Читаем без скачивания Слово о полку Игореве - Александр Зимин

Второй из разбираемых текстов Задонщины следует прямо после рассказа о бегстве татар «иеуготованными дорогами». Следы этой последовательности сохранились и в Слове, где лишь добавлен повторяющийся рефрен о «туге» из Задонщины и дана яркая картина княжеских крамол. «Мужья» Задонщины заменены эпическими «ладами», «видети» — поэтическим «очима соглядати». Глагол «трепати» дал целый букет словообразований и в их числе неожиданные «потрепати золото», «притрепанъ мечи», «притрепетать полки». Ниже это будет «при-трепа славу дѣду своему Всеславу, а самъ подъ чрълеными щиты на кровавѣ травѣ притрепанъ литовскыми мечи». Активное вмешательство автора в процесс словотворчества очевидно.

Фрагмент № 16. Хвала князю Святославу.

Слово:

Святъславь грозный великый Киевскый. Грозою бяшеть притрепаль (в изд.:притрепеталъ) своими сильными плъкы и ха- ралужными мечи наступи на землю Половецкую, притопта хлъми и яругы, взмути рѣки и озеры, иссуши потоки и болота, а поганаго Кобяка изъ Луку моря отъ желѣзныхь великихъ плъковъ половецкихъ, яко вихръ, выторже. И падеся Кобякъ въ градѣѣ Киевѣѣ въ гридницѣ Святъславли.

Ту нѣмци и венедици, ту греци и морава поють славу Святъславлю, кають князя Игоря, иже погрузи жиръ во днѣ Каялы рѣкы половецкия, рускаго злата насыпаша.

Задонщина:

Силнии полкы съступалися вместо, протопташа холми и лугы. Возмутишася (Так У, С. И1 возмутися) реки и потоки (Так У, С. И1 и потоки нет) и езера. Кликнуло диво… велит послушати грозъным землям. Шибла слава к Железным вратом, к Риму…

Весь отрывок Пространной Задонщины дан по сравнению с Краткой в позднейшей редакции (см. Задонщина, фрагмент № 16).

В Слове вместо «Железных врат» появляются «желѣзные плъки» Кобяка (см. ниже: Ярослав «подперъ горы Угорскыи своими желѣзными плъки»). Обратная текстологическая зависимость была бы невозможной (хорошо известное географическое наименование трудно вывести из образа полков). Одним из источников появления «железных полков» могла быть также «кованная рать», упоминавшаяся в Задонщине. Образ в Слове впечатляющий, хотя «железные полки» в летописи встречаются лишь в связи с немецким войском, закованным в броню.[нпл. С. 316.]

Слова «рускаго злата насыпаша» Б. А. Ларин считает позднейшей глоссой, ибо русская дружина должна была рассыпать при отступлении не русское золото, а половецкое.[Ларин Б. А. Очерки по фразеологии: (О систематизации и методах исследования фразеологических материалов)//Учен. зап. ЛГУ. Серия филол. наук. Л., 1956. Вып. 24. С. 216.] Но, возможно, автор Слова просто употребил понятие «русского злата» в значении трофеев, т. е. золота, добытого русскими.

Текст об «иссушении» болот, потоков и другого добавлен в Слове из псалмов (73: 15): «изсушил еси реки Ифамскыя».

Фрагмент № 17. Пленение Игоря.

Слово:

Ту Игорь князъ высѣдѣ изъ сѣдла злата, а въ сѣдло кощиево. Уныша бо градомъ забралы, а веселие пониче.

Задонщина:

Выседоша удалцы з боръзых коней на суженое место на поле Куликове. А уже диво кличет под саблями татарскыми…

…въстонала земля Татарская, бедами и тугою покрышася. Уныша бо царем их хотение и похвала на Рускую землю ходити. Веселие уже (Так И2, У. И1 иже) пониче…

Оба отрывка Пространной Задонщины отсутствуют в Краткой и по сравнению с ней позднейшего происхождения (см. Задонщина, фрагменты № 20, 26).

Обращает на себя внимание, что, начав тему о Святославе, автор Слова почему-то прерывает ее и возвращается снова к Игорю. Князь пересел «въ сѣдло кощиево» «ту», т. е. тогда или тут (последнее невероятно), что является чисто поэтическим соответствием начальному «въступи… въ златъ стремень» и «ту нѣмци и венедици». В последней фразе «бо» (ибо, же) явно не дает достаточно определенной связи с предыдущим. Зато в Задонщине у ныли татарские цари (а не «забралы»), ибо татарскую землю постигли беды. Еще один момент. Фрагмент № 16 и первая часть № 17 Слова соответствуют двум отрывкам Задонщины, в которых говорится о «клике дива». Это можно объяснить или случайностью, или тем, что автор Слова, выбирая необходимый ему литературный материал, взял для своего текста из разных мест Задонщины отрывки, связанные темой «дива».

Фрагмент № 18. Сон князя Святослава и его толкование.[См. также: Соколова Л. В. Сон Святослава // Энциклопедия. Т. 5. С. 30–39.]

