Читаем без скачивания Застольные шутки под градусом - Стас Атасов

– Я удивлен и восхищен!

Первый мужчина поднимает клюшку и отвечает:

– Ничего удивительного, я был женат на ней 26 лет!

Надоела мужику сварливая теща, взял он белую простынь, сделал небольшой разрез посередине, раздвинул стол и накрыл его простыней. Залез под стол, сунул голову в прорез, а вокруг шеи куриной крови налил, сам язык вывалил и ждет.

Входит теща. Видит: на столе отрезанная голова зятя лежит – и давай причитать. Мужик открывает глаза и говорит: «Гав». У тещи разрыв сердца.

Мужик в милиции объясняет: «Она на меня всю жизнь гавкала, а я на нее один раз всего лишь».

«Ехавший из Монреаля катафалк свалился в глубокий овраг. Катафалк и гроб разбились. Водитель и покойник чудом остались живы».

– Что нужно делать по сигналу атомной тревоги?

– Быстро схватить белую простынь, выбежать на улицу, лечь на асфальт, быстро накрыться простыней и медленно ползти на кладбище.

– Почему медленно?

– Чтобы не создавать паники.

Идет бабка по рельсам, а за ее спиной поезд едет. Машинист свистит, а бабка все идет и говорит:

– Свисти, свисти, милок, я и в семнадцать лет на свист не оборачивалась…

Овдовевшая молодая женщина говорит подруге:

– Я боюсь, что когда наступит полночь, явится мой покойный муж!

– Не бойся! Ведь он никогда не возвращался домой раньше трех часов утра.

Командир вызывает матроса:

– Ты в загробную жизнь веришь?

– Нет.

– Там к тебе дядя приехал, к которому ты две недели назад на похороны ездил.

Двое зашли в музей и долго осматривают мумию, на которой висит табличка: «1074 г. н. э.».

– Интересно, что обозначает эта табличка?

– Скорее всего, номер автомобиля, который сбил этого пешехода.

Идет горбатый по кладбищу и слышит голос:

– Мужик, ты горбатый?

– Да, – отвечает тот.

– Нет, мужик, ты не горбатый!

Приходит мужик домой. Смотрит – а горба-то нет. Позвонил он хромому другу и рассказал о чудесах на кладбище. Тот бегом на кладбище. Идет и слышит:

– Мужик, ты горбатый?

– Нет, – говорит хромой.

– Не-ет, мужик, ты горбатый!

Один проповедник все время рассказывал о прелестях рая.

– Почему ты не говоришь об аде? – спросили его.

– В этом нет надобности, ведь ад мы увидим и сами.

Несли по дороге покойника, а у обочины стоял какой-то нищий с сыном. Мальчик спросил:

– Что это там, отец?

– Человек.

– Куда же его несут?

– В дом, где нет ни пищи, ни одежды, ни хлеба, ни дров, ни огня, ни золота, ни серебра.

– Отец, разве его понесут к нам?

Пациент спрашивает у врача:

– Скажите, пожалуйста, доктор, вы уверены, что я выздоровею? Я слышал, что иногда врачи ставят неправильный диагноз. Лечат, например, от воспаления легких, а умирают от тифа.

– У нас такого не бывает. У нас уж если лечат кого-нибудь от воспаления легких, он и умирает от воспаления легких.

Людоед жалуется утром жене:

– Ох, и ночка у меня была: то сердце ныло, то съеденная старушка из головы не выходила, то совесть зудела…

– Сколько раз я тебе говорила: не ешь на ночь интеллигентов!

– Где тут мой Грицко служит? Грицко Полищюк, – спрашивает украинка, приехавшая навестить сына.

– Он сейчас в карауле вон на той вышке. Мамаша – прямо к вышке.

– Мамочка, не ходы до мини, нэ можно, нэ положено, – закричал Грицко.

Но мать и знать не хочет ничего, лезет все выше и выше.

– Стой, стрелять буду! – орет бедный Грицко.

И выстрелил, когда мать на площадке вышки поднимала руки, готовясь обнять сына. Разборы, похороны. Подразделение, где служил Грицко, получило десяток юбилейных медалей. Решили наградить и его. Как же, службу знает, даже мать застрелил на посту.

Сидит Грицко в комнате, читает письмо от отца. Отец пишет, что как только с хозяйством управится, то приедет. Служи, мол, сынок, хорошо. А Грицко, прилаживая медаль:

– Вось тату скоро приедэ, мабуть опять награду заслужу.

Сидят в кабаке англичанин, американец и русский. Разговаривают.

Англичанин:

– У моего приятеля как-то друга в баре убили. Так он потом бармена повесил, а бар спалил.

Американец:

– А у нас у одного парня подругу изнасиловали. Так он весь квартал с землей сравнял.

