Читаем без скачивания Дао: Золотые Врата. Беседы о «Классике чистоты» Ко Суана. Ч. 1 - Ошо

Первый соглашается и скрывается внутри. Вскоре оттуда раздается ужасный скрежет, тяжелые удары и грохот. Это продолжается полчаса. Наконец, ворота распахиваются, и из них выезжает автобус.

— Черт возьми, чего ты там возился столько времени? — восклицает тот, что ждал снаружи.

— Так автобус до Рима стоял в самом конце! — отвечает второй.

Четвертый вопрос:

Ошо,

Почему ты никогда не женился?

Просто потому что я не сумасшедший!

Иисус стоит перед большим зеркалом, восхищаясь своим красивым лицом и ясными глазами. Он расчесал свои длинные волосы, намазал их маслом и заплел в косичку. Потом он выщипал брови и расчесал свои светлые усы.

Мария любуется им.

— Сынок, — вздыхает она, — ты такой красивый... тебе пора жениться!

— Мне! Жениться? — вскричал Иисус. — Пусть лучше меня распнут на кресте!

Пятый вопрос:

Ошо,

Твои шутки меня пугают и вводят в замешательство. Пожалуйста, расскажи мне одну из сутр Будды о Боге.

P.S. Завтра я уезжаю в Италию. Спасибо.

Я понимаю — шутки опасны. Поэтому прежде меня ни один мастер никогда к ним не притрагивался. Но я люблю опасность. Анекдоты обладают невероятной красотой, если вы можете впустить их в самую глубину своего существа. Ни одна сутра не может проникнуть так глубоко, потому что когда вы слушаете сутру, вы начинаете засыпать. Трудно оставаться в бодрствующем состоянии, слушая сутры, по той простой причине, что сутры серьезны, сухи, как пустыня. Как долго можно смотреть на пустыню? Рано или поздно вы начнете зевать, потому что до самого горизонта простирается одна и та же пустыня — куда ни взглянешь, всюду песок, песок и песок, картина ничуть не меняется. Сутры точно такие же, они похожи на пустыни. Они навевают сон: они действуют как колыбельные. Если вы страдаете от бессонницы, тогда вам очень поможет чтение сутр Будды или Патанджали. Просто прочтите несколько сутр, и вы непременно заснете. Когда не действуют никакие транквилизаторы, сутры работают.

Именно это обычно используют гипнотизеры: они просто повторяют определенную сутру. Все то, что повторяется снова и снова, вызывает такую скуку, что вам хочется сбежать от этого. А самый простой способ сбежать — это заснуть.

Мулла Насреддин сильно страдал от бессонницы. Ничто не помогало — никакие транквилизаторы, никакое снотворное, ничто не действовало. Его сыновья начали всерьез беспокоиться. В конце концов, они нашли гипнотизера.

— Не волнуйтесь, — сказал гипнотизер, — я приду сегодня вечером.

И вот он пришел и начал повторять:

— Ты засыпаешь...

Насреддин лежал в постели с закрытыми глазами, свет был выключен.

— Ты засыпаешь... — снова и снова повторял гипнотизер, — твои веки становятся все тяжелее, тяжелее и тяжелее... ты засыпаешь, засыпаешь, засыпаешь... ты погружаешься в глубокий сон...

Насреддин начал храпеть. Гипнотизер на цыпочках вышел из комнаты.

Сыновья были несказанно счастливы. Они заплатили ему по двойному тарифу и поблагодарили от всей души. Затем они вошли в комнату, посмотреть. Насреддин открыл один глаз.

— Этот идиот уже ушел? — спросил он. — Он меня чуть не убил, поэтому мне пришлось притвориться! Этот храп был притворный. Я начал храпеть, только чтобы он оставил меня в покое!

Сутры скучны. Поэтому только старики, готовые умереть, посещают религиозные дискурсы. Их можно видеть во всех церквях и храмах.

Когда люди приходят в этот ашрам, они удивляются при виде такого большого количества молодых людей. Это невероятно, потому что молодые люди не должны быть в подобных местах. Только старые, мертвые, гнилые люди, ведущие своего рода посмертное существование, обычно бывают в таких местах. Столько молодежи — что здесь делают эти молодые люди? Они здесь не из-за сутр — я здесь ради сутр, а они здесь не из-за сутр. Поэтому мы пошли на компромисс: они должны выслушать несколько сутр, а я должен рассказать несколько анекдотов. Они остаются здесь ради анекдотов, а я здесь ради сутр! Если я перестану рассказывать анекдоты, они исчезнут. А если я должен буду рассказывать одни только анекдоты, я буду не нужен. Тогда я могу просто оставить большой сборник анекдотов, и Тиртха будет читать анекдоты — в моем присутствии не будет никакой необходимости. Если вы хотите быть здесь со мной, вам придется иногда выслушивать несколько сутр, а если я хочу, чтобы вы оставались здесь, я вынужден рассказывать также и анекдоты. Таково условие, таков договор.

