногда, если проступки рабов были более серьезными, их просто вешали на ближайшем дереве. Одна лишь мысль об этом вызывала у Элизабет тошноту. И она решительно сказала Марте:

– Лучше всего оставить это при себе. Придумай для Гарольда какую-нибудь отговорку.

– Какую отговорку?

– Скажи ему, что бычья нога испортилась. – Элизабет на какой-то момент задумалась. – Нет, это было бы слишком просто. Скажи, что нога выпала у торговца из рук, упала в воду и какая-то хищная рыба схватила это мясо. Самые невероятные отговорки зачастую являются самыми лучшими.

Марта ошарашенно уставилась на невестку:

– Хищная рыба? Да он никогда этому не поверит.

Элизабет наморщила лоб. Наверное, Марта права. Ее свекровь врать не умела.

– Я скажу ему сама, – после небольшой паузы заявила она и, пожав плечами, указала на широко открытую дверь кухни, откуда доносился щекочущий ноздри аромат жареного мяса. – При всем этом изобилии никто не обратит внимания на то, что пары кусков мяса не будет хватать.

Элизабет огляделась по сторонам:

– А где, собственно, Гарольд?

– Он переодевается к сегодняшнему вечеру. Я тоже хочу привести себя в порядок. Посмотри на меня – я вся потная, как свинья, потому что сильно разнервничалась. – Женщина, тяжело вздохнув, смахнула волосы со своего разгоряченного лица и с грустью произнесла: – Все было бы прекрасно, если бы только не этот проклятый Акин.

– А где он сейчас? – поинтересовалась Элизабет.

– Я отослала его назад, в Рейнбоу-Фоллз, – сказала Марта, и тут же ее внимание переключилось на что-то другое. – Эй, ты! – крикнула она иссиня-черному, обнаженному по пояс рабу, на котором из одежды были только потрепанные полотняные бриджи, и махнула рукой, словно хотела отогнать его. – Что ты делаешь с этим сыром! Скажи, чтобы тебе помогли его тащить, иначе он сразу очутится в грязи!

Элизабет использовала эту возможность, чтобы вместе с Деирдре исчезнуть в доме. Деирдре ушла в каморку для слуг, а Элизабет торопливо побежала на верхний этаж в свою спальню, которую она, как и в прежние времена, делила с Фелисити.

– Момми! – восторженно завопил Джонатан.

– Сокровище мое, иди сюда! – Она высоко подняла сынишку и поцеловала, а затем начала кружиться с ним по комнате.

Его восторженные крики наполнили ее сердце любовью. Он обхватил своими ручонками шею матери и ответил на ее объятия, но тут же начал вертеться и потребовал, чтобы его посадили назад, к игрушкам. Окинув их беглым взглядом, Элизабет заметила новую игрушку – подвижного клоуна с ярко разрисованным телом и длинными руками и ногами, подвешенными на ниточках. Без сомнения, это был еще один подарок от Гарольда, который баловал мальчика сверх всякой разумной меры.

– Когда Роберт был еще маленьким, Гарольд так никогда не делал, – однажды доверительно сказала Марта Элизабет. – Иногда мне кажется, что он хочет исправить свои ошибки, уделяя внимание твоему ребенку.

Она остановилась в задумчивости, а затем добавила:

– Может быть, это потому, что малыш больше похож на него, чем Роберт.

Элизабет кивнула в ответ и с трудом выдавила из себя несколько слов, надеясь, что Марта не заметила страха, охватившего ее. То, что у ее сына были темные волосы, обнаружилось сразу же после рождения. Поскольку и у нее, и у Роберта волосы были светлые, то окружающие, из тех, кто мог позволить себе высказаться по этому поводу, констатировали схожесть ребенка с его черноволосым дедом. Некоторое время Элизабет отчаянно старалась поверить в эту возможность, в особенности на протяжении тех месяцев, когда она пыталась вести нормальную супружескую жизнь с Робертом. Она не хотела ничего иного, как быть с ним в настоящих семейных отношениях. Родители, которые держатся друг друга и воспитывают своего ребенка.

Оглядываясь назад, Элизабет думала о том, что судьба сыграла с ней злую шутку: приблизительно в то же самое время, когда Роберт снова начал охотиться за другими женщинами, она обнаружила, что не он, а Дункан был настоящим отцом Джонатана. Об этом можно было судить по тому, как он смотрел на нее – широко открытыми, сияющими голубыми глазами. Глазами Дункана. И, кроме того, у ребенка была его улыбка, при которой у него на правой щеке появлялась симпатичная ямка. В этот момент он был похож на Дункана настолько роковым образом, что Элизабет вынуждена была заставлять себя сдерживаться и не оглядываться нервно по сторонам, чтобы убедиться, что никто этого не заметил.

Чем старше становился малыш, тем больше она обнаруживала в нем сходства с Дунканом. Тот же упрямо задранный подбородок, если ему что-то не нравилось. Та же манера весело запрокидывать голову, когда он чему-то радовался, и та же целеустремленность, с которой он стремился выполнить свои желания. За детским упрямством уже сейчас можно было заметить холодную отвагу, что позволяло думать, что в более поздние годы в нем, вполне возможно, проявятся черты, которые ей не нравились. Например, пренебрежение к интересам других. Однако Элизабет была исполнена решимости предотвратить это. Никогда на ее сыне не должно отрицательно сказаться то, что его отец был пиратом.

Она погладила малыша по голове, позволила ему продемонстрировать ей клоуна на веревочках и, как и полагается, выразила свой восторг по поводу того, как бодро дергаются ручки и ножки куклы. Тем временем Фелисити оживленно болтала о тех гостях, которых они ожидали, а также о последних сплетнях на острове, но прежде всего – о платьях, которые они заказали, собственно говоря, ради сегодняшнего вечера у швеи-служанки Анны Норингэм.

Кузина Элизабет хорошо прижилась на Барбадосе. Для нее настоящим благословением стало решение покинуть Англию. Фелисити, в отличие от многих других новоприбывших на остров, очень легко перенесла переход к тропическому климату, очень влажному и жаркому. В Данмор-Холле были созданы комфортные условия, какие только можно было себе представить, для любой работы тут имелись слуги, а что касается погоды, то здесь почти всегда сияло солнце. И, кроме того, с ней рядом были Элизабет и маленький Джонатан, на которого она могла излить всю свою нежную любовь. Жизнь быстро наладилась, и время проходило в приятном и размеренном ритме. До сих пор Фелисити как-то не хватало общественного разнообразия, но и это постепенно менялось. Благодаря растущему благосостоянию на острове, плантаторы побогаче все чаще стали устраивать праздники, как это делал сегодня Гарольд Данмор по поводу своего пятидесятилетнего юбилея. А через две недели праздник будут давать уже Норингэмы, и на этом празднике должно быть провозглашено обручение Анны Норингэм.