Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль

небольших уступок, на которые можно закрыть глаза — и Министерство, и руководство Хогвартса всегда были слишком осторожны и слишком тщательно придерживались устаревших формальных правил. Маленькие послабления в распорядке дня, в ношении формы, в допустимых к обсуждению темах — это всегда окупалось и новыми достижениями, и личной благодарностью наставнику.

Том Реддл оказался одним из самых выдающихся студентов за более чем полувековой опыт работы Слагхорна. Отличник, быстро опередивший школьную программу, прирожденный лидер, староста факультета, потом староста школы — мальчик был на очень хорошем счету и ему прочили блестящее будущее. И когда на старших курсах в один из вечеров Реддл пришел к нему с вопросами о тёмной магии, официально запрещенной и всячески порицаемой (хотя в то время ещё не настолько, как после войны с Гриндевальдом), профессор не увидел причин отказывать ему в разговоре. В конце концов, Том уже где-то узнал, что же такое крестражи, и, вполне возможно, к тому времени знал и детали ритуала, и нужные чары. Ему требовалась не общая информация, а мелкие детали, уже не слишком опасные на фоне всей идеи, так почему было и не сообщить их? Создавал ли кто-нибудь из знаменитых волшебников более одного крестража за раз? Что произойдёт, если всё-таки это сделать? Гораций считал тогда, что поступил правильно, рассказав ему обо всех сложностях и опасностях этой магии, о неизбежной потере части сил, о требуемых жертвах, о сложностях возвращения из состояния между жизнью и смертью… Но как он теперь понимал, все его слова Том воспринял как вызов, они не отпугнули, а лишь распалили его интерес, подчеркнули, сколь опасен и сложен этот метод, а значит — сколь велика должна быть выгода от его применения.

Профессор не был настолько тщеславен, чтобы считать, будто это именно он подарил Британии всем известного Лорда Волдеморта, что именно его слова определили путь, по которому пошел Реддл. Мальчик неплохо тогда изображал перед ним наивность и чистейшее любопытство, но вполне возможно, к тому времени и сам уже в тёмной магии успел кое-что узнать, приобрести опыт, успел запачкать руки. Однако ему нужна была эта информация, и именно профессор Слагхорн охотно предоставил её своему подопечному, чтобы тот мог двигаться дальше, к новым вопросам и новым ответам. Гораций не был тем, кто наставил Тома на этот путь. Но одним из тех, кто помог Лорду Волдеморту стать тем, кем он в итоге стал. А значит, все жертвы его безумия лежат в том числе и на совести бывшего преподавателя, щедро раздававшего любые советы своим подопечным. Даже если его вина в каждой отдельной смерти была совсем мала, их набралось слишком много, и этот груз теперь вполне мог бы раздавить. Пятнадцать лет профессор успокаивал себя мыслью, что Реддл так и не сумел воспользоваться полученной информацией, либо и в самом деле счёл крестражи слишком опасными, не стоящими риска. Но как он теперь знал из первых рук, Том был прилежным учеником и к словам своего преподавателя он тоже отнёсся вполне серьёзно. А Гораций собственными руками теперь помогает воплотиться его плану в жизнь.

Оставив новое зелье медленно кипеть на огне, Слагхорн подхватил первую колбу и медленно направился к баку, аккуратно перешагивая линии магического круга. Он не оборачивался, но всё равно буквально чувствовал спиной скрестившиеся на нём взгляды охранников. Остановился, медленно сдвинул в сторону стеклянную крышку — с палочкой бы потребовалось всего одно лёгкое движение, но увы. Замер, глядя на слабо светящуюся поверхность, под которой темнел человеческий силуэт. Сейчас хватит всего одного заклинания, даже без волшебной палочки — немного магии, чтобы нагреть до трёх сотен градусов состав в колбе, затем нужно быстро вылить его в раствор прямо так, кипящим. Эффект тогда будет прямо противоположным первоначальному — замедление роста, отмирание тканей, формирование аномалий в искусственном теле.

К сожалению, профессор слишком хорошо знал самого себя. Даже если уничтожить один образец, даже если уничтожить два… В конце концов, после пыток он всё равно сделает всё, как от него хотят и даже ещё лучше. А все усилия смогут разве что выиграть несколько месяцев. Правда, вставал и другой вопрос — а настолько ли он будет нужен живым после того, как лорд Волдеморт вновь получит тело? Может быть, Том и не мастер алхимии, но обеспечить необходимый уход за новой оболочкой он вполне сможет и сам. По оценке Слагхорна, это тело продержится от трёх до пяти лет, в зависимости от нагрузки, однако едва ли Реддл захотел вернуться к жизни, чтобы днями лежать на пляже, пить коктейли и любоваться морем.

Он спешил. Создание гомункула было не лучшим, однако быстрым решением при наличии подходящего специалиста и запасного крестража. Для чего-то перманентного и надёжного, для одного из ритуалов воскрешения, духу бы сначала требовалось обрести подобие реальной плоти, стать более «плотным», получить собственную привязку к физическому миру помимо крестражей. А для этого, помимо участия нескольких волшебников и проведения нужных ритуалов, требуется не меньше двух лет без каких-либо активных действий, без попыток кого-то подчинить себе, вселиться в чужое тело, занять временную телесную оболочку. Очевидно, столько он ждать сейчас не хотел, желая влиять на происходящие в Британии события не только руками немногочисленных уцелевших последователей, но и лично. Может, отчего-то боялся не успеть, и в этом случае даже задержка на полгода смогла бы…

Профессор остановил руку с колбой, когда донёсся звук открывшейся двери и затем послышался уже знакомый стук каблуков по деревянной лестнице. Медленно обернувшись, он увидел, как в подвал спускается Лестрейдж. Она часто так пропадала каждый день, на час или на два, но подручным и тем более пленнику о своих вылазках не докладывала, так что оставалось лишь гадать, куда она исчезает.

Её взгляд сразу же остановился на колбе с оранжевым зельем в руках Слагхорна. Ведьма не была крупной специалисткой в алхимии, уделяя куда больше внимания проклятьям и боевой магии, однако при желании она могла очень быстро учиться. Тем более что за контроль работы в первую очередь перед духом Тома отвечала именно она, а значит, ей требовалось хотя бы в общих чертах знать, что Гораций всякий раз делает и с какой целью.

Профессор до сих пор помнил, как двенадцатилетняя Беллатрикс Блэк получала у него впервые «Превосходно» за сданный без ошибок экзамен. Помнил и её выпуск. Помнил и суд над ней, где ему пришлось присутствовать, ведь семья Слагхорнов занимала одно из мест в Визенгамоте. Ещё одна из лучших его учениц, ставшая самой разыскиваемой преступницей в магической и, говорят, даже в немагической