Русский:

– Это что! А вот у нас у одного парня брата убили. Так он всю страну перевернул. До сих пор разобраться не можем.

Два офицера на поле боя раненые лежат. Один из них громко стонет. Второй не выдерживает:

– Чего вы орете? Можно подумать, вас одного убили.

Умер один еврей-миллионер и написал в завещании, что хочет, чтобы все его деньги похоронили вместе с ним. Что же делать, пихали эти деньги ему в гроб, пихали, а они вываливаются. А тут проходил мимо раввин и спрашивает:

– Что это вы делаете?

– Да вот так и так, – говорят, – завещание написал, чтобы деньги с ним похоронили, а они не влезают.

– Да что вы мучитесь, выпишите ему чек…

– Представляете, лечу над зоной боевых действий, вокруг свистят пули. Одна ракета попала в самолет… Пришлось пешком возвращаться.

Другой говорит:

– Да это все ерунда, вот я еду на джипе прямо по полю битвы, свистят пули, мины рвутся, на одной джип подрывается… Пришлось пешком добираться.

– Да это все чепуха, ребята, – говорит третий. – Лежу в казарме, пули летят в окно, подо мной убивают медсестру… Пришлось рукой заканчивать.

В разрытую на кладбище могилу упал пьяный и уснул. Ночью мимо шел другой пьяный, слышит стон, подошел к могиле.

– Что, холодно?

– Ага, – доносится снизу.

– А че тогда разрылся?

Встречаются два скелета, разговорились.

– Ты в какое время жил?

– Да во времена Брежнева.

– А умер когда?

– Да в его же время и умер. А ты в какое время жил?

– Да я еще живой.

– Кого я вижу! Ты живой и здоровый! А мне уже трижды говорили, что ты умер.

– Неужели?! Что ты за друг, если ни разу не пришел на похороны?

Абрам жалуется Саре:

– Мне так неудобно перед Иосифом, так неудобно…

– А что такое?

– Да он меня уже третий раз приглашает на похороны жены, а я его еще ни разу…

– Скажите, – спрашивает больной у соседа по дому, – когда доктор от меня выходил, он ничего обо мне не говорил?

– Абсолютно ничего! Он только спросил, пройдет ли гроб через дверь.

– Доктор, – говорит ассистент, – пациент из второй палаты скверно себя чувствует.

– Надо говорить: «Пациент думает, что скверно себя чувствует!» Это новейший взгляд на сущность болезней.

На следующий день ассистент подходит к доктору.

– Доктор, пациент из второй палаты думает, что он умер.

Супруги собираются в отпуск к морю. Жена старательно укладывает черное платье.

Муж:

– Зачем тебе черный наряд?

– Ах, дорогой, ты же совсем не умеешь плавать!

У пожилого господина жена – молодая и красивая женщина. Мистер вел себя на похоронах мужественно и стойко. Что же касается бывшего любовника его жены, то тот громко рыдал и, не скрывая, говорил о своей потере. Пожилой мистер спокойно наблюдал все это, а после похорон подошел к рыдающему юноше и проникновенно сказал:

– Не расстраивайтесь, мой друг, я собираюсь жениться снова…

Капитан:

– Чем же объяснить, что ты не умер, когда тебе прострелили грудь?

Солдат:

– Тем, сэр, что в это время мое сердце ушло в пятки.

Диалог на похоронах:

– Скажите, от чего он умер? От рака?

– Нет.

– От туберкулеза?

– Нет.

– От СПИДа?

– Да нет, от гриппа.

– От гриппа? Ну, это не страшно.

Оккупанты штурмуют Простоквашино. Вдруг кот Матроскин из окопа с гранатами: «Бах! Бах!» Дым рассеялся – живых никого!

Матроскин, вешая гранатомет на плечо:

– А я и на машинке вышивать умею!

Кладбище. Могильщик обходит свои владения и вдруг видит, какой-то мужик рыдает на могильном холмике, отчаянно бьет по земле руками. Сквозь рыдания прорывается: «Скажи, зачем ты ушел так рано?» Могильщик пытается его успокоить:

– Потеря наших близких – всегда большая трагедия. Но, уверяю вас, пройдет время, и боль вашей потери притупится.

– Какой еще моей потери? Я этого человека в глаза не видел.

– Кого же вы оплакиваете?

– Первого мужа моей жены!

– Приготовьтесь к худшему.

– Доктор, я умру?

– Нет, я выписываю вам дорогое лекарство.

Стоял стукач, а когда его посадили, он быстро умер.

Как-то поздней ночью пришлось мужику возвращаться домой через кладбище. Идет, трясется от страха. Вдруг видит: на разрытой могиле сидит старушка спиной к нему и что-то увлеченно делает. Он ее окликнул и спросил, чем та занята. Старушка ничего не ответила.