В каком-то смысле шутки невероятно важны. Анекдоты — это не простые явления, они по-настоящему загадочны, механизм их действия загадочен. Вы не знаете, как устроен анекдот, каким образом он проникает в ваши глубины, как он вызывает в вас смех, как он вызывает в вас бодрость. Этот механизм действительно загадочен.

Анекдот действует почти как сексуальный оргазм. Не случайно многие анекдоты связаны с сексом. Анекдоты в самой своей основе сексуальны по той простой причине, что анекдот создает в вас подъем энергии, возникает огромное любопытство относительно того, что произойдет дальше — потому что анекдот является анекдотом только в том случае, если случается что-то неожиданное, если он принимает такой внезапный оборот, что логически вы и представить такое не могли бы, это просто немыслимо. И он принимает этот оборот так стремительно и внезапно, что вы даже не успеваете подумать. Потому что нет времени подумать... Уму необходимо время. Анекдот движется на юг, а потом внезапно поворачивает на север: ваш ум тоже движется на юг, и вдруг анекдот так резко поворачивает на север, что ум останавливается. И в самой этой остановке случается переживание тишины, медитации.

То же самое происходит и во время сексуального оргазма: определенная энергия накапливается в вас, нарастает напряжение. Вы продолжаете двигаться вверх, вверх, вверх, а потом происходит внезапное расслабление, внезапное высвобождение. И это происходит настолько внезапно — буквально в один миг — что ум останавливается, на мгновение ум исчезает. Это непостижимо для ума. Уму нужно время.

Если вы поймете анекдот, то упустите всю суть. Если вы можете понять, к чему все идет, каким будет логическое завершение, тогда для вас это не будет анекдотом. Все, что вы понимаете с самого начала, не будет концом, конец будет абсолютно непредсказуемым.

В этом красота анекдота — он шокирует вас, встряхивает, он вас будит. Невозможно продолжать спать, когда рассказывают прекрасный анекдот.

Будда снова и снова говорит своим ученикам: «Проснитесь!» Какая в этом необходимость? Я просто рассказываю анекдот, и вы просыпаетесь! И это куда ближе к существованию.

У самолета, направляющегося во Флориду, с двумястами сорока пассажирами на борту, возникла поломка двигателя. Крушение самолета неизбежно, поэтому пилот оповещает всех членов экипажа об этом печальном положении дел и говорит, чтобы они все взяли по парашюту и выпрыгнули из самолета.

— А как же пассажиры, сэр? — спрашивает капитана молодой стюард.

— В задницу пассажиров! — отвечает капитан.

— Как! — удивляется стюард. — Разве у нас есть на это время?

Ты говоришь: «Твои шутки меня пугают...» Потому что они, по всей видимости, вдребезги разбивают многие вещи в тебе. Должно быть, ты думаешь, что религия серьезна. Это не так — по крайней мере, мое видение религии совсем не серьезно. Моя религия коренится в игривости, в несерьезности. Искренняя — конечно, но серьезная — никогда. Моя религия — это смех, любовь. Это не отречение — это радость.

Меня совершенно не заботит Бог, а ты просишь меня рассказать одну из сутр Будды о Боге. В действительности, Будда никогда не верил в Бога, у него нет ни одной сутры о Боге. В этом смысле Будда совершенно атеистичен: он никогда не верил в Бога. Будда не был настолько глупым, чтобы верить в Бога-отца, который сотворил мир и который живет на небесах. Это все выдумки, сказки.

Каждый месяц святой Петр и Люцифер встречаются, чтобы поделить между собой вновь прибывшие души.

— Как вас зовут? — спрашивает святой Петр.

— Карл Маркс, — отвечает белобородая душа.

— Ах, так вы атеист! Значит, вы отправитесь в ад.

В следующем месяце к великому удивлению святого Петра Люцифер опаздывает. Раньше такого никогда не случалось. Несколькими часами позже Люцифер приходит в ужасном состоянии — один рог сломан, хвост обожжен, лицо бледное.

— Что с тобой? — спрашивает святой Петр.

— О, мой Бог! Этот Маркс... Он устроил сущий ад! Он начал с жалобы на то, что слишком жарко, потом заявил, что не хватает воздуха, а потом — что это место опасно для здоровья. Короче говоря, после нескольких забастовок, акций протеста и демонстраций мне пришлось установить кондиционеры, устроить массажи в перерывах между пытками и установить термостаты, чтобы система нагрева была под контролем! Петр, я в растерянности. Помоги мне! Не мог бы ты забрать его к себе в следующем месяце, чтобы дать мне передышку?