Читаем без скачивания Город падших ангелов - Кассандра Клэр

— Полагаю, да, — сказал Саймон. Последнее в мире чего бы он хотел, так это идти на вечеринку.

— И возьми с собою Джордана, — сказала Изабель. — Тебе может пригодиться телохранитель.

— Я не могу этого сделать. Майя собирается туда.

— Я поговорю с ней, — сказала Изабель. Ее голос звучал гораздо более уверенно, чем Саймон чувствовал бы себя на ее месте. — До встречи.

Она прервала звонок. Саймон повернулся к Джордану, который лежал на диване, положив голову на одну из подушек.

— Сколько из этого ты слышал?

— Достаточно, чтобы понять, что мы собираемся на вечеринку сегодня вечером, — сказал Джордан.

— Я слышал об этом мероприятии в «Заводе». Я не в стае Гарроуэй, поэтому меня не пригласили.

— Полагаю, теперь ты пойдешь туда как мой спутник. — Саймон сунул телефон обратно в карман.

— Я слишком уверен в своей мужественности, чтобы согласиться на это, — сказал Джордан. — Нам стоит подыскать тебе подходящую одежду, — крикнул он, когда Саймон направился в свою комнату. — Я хочу, чтобы ты хорошо выглядел.

* * *

Годами ранее, когда Лонг-Айленд был центром индустрии, а не модным районом, полным художественных галерей и кофейных магазинов, «Завод» был фабрикой по производству ткани. Теперь это было громадное кирпичное здание, которое внутри было переоборудовано в большое, но красивое место. Пол был сделан из перекрывающих друг друга квадратов из зачищенной стали; над головой изгибались изящные стальные лучи, украшенные небольшими белыми лампочками. Декоративные железные лестницы поднимались спиралями к проходам, украшенным растениями. Огромный стеклянный потолок позволял видеть ночное небо над ним. Снаружи даже была терраса, построенная над Ист-Ривер и позволяющая обозревать мост над Пятьдесят Девятой улицей с особого ракурса — он возвышался над головой, растянувшись от Квинса до Манхэттена, как копье из сверкающего льда.

Стая Люка превзошла себя, стараясь, чтобы место выглядело замечательно. Вокруг были художественно расставлены оловянные вазы, в которых стояли белые цветы на длинных стеблях, и накрытые белыми скатертями столы стояли кругом вокруг сцены, на которой струнный квартет оборотней исполнял классику. Клэри не могла не пожелать, чтобы Саймон был здесь; она была почти уверена, что он счел бы «Werewolf String Quartet» отличным названием для группы.

Клэри шаталась от стола к столу, перекладывая вещи, которые не нужно было перекладывать, теребя цветы и поправляя серебро на столах, и так лежащее ровно. Пока прибыло всего несколько гостей, и она не знала никого из них. Ее мать и Люк стояли около входа, приветствуя входящих и улыбаясь, Люк выглядел неуверенным в костюме, а Джослин сияла в сшитом для нее голубом платье. После событий последних нескольких дней было приятно видеть ее мать счастливой, хотя Клэри было интересно, сколько в этой радости было настоящего, а сколько игры. Губы Джослин были странно напряжены, так что Клэри беспокоилась, была ли она действительно счастлива или просто улыбалась сквозь боль?

Не то чтобы Клэри не знала, что она чувствовала. Что бы ни происходило, она не могла не думать о Джейсе. Что Безмолвные Братья делали с ним? Был ли он в порядке? Смогут ли они исправить то, что с ним не так, устранить влияние демона? Ночь перед этим вечером она провела без сна, уставившись в темноту своей комнаты и переживая, пока не ощутила себя буквально больной.

Больше всего на свете она хотела, чтобы он был рядом. Она выбирала платье, которое надела сегодня вечером — бледно-золотое и более облегающее ее тело, чем обычно — с явной надеждой, что оно понравится Джейсу; теперь он ее в нем не увидит. Она знала, что глупо было беспокоиться о подобных вещах; она бы проходила всю жизнь, одетая в бочку, если бы это только помогло Джейсу оправиться. Кроме того, он всегда говорил ей, что она красивая, и никогда не жаловался, что она в основном носила джинсы и кеды, но она подумала, что ему бы это понравилось.

Стоя перед зеркалом сегодня вечером, она почти ощутила себя красивой. Ее мать всегда говорила, что она была поздним цветком, и Клэри, глядя на свое отражение, задавалась вопросом, не было ли то же самое с ней. Она больше не была плоской, как доска — в этом году она покупала бюстгальтеры большего размера — и, когда она прищурилась, она подумала, что могла разглядеть — да, определенно бедра. У нее была фигура. Не слишком выделяющаяся, но надо же с чего-то начинать.

Она выбрала простые украшения — очень простые.

