Читаем без скачивания Талисман отчаянных - Жюльетта Бенцони

– Мисс Фелпс? Конечно! А почему вы о ней вспомнили?

– Как она выглядела?

– Ну-у… Как английская гувернантка: в строгом костюме, волосы светлые, всегда гладко зачесаны назад, никогда не подкрашивалась, в очках. Но совсем не цербер, девочка ее любила. И вообще она была скорее хорошенькая.

Маркиза в нескольких словах пересказала Клотильде все, что сказала ей Мари.

Альдо невольно подумал, что им, скорее, нарисовали портрет Лизы, когда она работала у него секретаршей, только со светлыми волосами, и задал следующий вопрос:

– А какого цвета у нее глаза? Или из-за очков трудно было разобрать?

– Нет, что вы! Серо-голубые, изменчивые, как облака перед грозой. Однажды я видела ее без очков – они у нее упали – и залюбовалась: чудесные глаза! Редкостного цвета!

Альдо насупился. Чудесные изменчивые глаза он видел совсем недавно, и они его взволновали, напомнив Полину Белмон, единственную женщину, которая заставила биться его сердце – и возможно, слишком сильно – с тех пор, как он женился на Лизе. Желая скрыть нахлынувшие на него чувства от зоркого взора тетушки Амели, он торопливо задал следующий вопрос:

– Мари видела, что рисовала эта женщина?

– Я ее не спрашивала, но не думаю, что ей была интересна ее живопись. Она же не подходила к ней близко. Она обиделась, рассердилась и вряд ли захотела вступать в беседу.

– А где именно она ее видела?

– Думаю, неподалеку, но приехала эта дама издалека. Мари видела стоящий под деревьями автомобиль.

– Какого цвета? Какой марки?

– Ты замучил меня, Альдо, – пожаловалась маркиза. – Пойди и спроси ее сам, но не думаю, что Мари разбирается в марках автомобилей.

– Конечно, не разбирается, – засмеялась Клотильда. – Но мы ничем не рискуем, если спросим. Честно говоря, я вообще не думала, что Мари способна на какие-то наблюдения. Но, похоже, дорогая маркиза, вы в самом деле сумели завоевать ее доверие.

– И что же?

– И она охотно сообщит вам то, что вы хотели бы узнать, – заключила Клотильда с улыбкой, на которую маркиза не могла не ответить. – Она не поймет, если вопросы будет задавать кто-то еще…

– Пойдемте к ней вместе, – предложила маркиза Клотильде. – Мари вас любит, и вы поймете гораздо лучше, где именно они встретились.

Они поднялись наверх и очень скоро вернулись.

Клотильда действительно прекрасно знала, где произошла встреча – совсем недалеко, в живописнейшем уголке: ручей падает каскадами среди скал, а вокруг растут столетние деревья. И еще один подарок: на автомобиле был парижский номер.

– Великолепно! – восхитился Адальбер. – Пусть ваша Мари не семи пядей во лбу, но все видит и замечает, а это дано не каждому.

– Вы даже представить себе не можете, до какой степени умеет! Признаюсь, я в себя не могу прийти от удивления! Она сумела запомнить номер. Вот он, – объявила Клотильда, протягивая листок из блокнота Альдо.

– Я начинаю думать, не играет ли она роль? Считаться недалекой глупышкой порой очень выгодно. Они для окружающих пустое место, и те не стесняются в разговорах.

– В общем-то никто не считает ее совсем уж дурочкой. Но если она стала разыгрывать такую невыгодную роль, то по какой причине? Как вы это объясните?

– Может быть, как раз потому, что боится. Впрочем, она и не скрывает своего страха. Ограниченные люди часто бывают страшно упрямыми. Думаю, она сумеет избавиться от нежеланного замужества. Уверена, Мари скажет «нет» господину мэру, если дело дойдет до мэрии, и это избавит ее от необходимости предстать перед алтарем. Возвращение мисс Фелпс, наверное, повергло ее в своего рода безумие, и она врезалась в столб у ваших ворот. Мадемуазель Клотильда, мы немедленно передадим этот номер комиссару Ланглуа, если вы позволите позвонить в Париж.

– Вам не надо спрашивать разрешения, Альдо!

Через несколько минут Альдо сообщил номер автомобиля инспектору, присовокупив необходимые объяснения.

– Сейчас заглянем в картотеку, – пообещал Ланглуа. – Дело минутное, подождите.

И действительно, через несколько минут Ланглуа сообщил, что автомобиль зарегистрирован на имя Элены Мареску, улица Ламарк, 12, Париж, 18-й округ.

– Полагаю, вы хотите знать больше, – осведомился полицейский.

– Да, хотелось бы. Мари де Режий уверена, что эта женщина играла роль гувернантки-англичанки маленькой Гранльё, но поскольку сама Мари не светоч мысли…

– Я все понял. Постараюсь внести ясность.

Альдо положил трубку, и в библиотеке воцарилось молчание. Каждый погрузился в свои мысли. Первым заговорил Адальбер.

– Сколько времени отвел нам этот мерзавец?

– Три дня, – отозвался Лотарь. – Завтра вечером я еду в монастырь.

– Именно об этом я и хочу поговорить. Мне очень тяжело, что выкупом за Мари-Анжелин назначено сокровище, столь дорогое вашему сердцу и сердцу ваших товарищей. Это страшная несправедливость. Наша План-Крепен мало что для вас значит.

– Она стала нашим другом и дорога нам, – ответила Клотильда, взяв под руку госпожу де Соммьер, и та в благодарность погладила ее плечо.

– Ваша родственница тут ни при чем, как вы этого не понимаете? – заволновался ее брат. – Она только орудие, предлог, потому что в нашем сообществе появился предатель! Не стань заложницей ваша кузина, он нашел бы другое средство шантажа. Похитил бы мою сестру. Не знаю, что еще бы он придумал!

– Скорее всего, вы правы.

– Я прав на двести процентов.

– Но кроме неведомого Иуды, как отнесутся остальные члены вашего сообщества к требованию пожертвовать смыслом всего их существования? Лишившись сокровища, подземная часовня сразу перестанет быть воплощением их мечты об ордене Золотого руна. И для вас, я думаю, тоже. Они могут и не согласиться на такую жертву.

– Если среди нас есть предатель, то, считайте, сокровища у нас уже нет. В любую ночь Иуда может прийти вместе с сообщниками Хагенталя и забрать его. С монахами, которые его берегут, они расправятся без труда. Нам не нужны новые потоки крови, их во Франш-Конте пролилось уже достаточно. Не важно, что мы носим костюмы-тройки, свитера и охотничьи куртки, а раньше носили латы и кольчуги – человек не изменился. Даже если он несговорчив в мелочах, он будет защищать до последней капли крови то, что любит, то, во что верит, или то, что ему принадлежит. Так ведется испокон веков.

– Но объединяет людей другое, – сказал Адальбер.

– Что же?

– Доверие. Вам люди доверяют. Недаром так много гостей собралось под вашей крышей в день трехсотлетия. Недаром вы не позволили переступить порог вашего дома Карлу-Августу… Благодаря вашей дружбе и к нам отнеслись по-дружески… Но теперь…

– Если совершено предательство, предатель может быть не один. И я передумал: завтра мы поедем в часовню вместе с вами, – твердо заявил Альдо.