Читаем без скачивания Зеркало Триглавы - Людмила Безусова

— Ещё попробуешь?

— Дай сконцентрироваться. — Биться о стену опять не хотелось никак. Своя голова, чай, не чужая.

— Есть ещё один способ пройти, — заявил кот, немного подумав, — отключив мозг. Полностью.

— Это как?

— В бессознательном состоянии.

— В обморок падать по заказу я не умею.

— Я помогу…

В себя пришла Людмила уже по ту сторону барьера. Она сидела на холодном каменном полу, привалившись к стене. В обе стороны от нее уходил подземный ход. Правда, дышалось здесь не в пример легче, но голова была, как чугунная. Рядом с первой шишкой наливалась другая.

— И где стена?

— Похоже, барьер односторонний, как мембрана, потому мы так долго и выбирались отсюда.

— Понятно…

— Ну вот, — успокаивающе сказал Баюн, виновато прижав уши. Чуял, чуял он, что был неправ. — Видишь, моя теория работает.

— Твои проделки, паразит? — ведьма потирала свезенный локоть. — Волоком небось тащил?

— Ага, — кивнул кот, — толстая ты стала. Хорошо, хоть здесь Птах помог.

Людмила представила себе картину и расхохоталась: — кот и бесенок, задыхаясь от натуги, тянут на себя половинку бесчувственного тела, словно рыбачьи сети с богатым уловом.

— А если бы я там застряла, — поинтересовалась она, — тогда что?

— Судьба… — развел лапами Баюн. — Против неё не попрешь.

"С таким напарником я стану либо фаталисткой, либо трупом. Другого не дано. — Людмила огляделась. — Похоже, мы уже близко. Стены обложены камнем, воздух сухой и… — она поморщилась. — Воняет-то как… Откуда?"

Волны тошнотворного запаха накатывались одна за другой. Преодолевая отвращение, стараясь дышать только ртом, Людмила шла за котом. Тот легконогим аллюром скользил в зыбком полумраке тоннеля, даже не тормозя на поворотах. У ведьмы сложилось мнение, что путь этот им хожен не единожды.

— Такое ощущение, что скоро задохнусь, — пожаловалась ведьма.

— Здесь небольшой подъем, — обернулся кот, — мы почти пришли.

"Хорошо ему на четырех лапах — две устали, на двух других шагай, да ещё и хвостом придерживаться можно".

— Баюн, а, Баюн, — позвала чародейка. — А скажи мне, почему ты не ушел, когда Кащей воскрес? Ты же мог…

— Осторожно, не споткнись, — кот точно ничего не слышал, — здесь лестница. Без перил, между прочим…

— Точно, — Людмила остановилась перед уходящими вверх ступенями. — А я не помню никакой лесенки, — и, придерживаясь за стены, полезла вверх.

— Ну, ещё бы, ты кубарем вниз покатилась, мы с Птахом еле успели тебя поймать.

Ведьме очень хотелось ответить ему достойно, но крутой подъем сбивал дыхание, не до разговоров. Сердце сжималось от плохого предчувствия. Возвращаться не хотелось.

До нее донеслась ругань кота.

"О, — отвлеклась ведьма от своих невеселых думок, — а я считала, что Лешего по этой части никому не переплюнуть, а Баюн, гляди-ка, превзошел даже его. Чего он так разошелся?".

Лишь добравшись до верха, поняла, в чем дело — котофей пытался отыскать хитрую защелку, которая открывала выход. Людмила с облегчением присела на ступеньку, переводя дыхание.

— Никак, — плюхнулся рядом вконец разозленный кот, — я уже по-всякому пробовал. Придется возвращаться.

— Я помогу…

Вместо Птаха наверх выполз ендарь и грубо отпихнул в сторону Людмилу, которая загораживала ему дорогу.

— Мы же сказали, сами справимся, — она вскочила на ноги. Кот предупреждающе ткнул её в бок и зашипел:

— Пусть сначала откроет, потом отношения выяснять будете.

— Ничего я выяснять не собираюсь, — как порох вспыхнула ведьма, но, услышав негромкий щелчок над головой, замолчала. Кот порскнул к выходу, за ним ринулся Птах, обогнав чародейку на финишной прямой. — Ну и пусть… Все там будем, а раньше или позже — значения не имеет.

Неумолчный гуд стоял над залом — туча жирных зеленых мух носилась в воздухе, остальные темной шевелящейся массой пировали на полуразложившихся телах.

Желудок предательски скакнул к горлу. Людмила с облегчением подумала: — "Счастье, что он пуст…".

— Гляди, — позвал кот ведьму, — ендарь-то наш… падальщик, оказывается…

Тут уже она не выдержала — откуда что взялось?

Утерев рот тыльной стороной ладони, Людмила с омерзением посмотрела на ендаря. Тот уже раздулся, как воздушный шар, но продолжал безостановочно всасывать в себя зеленовато-бурую жидкость, лужицами растекшуюся по полу, причмокивая, как завзятый гурман.

