Читаем без скачивания Водный мир - Олег Мушинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Недавно с корабля краббов было сброшено нечто тяжелое, и оно сильно плюхнуло по воде.
– Плоскодонка или даже боевой плот, – хмуро заметил Дерк.
– Чего и следовало ожидать, – пожал плечами Фалко. – Всплеск был только один?
– Я уловила только один, – ответила тень. – Но на таком расстоянии он был еле слышен. Если сбросили несколько одновременно или остальные спускали аккуратнее, то они могли слиться в один.
– Может, уплывем от них под водой, – предложила Алина. – Как я от…
И она кивнула в сторону Дерка. Тот насупился.
– Краббы плавают быстрее людей, – с сожалением сообщил Фалко. – Намного быстрее. Тень, а как насчет какой-нибудь дружественной нам акулы? Желательно покрупнее.
– Акулы свободолюбивы, – ответила та. – Мне потребуется время, чтобы убедить их помочь нам.
– Сколько? – сразу спросила Лимия.
Тень мысленно прикинула время.
– Если попадется слабая и безвольная акула, за полчаса справлюсь. На сильных уйдет больше времени, возможно впустую. Маленькие и слабые подчиняются быстрее.
– Слабая нам не подойдет, – сказал Фалко. – Хотя, на безрыбье и омар – рыба, но сейчас нам бы белого кархародона, и побольше.
Тень криво усмехнулась.
– Если бы мы могли подчинять таких тварей, то уже давно пополнили бы ими свой флот.
Лимия скривила гримасу, в которой разом обозначилось сожаление, что по-настоящему крупной акулы на их стороне не будет, и облегчение, что дуа'леорке не под силу контроль над такими монстрами. Взрослая акула-кархародон достигала в длину десяти саженей и могла в одиночку потопить небольшой иол. «Сагитту» от ее челюстей не спасла бы даже металлическая рама. Тень нежно похлопала по воде ладонями и снова погрузила их в воду. Остальные молча смотрели на нее, кто с сомнением, кто с надеждой.
– Тихо и пусто, – сообщила тень.
– Плохо, – констатировал Фалко. – На боевом плоту у краббов обычно до тридцати морд, включая тянульщиков. Плюс что-нибудь тяжелое вроде моей пушки.
– А что тяжелого есть у тебя? – осведомилась Лимия.
– Кроме пушки – два мушкета. К пушке – четыре гарпуна, плюс те, которыми она была заряжена.
Фалко вопросительно глянул на Дерка. Тот виновато развел руками.
– Они уже на дне моря. Извини, ты не предупредил, что надо экономить.
– Так что? – спросила Лимия. – Молимся Алгоре и уплываем кривыми зигзагами?
– Искренняя молитва – это всегда хорошо. А что касается остального… – Фалко посмотрел на обвисший ветровой вымпел, на небо, на море и добавил – Погружаемся.
– Заметят, – буркнул Дерк.
– Да и Фервор с ними, – отмахнулся Фалко. – «Сагитта» у меня прочная, может уйти гораздо глубже, чем доступно простому ныряльщику.
– Ревущие и глубинные бомбы тоже глубоко ныряют, – напомнила Лимия.
Фалко усмехнулся.
– А как же клад?
– После налета на храм огнепоклонники могут забыть о кладе, – возразила Лимия.
Тень едва уловимо покачала головой, не соглашаясь, но и не вступая в спор.
– О кладе, но не о мести, – сказал Фалко. – Я их знаю. Жрецы всегда требуют головы для очистительного жертвоприношения. Если нас отправят на дно, то эти головы они уже никогда не получат. Судя по цвету воды, под нами настоящая бездна. Поэтому мы сделаем так. Ты, Дерк, полностью затапливаешь правый корпус. Водозаборники по одному на носу, на корме и по центру. Я – левый. Остальные – в мою каюту и задраить люк.
– А вы? – удивилась Алина.
– С другой стороны шлюз, – ответил Фалко. – Мы войдем через него.
– Ой, – Алина схватилась за голову. – А я думала, тебе он не нужен, раз люк есть, и свалила туда весь хлам, который мне мешал переодеваться.
Фалко стоически вздохнул.
– Ну, тогда просто вытащи его обратно. Все по местам.
Дерк бросил вопросительный взгляд на Лимию. Та коротко кивнула, подтверждая приказ. Дерк молча развернулся и ловко перепрыгнул на правую палубу. «Сагитта» была рассчитана на одного человека. Вместо традиционных вентилей, откручиваемых изнутри, крышки водозаборников просто срывались металлическим рычажком и оставались за бортом, болтаясь на прочном кожаном ремне. Дерк нашел это удобным, хотя и не настолько, чтобы выложить за такое удобство из своего кармана стоимость шести металлических предметов. Плюс отдельный насос для каждой секции балластного корпуса.
– Не удивительно, что ему клад не интересен, – буркнул Дерк сам себе под нос.
