Читаем без скачивания "Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17 (СИ) - Марков-Бабкин Владимир

ТЕРРИТОРИЯ, ВРЕМЕННО ОККУПИРОВАННАЯ ГЕРМАНИЕЙ. КУРЛЯНДИЯ. САРАЙ В ОКРЕСТНОСТЯХ СТАНЦИИ ТУККУМ-2. 25 сентября (8 октября) 1917 года. Утро.

— Жить хочешь?

Казак, сидящий на подвернувшемся по случаю венском стуле, злобно сверкнул глазами и гаркнул:

— Да пошел ты на…

Куда именно надо было бы пойти осталось невыясненным, поскольку говоривший полетел под ноги подполковника, вместе со стулом, получив невероятной силы затрещину. Именно затрещину, в виде «отеческого подзатыльника», а не, к примеру, удар кулаком.

Поглядев на лишившееся чувств тело у своих ног, Емец укорил Шматко:

— Ну, и как, милейший, я его должен опрашивать теперь?

Тот кашлянул в огромный кулак и повинился:

— Виноват, ваше высокоблагородие. Не сдержался. Сейчас мы его вернем в грешный мир, не извольте беспокоиться!

Пока подчиненные возились с ведром воды и лежащим «опрашиваемым», Емец встал и, подойдя к двери сарая, осторожно выглянул на улицу…

…В город они вошли на удивление без особых проблем и стычек с кем бы то ни было. Хлопцы Шкуро на глаза больше не попадались, немцы куда-то сгинули, но, судя по беспорядочной стрельбе и запаху дыма, кутерьма в Туккуме продолжалась полным ходом. Поэтому, прежде чем лезть на рожон, необходимо было провести рекогносцировку местности и разведку обстановки, чем собственно сейчас и была занята отправленная им разведгруппа.

Сам же подполковник решил не терять времени даром и вдумчиво опросить пойманного казачка на предмет обстановки в городе, а тут такая досадная задержка вышла…

— На стул сажать, вашвысокобродь?

Емец обернулся и удивленно спросил:

— Зачем же на стул? Он и на полу может подумать над тем, как ты у него выбьешь табуретку из-под ног.

Развернув свой стул спинкой вперед, подполковник уселся напротив лежащего и утвердительно сказал:

— Думаю, что ты знаешь, кто я такой.

Тот со злостью пролаял:

— Ты — черт!

Емец покачал головой и валяющемуся казаку, и Шматко заодно, который дернулся было вновь вразумить наглеца.

— Ответ неверный. Впрочем, это неважно пока. Итак, повторяю вопрос — жить хочешь?

Связанный злобно молчал.

— Шматко!

Здоровенный унтер вновь появился в поле зрения лежащего и с готовностью кивнул:

— Здесь я, ваше высокоблагородие. Прикажете сразу этого повесить или же дозволите ребятам поразвлечься?

Емец хмыкнул.

— Поразвлечься? Искушение, право.

Подполковник оценивающе осмотрел пленника и проговорил:

— Ладно, пойду я. Не скучайте тут без меня.

— Не извольте беспокоиться, ваше высокоблагородие, скучать мы не будем. — Шматко усмехнулся, и начал закатывать рукава, глядя на связанного. — Особенно он.

Тот задергался, пытаясь освободиться от пут, и разразился потоком площадной брани.

Анатолий с интересом смотрел на бесполезные потуги связанного.

— Да, забавный зверек. Ладно, отставить разговорчики! Времени совсем в обрез, так что не церемоньтесь, мне он нужен не только живой, но и очень сильно желающий рассказать мне все тайны мира.

— А, это мы завсегда, ваше высокоблагородие, что ж вы сразу так не сказали? Все маетесь своим благородством, вместо того, чтобы объяснить кое-кому на понятном простому человеку языке. Это с офицерАми и прочими благородными будете беседы беседовать о чести, долге и смысле бытия, а нашему брату нужно объяснять проще, вот как я сейчас…

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МИТАВА. ОПЕРАТИВНЫЙ ШТАБ СИЛ СПЕЦИАЛЬНЫХ ОПЕРАЦИЙ. 25 сентября (8 октября) 1917 года. Утро.

Новая шифрограмма ставила все с ног на голову. Кто мог подумать о том, что кайзер не только решится, но и сумеет сбросить с шахматной доски такие фигуры, как генералы Гинденбург и Людендорф? И это при том, что в руках этих двоих была почти полная власть в Германии, а сам кайзер лишь играл роль марионетки? Да, что там марионетки! Данные разведки говорили о том, что Вильгельма Второго вот-вот генералы вообще посадят под домашний арест, а тут такой неожиданный финт — Гинденбург под арестом, Людендорф скрылся где-то в районе итальянских Альп, а в самой Германии идет волна арестов!

