Читаем без скачивания Джонни Оклахома, или Магия массового поражения - Сергей Шкенёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Виконт Оклендхайм со вздохом снял перевязь с мечом и вопросительно посмотрел на сэра Люция:
– Ваше баронское достоинство не пострадает от участия в небольшом развлечении? Но только не говорите, что не желали устраивать эту драку. Ну, так как?
Фон Бюлов в который раз поразился проницательности молодого человека и принялся засучивать рукава камзола:
– Лечение за ваш счёт, сэр Джонни.
– Разумеется, сэр Люций.
Удача свалилась на сотника пограничной стражи Карла Гржимека неожиданно. Он часа три мотался пешком по улицам в безуспешной попытке найти место для неторопливых раздумий о перспективах карьерного роста в обществе пары-тройки бутылок красного полусладкого прошлогоднего урожая и всё никак не находил. Бородатые отродья нечистого пожгли в столице не только все приличные питейные заведения, но даже от неприличных не оставили камня на камне. Знал бы, что так выйдет, то ещё бы целый хирд с землёй смешал.
Кстати, именно доклад об уничтожении пограничниками его заставы чуть ли не десятой части гномьей армии вторжения и послужил поводом для вызова Карла в Лютецию. Примчавшийся курьер вручил письмо, в котором герцог Ланца лично поздравлял героев, намекал на резкое повышение, открытым текстом сообщал о награждении «Звездой Чести» четвёртой степени и требовал прибыть на аудиенцию как можно скорее. К счастью, его светлость не соизволил обозначить точные сроки, поэтому Гржимек никуда не торопился. Когда ещё доведётся попутешествовать в собственное удовольствие за казённый счёт?
Ну а так как любой приличный командир не забывает о подчинённых, то сотника сопровождал Томас Блумберг, бывший кашевар и нынешний заместитель. А чего ему торчать на развалинах заставы?
Вот Блумберг первым и отреагировал на вылетевшее из окна и упавшее на Карла тело:
– Командир, да тут у них драка!
Гржимек, потирая ушибленное плечо, рассматривал распластавшегося по мостовой человека с надетым на голову помятым медным котелком:
– А нам какое дело до их драки? Или не терпится кулаки почесать?
– Так ведь это… – попытался объяснить удивлённый непонятливостью командира Томас. – Если дерутся, значит, пьют. Нутром чую, что кабак именно тут. Да вот же и пивная кружка на вывеске нарисована!
Карл с сомнением хмыкнул – закопчённый рисунок на ржавом щите скорее напоминал кучерявую нечёсаную голову чернокожего дикаря с южных островов, но никак не вожделенную ёмкость с пивом. Но решил довериться нюху опытного пограничника:
– Тогда нужно зайти.
Принять решение оказалось гораздо проще, чем его осуществить. Следующее тело вылетело из ресторации вместе с дверью, сбив с ног замешкавшегося Томаса. Но нужно отдать Блумбергу должное – он почти успел отпрыгнуть в сторону, и запущенный неизвестным орудием снаряд нанёс пограничнику незначительный урон. Ну что такое отпечаток чужого каблука на лбу? Тьфу, плюнуть и растереть. Плюнуть, естественно, на обидчика, и его же растереть по булыжной мостовой.
Гржимек, недолго раздумывая, ввинтился в опустевший проём и громко спросил, стараясь перекричать шум потасовки:
– Извините, господа, я вам не помешаю?
Какой-то горожанин со следами размазанной по лицу каши попробовал возмутиться бесцеремонному вторжению постороннего человека и бросился в атаку с пустой бутылкой в руке, но был повержен метким броском глиняного кувшина. Огромный норваец с бритой наголо головой улыбнулся своему удачному попаданию и приветливо кивнул Карлу:
– Если вы решите встать на сторону добра, сэр, то, конечно же, не помешаете. Присоединитесь к веселью?
– А кто у нас сегодня будет добром?
– Мы, естественно. Видите вон тех дворян и прекрасную рыжеволосую леди? Добрее их не найдёте во всём Груманте!
Но принять участие в битве со злом Карл не успел. Спокойный голос со стороны отсутствующей двери невероятным образом перекрыл грохот и вопли и был услышан всеми без исключения:
– Ну и что за херня здесь происходит, господа?
Норваец недовольно скривился:
– Как обычно… пришёл поручик Ржевский и всё опошлил.
Сотник пограничной стражи обернулся и встретился взглядом с его светлостью герцогом Джеронимо Ланца, без пяти минут его величеством королём Груманта.
– Некуда лишнюю энергию девать? Так я найду ей применение.
Вместо эпилога
– Ну здравствуй, столица ненавистной империи! Вот и мы!
Эмоциональное восклицание виконта Оклендхайма встретили ухмылками, но без комментариев. Только норвайский рикс пробормотал что-то неразборчивое про пафос, лозунги и передовицу газеты «Пионерская правда», за что получил локтем в бок от рыжей ведьмы. Риттер фон Тетюш и полковник Гржимек дипломатично промолчали.
Впрочем, Джонни и не ждал комментариев, увлечённый видом раскинувшегося вдоль побережья и уходящего в невысокие горы города. Города, в котором предстояло жить и учиться ближайшие четыре года. А ещё Оклендхайм-младший вспоминал напутственные слова его величества Джеронимо Первого, сказанные в день отъезда.
Монарх выразился прямо и недвусмысленно:
– Ваня, учёба учёбой, но… но если через четыре года от того гадючника хоть что-нибудь останется, родина тебя не поймёт. На вас можно надеяться, сэр Джонни?
Тогда и прозвучал ответ, заменивший любые клятвы и обещания:
– Почему бы нет, Лаврентий Борисович? Мне никогда не нравились города с названием Лунгдум. И Карфаген должен быть разрушен!
Примечания
1
Кандидату наук так ошибаться непростительно, но как боксёр-тяжеловес Вова приписывал авторство цитаты своему тренеру. Тот как раз не имел учёных степеней. – (Прим. автора.)
2
ОДАБ – объёмно-детонирующая авиационная бомба.
3
Паунд – старинная мера веса в империи. В описываемое время – монета с низким содержанием серебра.