Он сдернул рычаг носового водозаборника и оглянулся через плечо. Фалко прошел свой борт и, махнув ему рукой, побежал обратно. Одно движение, и обвисший парус сложился. Фалко окинул хозяйским глазом палубы. Все было убрано или надежно принайтовлено. «Сагитта» быстро погружалась. Фалко сделал глубокий вдох и надел маску. Дерк молча потянулся за своей. Первая волна прокатилась по палубе. Фалко сделал знак: «ныряем» и шагнул через борт. Дерк отступил на пару шагов и последовал за ним. Нырнул, огляделся. Фалко, цепляясь за страховочную сеть, плыл к корме.
«Что еще?» – недовольно просигналил ему Дерк.
«Да вот, пришло мне в голову, что мстительность краббов не уступает их религиозности, – пояснил Фалко. – Мало ли что».
«А раньше ты не мог этого вспомнить? – нахмурился Дерк. – Как это меняет план?»
«Практически никак. Только под водой развернем рулевые крылья и уйдем немного в сторону».
Дерк с сомнением оглядел миниатюрные рулевые крылья «Сагитты».
«Хиленькие они у тебя», – отметил он.
«Какие есть. Лодка на парусное управление рассчитана. Зато степень свободы большая. Этим мы сейчас и воспользуемся. Плюс течение нас снесет».
«Краббы течение учтут».
«А наш маневр – вряд ли. По моей команде выворачиваем вправо и вниз».
«Ладно. Только придумай что-нибудь на случай, если течение поверхностное».
«Оно и есть поверхностное, – безмятежно ответил Фалко. – С такой-то скоростью. Но нам много не надо. Только уйти с траектории глубинных бомб. От ревущих ядер у меня рубка защищена, если только не рядом рванет. Ну что, готов?.. Навались!»
Они дружно повернули рулевые крылья. Вопреки ожиданиям, повернулись они без особых усилий. Дерк, ожидавший худшего, чуть не свернул свое крыло, навалившись всей силой.
«Полегче», – просигналил Фалко.
«Ты скомандовал – навались, я и навалился, – ответил Дерк. – Что теперь?»
«Так держать».
«Сагитта», зарывшись носом, уходила на глубину. Течение слабело. Видимость падала. Глубина начала давить на уши.
«Разворачиваем», – просигналил Фалко.
Они снова повернули крылья, но уже в обратном направлении. «Сагитта» еще сместилась вправо и выправила крен на нос. Фалко указал рукой в сторону мачты. Дерк кивнул. До шлюза они добрались почти на ощупь. Фалко открыл крышку водозаборника. В шлюз хлынула вода, вытесняя воздух в каюту. Блокиратора в системе не было, но Фалко не спешил. Всплывший воздушный пузырь выдал бы их с головой. Дерк нашарил сбоку от входа рукоять ручного насоса и сильно ускорил процесс.
Когда в контрольном стекле появилась вода, Фалко схватился за ручки входного люка. Рванул на себя раз, другой, третий. Обе ручки сидели как влитые.
«В чем дело? – просигналил Дерк. – Заблокировано с той стороны?»
«Да нет, вроде. А вообще Фервор его знает. Скорее всего, просто механизм приржавел, я этим шлюзом и не пользовался никогда».
«А проверить его на поверхности тебе религиозные убеждения помешали? Подвинься, я попробую».
Дерк ухватился за ручки и рванул что есть силы. Ни с места. Даже «Сагитта» содрогнулась и замерла.
«Это уже не я», – просигналил Дерк.
«Да я думаю».
Они медленно оглянулись. «Сагитта» уткнулась всеми тремя носами в массивную тушу, размерами не уступающую лодке.
«Это еще что?»
Вместо ответа Фалко сорвал висящую рядом подводную лампу. Одним движением сдернул с нее чехол. Наполнявшие прозрачный шар люциферины были буквально перенасыщены питательным раствором и свежим морским воздухом, отчего лампа сияла, как Фервор в безоблачный полдень. Подводный сумрак отхлынул в мгновение ока. Четко проступили палубы, гарпунная пушка на носу и огромный спрут перед ней.
Действительно огромный. Сажени три одна голова, мутно-зеленая с белесыми полосами. Спрут был очень стар и очень рассержен. В принципе, его можно было понять. Плыл он себе по своим глубоководным делам, к поверхности не поднимался, мечтал о вкусной неколючей рыбке, а тут – бац! – окованным металлом форштевнем промеж глаз. Без всякого на то основания и даже не демонстрируя вполне понятного стремления сожрать зазевавшегося ближнего. Спрут удивленно раскрыл глаза и тотчас был обижен повторно. На этот раз лампой. Яркий свет ножом полоснул по глазам, привыкшим к подводному сумраку, и тонкая, ранимая душа ужаса морских глубин не выдержала подобного обращения.
Могучие щупальца, толщиной не уступавшие мачтам «Сагитты», океанским валом обрушились на среднюю палубу. Мореное темное дерево прогнулось, но с честью выдержало удар. Одно из щупалец выбило лампу из рук Фалко и размазало ее по палубе. Люди едва успели отпрянуть в разные стороны.