— И что, нам туда надо спускаться? Я не смогу… — вообразить себя пробирающейся по тому месиву, что покрыло сейчас некогда отполированный пол, Людмила не могла никак. — И этот, — она с омерзением сплюнула, — как не лопнул ещё?

— Нет, — успокоил её кот, спрыгивая с высоты постамента, — сможешь? — позвал он, задрав голову.

Людмила подошла к краю — высота метра два, но хоть внизу чисто:

— Попробую, отойди только в сторону…

Приземление было жестким, но вполне благополучным. Ведьма откатилась под ноги котофею, следом сверху соскочил бесенок.

Баюн, не тратя время зря, метнулся за единственную уцелевшую колонну.

— Я тоже так шел, — сообщил ведьме Птах и побежал догонять кота. Людмила оглянулась: — "Кащей мертв, это бесспорно. Антон? Нет, с ним все в порядке и мы его найдем, я уверена. Отчего же тогда так давит сердце?".

Бесенок вернулся обратно и нетерпеливо дернул её за руку, поторапливая. Чародейка мысленно пожелала умершим легкого пути в Навь. Хоть и не преданы земле, а доброе слово все ж лишним не будет.

Кот неподвижно сидел перед полукруглым дверным проемом и гипнотизировал его взглядом. Он даже не повернул головы, когда Людмила подошла.

— Ты все время пыталась узнать у меня, — драматически произнес Баюн, не меняя позы, — почему я не ушел порталом.

— Безрезультатно, — уточнила ведьма.

— Да потому, что в этом чертовом замке ни один портал не работает.

— То есть, ты и рад бы покинуть нас в трудную минуту, да не мог.

— Я ж говорю — судьба… — совсем загрустил котофей.

— А теперь в чем загвоздка? — ведьма кивнула на проем, подернутый белесой дымкой.

— Не работает…

— А ты не пробовал так, как меня учил?

— Пробовал, — хихикнул Птах. Кот свирепо глянул на него, но бесенка было не так легко испугать суровым кошачьим взглядом. — Его вышвырнуло назад.

— Не веришь? Сама попробуй, — предложил заботливый Баюн, — попрактикуйся, так сказать.

— Другого пути, я так понимаю, нет. — Ведьма шагнула вперед: — "Это же не камень, туман. Выбросит — не беда, зато точно будем знать, что мы сделали все, что могли. И будем искать другие дороги…"

Пол внезапно ушел из-под ног. Чародейка зависла в пространстве, где не ощущалось ни верха, ни низа. Окруженной белесой любопытствующей дымкой Людмиле показалось, что она похожа на некий подопытный экземпляр, который внимательно рассматривают со всех сторон. Наконец парение в невесомости закончилось. После непродолжительно скольжения сквозь туманную хмарь ведьму опустило перед прозрачным саркофагом, заполненным розово-голубой жидкостью. Она наклонилась, всматриваясь в лицо той, что лежала внутри и едва не закричала от ужаса.

Перед Людмилой лежала женщина из её сна.

ГЛАВА 32

Ведьма немного постояла, успокаиваясь — от собственного крика звенело в ушах, потом оглянулась, осматриваясь. Ни окон, ни дверей — сплошной полированный камень на скругленных стенах. Людмила подняла голову, всматриваясь в низко нависающий потолок, в котором отражался слабо мерцающий саркофаг, парящий в метре от пола без всякой опоры, и она сама.

"Как в бонбоньерке… — устало подумала чародейка, приглаживая растрепанные волосы, — изысканно упакованный подарок… Вот только кому? И от кого? А я ведь была так уверена, что все закончилось… Неужели Кащей?.. — Она наклонилась к прозрачному гробу. В том, что эта женщина мертва и давно, ведьма нисколько не сомневалась: — Ишь ты, а как живая. Кажется, коснись её — откроет глаза…". Людмила всматривалась в тонкие черты — красота-то какая, писаная: легкий румянец играет на щеках, темное облако длинных волос обрамляет лицо, изящные руки свободно лежат вдоль тела, облаченного в свободную рубаху с ажурной каймой по подолу.

Вдруг в поле зрения ведьмы мелькнула весьма знакомая вещица. Она подалась вперед, разглядывая её: — "Это ж мое зеркальце…". Кистью руки мертвая прелестница наполовину прикрывала тонкую овальную пластину, но Людмила была уверена, что та выточена из камня. Чародейка почти прильнула к саркофагу — она боялась поверить своим глазам. Не удержав равновесия, оперлась двумя руками о крышку прозрачного гроба и…

… оказалась в этой же комнате. Вот только никакого саркофага не было и в помине. Вместо него она увидела распростертую на полу полуодетую, босую женщину. Она лежала ничком, головой на сгибе руки, ноги подогнуты к животу. Длинные спутанные волосы скрывали лицо.