Головы полетели просто на загляденье! Похоже кайзер лишь ждал момента, чтобы вернуть себе всю полноту власти в своей империи.

А, может, и не кайзер, а кто-то, кто реально стоит за всей этой кутерьмой.

Вполне может.

Конечно, читая короткое сообщение трудно осознать истинный масштаб происходящего, но даже то, что уже известно, явно демонстрирует хорошую организацию и толковых организаторов. Чего стоит одно только обвинение Гинденбурга, Людендорфа и «прочих изменников» в попытке мятежа и государственного переворота с целью узурпации власти в Германии, для осуществления которой вышеназванные отщепенцы сознательно организовали ряд крупнейших поражений Рейха на суше и на море. Включая, разумеется, и Моонзундскую катастрофу, лишившую Германию одиннадцати линкоров и кучи кораблей поменьше, и унесшую более восьмидесяти тысяч немцев погибшими и семнадцати тысяч попавшими в плен, а фотография поднявшего белый флаг линкора «Гроссер Курфюрст» облетела все газеты мира. За этот позор нужно было найти козлов отпущения, и поэтому неудивительно, что на Гинденбурга с Людендорфом повесили всех этих собак. А то, что они сухопутные генералы, а поражение потерпел флот, не имело решительно никакого значения. Наоборот, именно действия генерала фон Гутьера, командующего 8-й армии, по мнению моряков и привели к катастрофе. Не зря же он потом застрелился, верно?

В общем, в Германии начиналась охота на ведьм и это было прекрасно. Наступление в такой обстановке обещает быть вполне успешным.

Но у главнокомандующих фронтами свои задачи, а у него, командующего ССО, вопросы и задачи свои.

Кстати, что-то нет вестей от Емца. Это настораживает…

ТЕРРИТОРИЯ, ВРЕМЕННО ОККУПИРОВАННАЯ ГЕРМАНИЕЙ. КУРЛЯНДИЯ. САРАЙ В ОКРЕСТНОСТЯХ СТАНЦИИ ТУККУМ-2. 25 сентября (8 октября) 1917 года. Утро.

— Жить хочешь? Спрашиваю последний раз.

Связанный активно закивал:

— Так точно, ваше высокоблагородие!!!

— Что ж, начало хорошее. Ты кто таков?

— Семен Яковлев, казак Кубанского конного отряда особого назначения, ваше высокоблагородие!!!

— А скажи-ка мне Яковлев, а за каким лешим вы приперлись в Туккум? Вас же в другую сторону послали.

Тот выпучил глаза и живо затараторил:

— Не могу знать, ваше высокоблагородие! Вышли мы в рейд, пошли по тылам и выскочили на эту станцию, а ни про какой-такой Кукум я слыхом не слыхивал!

— Понятно. Как вы в город-то вошли? Сильный бой был?

— Почитай и не было вовсе. Не ждали нас с той стороны, а взяли и врубились. Опрокинули в общем. Германцы частью отошли к станциям, а остальные вроде попрятались. Атаман приказал прочесать город и поискать их.

— А погром с чего случился?

Казак сильно удивился.

— Погром? Разве ж это погром? Мы германцев искали!

— Что ж их искать, коль они на станциях сидят? Туда бы и двинулись!

— Так там же пулеметы! Понимать надо! Да и на кой леший нам эти станции?

Емец усмехнулся.

— Понимаю. Там ничего ценного не возьмешь, а пулю получить можно запросто.

Яковлев оживленно закивал, всем видом показывая радость от понятливости начальника. Подполковник уточнил с иронией в голосе:

— А погром и пожары сами-собой случились?

Тот изобразил гримасу праведности и пояснил свою позицию:

— Ну, дык, ваше высокоблагородие, дело ж житейское. Приглянулось хлопцам что-нибудь, решили посмотреть поближе, а хозяева возражать стали, слово за слово и готово дело!

— Ладно, некогда мне с тобой обсуждать ваше мародерство. Где есаул Шкуро?

— Ну, как это «где»? Атаман на то и атаман, как ему и полагается, в штабе сидит, в центре городишки этого.

— А где этот штаб располагается? Конкретнее.

— А шут их разберет, ваше высокоблагородие! Дома все одинаковые, и написано все по-немецки.