Слово:

Се бо два сокола слѣтѣста съ отня стола злата поискати града Тьмутороканя, а любо испиши шеломомъ Дону. Уже соколома крильца припѣшали поганыхъ саблями, а самаю опуташа (в изд.:опустоша) въ путины желѣзны. Темно бо бѣ в 3 день: два солнца помѣркоста, оба багряная стлъпа погасоста, и съ ними молодая мѣсяца, Олегъ и Святъславъ, тьмою ся поволокоста. На рѣцѣ на Каялѣ тьма свѣтъ покрыла. По Руской земли простроится половци, аки пардуже гнѣздо, и въ морѣ погрузиста, и великое буйство подасть хинови. Уже снесеся хула на хвалу. Уже тресну нужда на волю. Уже връжеса дивь на землю. Се бо готския красныя дѣвы въспѣша на брезѣ синему морю, звоня рускымъ златомъ, поютъ время бусово, лелѣютъ месть Шароканю.

Задонщина:

Се (Так У, С. И си) бо князь великый Дмитрей Ивановичь и брат его, князь Владимер Ондреевич…

…посмотрим быстрого Дону, сопием шеломом воды (Так С. И1 изобьем шеломы мечи)…

То уже соколы и кречати, белозерския ястребы рвахуся от златых колодиц ис каменнаго града Москвы (С далее: обриваху шевковыя опутины)…

Се уже нам обема солнце померькло в славне гради Москве. Припахнули нам от быстрого Дону поломянные (Так У, С. И1 полоняныа) вести…

…Уже жены рускыя въсплескаша татарьским златом. Уже бо по (Так У. И1 двух слов нет) Руской земли простреся веселье и буйство (Так У. И1 и буйство нет) и възнесеся слава руская на поганых хулу. Уже веръжепо диво на землю.

Два последних наиболее выразительных из приведенных отрывков Пространной Задонщины отсутствуют в Краткой и появились только под пером позднейшего редактора памятника (см. Задонщина, фрагменты № 20, 26).

По мере приближения к концу текста Задонщины этот книжный источник в Слове все более заменяется народными образами и эпитетами.

Поэтический сон князя Святослава имеет глубоко народную основу, а небольшие куски Задонщины в нем трансформированы до неузнаваемости. Фольклорные «шевковые опутаны» превращаются в полукнижные «путины железны». Плач двух жен о закатившихся (погибших) солнцах-мужьях превращается в текст о «померкших» солнцах-князьях. А так как половцами в плен были взяты четыре князя, то к двум солнцам Задонщины добавляются два месяца-княжича, хотя выше говорилось о четырех солнцах. Если в Задонщине простирается по землям русская слава, то в Слове это же говорится о половцах. Эффект от перемещения понятий получается чрезвычайный. Он усиливается противопоставлением «пардужьего гнезда» (половцев) «хороброму гнезду» (Ольговичам). Словарный материал летописи («пардус») и Задонщины (князья — «гнездо Владимира») — только средство для достижения наибольшей поэтической выразительности. Для придания стилю большей законченности и отточенности вводится третий элемент к «хуле» и «диву»: «уже тресну нужда на волю». Здесь слово «нужда» тоже употребляется в новом сочетании.

В. П. Адрианова-Перетц видит вторичность рассказа Задонщины в том, «что „поломяные вести“ не могли еще прийти в столицу, так как… плач приурочен не к исходу битвы, а лишь к одному ее моменту, когда казалось, что победа клонится на сторону Мамая».[Адрианова-Перетц. «Слово» и «Задонщина». С. 158.] Но рассказ Задонщины рисует финал битвы (воеводы уже погибли, по ним плачут вдовы). Другое дело, что вторая половина памятника снова возвращается к решающей битве. Но эта несогласованность текста Задонщины объясняется вторичным происхождением Пространной редакции по сравнению с Краткой.[Возражает В. П. Адриановой-Перетц и О. В. Творогов, считающий вполне допустимой условность изображения в Задонщине. К тому же «Святослав видит вещий сон, вероятно, также в момент битвы» (Творогов. «Слово» и «Задонщина». С. 332).]

Слова «и въ морѣ погрузиста и великое буйство подасть хинове» логически очень слабо связаны с текстом Игоревой песни. Неясно уже, что и как половцы «погрузили» в море. Поэтому многие исследователи помещают эти слова после глагола «поволокоста», меняя «подасть» на «подаста».[Потебня. Слово. С. 93–94.] Р. О. Якобсон и О. В. Творогов переносят только слова «и въ морѣ погрузиста».[La Geste. P. 154–155. {Слово-1967. C. 501.}] По О. В. Творогову, в пользу этой перестановки свидетельствует Задонщина. Текст Слова действительно противоречив. В Задонщине он целостен: распространилось веселье и буйство русских. В Слове же эта картина изменена за счет мотива о море, который совпадает с рассказом Ипатьевской летописи («в морѣ истопоша»). Считая Задонщину вторичным памятником, придется допустить у ее автора «сверхинтуицию»: он нашел в Слове мотив Ипатьевской летописи и изъял его из произведения. Гораздо проще считать, что автор Игоревой песни нарушил гармонию произведения, внеся в текст, навеянный Задонщиной, летописный мотив, т. е. так же, как он поступил и несколькими строчками выше.[ «Море» в Слове отнюдь не «символический образ», как думает О. В. Творогов, а реальное озеро, в котором погибали русские воины согласно Ипатьевской летописи.]