Она подняла руку и коснулась кольца Моргенштернов на цепочке вокруг шеи. Она снова надела его этим утром, впервые за несколько дней. Она чувствовала, что это был молчаливый жест веры в Джейса, способ показать ее лояльность, знал он об этом или нет. Она решила, что будет носить его, пока снова его не увидит.

— Клэри Моргенштерн? — Произнес мягкий голос за ее плечом.

Клэри удивленно обернулась. Голос не был знакомым. Это была стройная высокая девушка, выглядящая лет на двадцать. Ее кожа была молочно-бледной, а сквозь нее проступали зеленые вены, и ее светлые волосы были также зеленоватого оттенка. Ее глаза были холодно-голубыми, как мрамор, и она была одета в легкое голубое платье, такое тонкое, что Клэри подумала, она должно быть замерзла. Воспоминание медленно поднялось из глубин памяти.

— Кейли, — медленно произнесла Клэри, признавая в ней фею официантку из «Таки», которая обслуживала ее и Лайтвудов несколько раз. Мысль напомнила ей, что когда-то был некий намек, что между Кейли и Джейсом однажды что-то было, но этот факт показался таким незначительным перед лицом всего остального, что она даже не могла заставить себя ревновать. — Я не знала… Ты знаешь Люка?

— Не прими меня ошибочно за гостя на этом мероприятии, — сказала Кейли, ее тонкая рука изобразила безразличный жест в воздухе. — Моя госпожа послала меня сюда найти тебя… не ради развлечений, — она любопытно взглянула через плечо, ее полностью голубые глаза сияли. — Хотя я и не знала, что твоя мать выходит замуж за оборотня.

Клэри вскинула брови.

— И?

Кейли оглядела ее с ног до головы с неким весельем.

— Моя госпожа сказала, что ты довольно крепкая, несмотря на свой рост. При Дворе на тебя бы смотрели снизу вверх из-за такой низкорослости.

— Мы не при Дворе, — сказала Клэри. — И мы не в «Таки», что означает, ты пришла ко мне, и у тебя есть пять секунд, чтобы рассказать мне, что Королева Фей хочет. Я не большая ее поклонница, и я не в настроении для ее игр.

Кейли указала своим тонким пальцем с зеленым ноготком Клэри на горло.

— Моя госпожа сказала спросить тебя, — сказала она, — почему ты носишь кольцо Моргенштернов. Это чтобы выразить признательность своему отцу?

Рука Клэри поднялась к ее шее.

— Это для Джейса… поскольку Джейс дал мне его, — сказала она, прежде чем смогла сдержаться, а затем молча прокляла себя. Было не очень разумно говорить Королеве Фей больше, чем нужно.

— Но он не Моргенштерн, — сказала Кейли, — а Эрондейл, и у них есть свое кольцо. Рисунок с цаплями, а не утренними звездами. И разве оно не идет ему больше — душе, которая парит, словно птица в полете, а не падает, как Люцифер?

— Кейли, — прорычала Клэри сквозь зубы. — Чего хочет Королева Фей?

Девушка-фея рассмеялась.

— Чего, — сказала она. — Да просто отдать тебе это. — Она держала что-то в руке, небольшой серебряный колокольчик-подвеску с петлей на конце, чтобы его можно было надеть на цепочку. Когда Кейли протянула руку ближе, колокольчик зазвенел легко и сладко, как дождь.

Клэри сжалась.

— Я не хочу подарков от твоей госпожи, — сказала она. — Поскольку они идут в комплекте с ложью и ожиданиями. Я не хочу быть обязанной Королеве.

— Это не подарок, — сказала Кейли нетерпеливо. — Это способ вызова. Королева прощает тебя за твое прежнее упрямство. Она ожидает, что скоро настанет время, когда тебе понадобится ее помощь. Она готова предложить ее тебе, если ты попросишь. Просто позвони колокольчиком, и слуга Двора придет и заберет тебя к ней.

Клэри помотала головой.

— Я не стану звонить в него.

Кейли пожала плечами.

— Тогда тебе ничего не стоит взять его.

Будто во сне Клэри увидела, как она протянула руку, и ее пальцы заколебались над колокольчиком.

— Ты сделаешь что угодно, чтобы спасти его, — сказала Кейли, ее голос был тонкий и сладкий, как звон колокольчика, — чего бы тебе это ни стоило, что бы ты ни задолжала Небесам или Преисподней, разве нет?

Привычные голоса зазвучали в голове Клэри. «Ты хотя бы остановилась и задумалась, сколько неправды может быть в рассказах твоей матери, которые послужили своей цели? Ты и правда думаешь, что знаешь все секреты своего прошлого?»

Мадам Дорофея сказала Джейсу, что он влюбится не в того человека.