Читаем без скачивания Навеки - Джуд Деверо

– … вместе, – завершив реплику, Генри ожидал моего ответа.

– Эээ… – Я пропустила мимо ушей его слова.

– Я сказал, что мы с тобой обладаем очень разными способностями, и разве не было бы здорово, удайся нам объединить усилия вместе, – повторил он, улыбаясь.

– Это поможет мне найти мужа?

– Это поможет тебе править миром.

– Управление миром не совсем то, чем мне хотелось бы заниматься, – твердо заявила я. – Кто такой Девлин?

Генри не ответил, а его аура начала менять цвет, принимая более темный оттенок. Вот бы угадать, к чему это.

Человеческие ауры постоянно менялись, но незначительно. Сердитый по натуре человек с красной аурой может принять лекарство и успокоиться. Тогда в его ауре появятся голубые мазки, но основа все равно останется красной. Но я никогда не видела, чтобы аура темнела, как сейчас у Генри.

Казалось, прошло много времени, прежде чем он проговорил:

– Девлин явился на землю, чтобы выполнить предназначение.

Я не могла определить, солгал ли он или попросту опустил большую часть информации. Наверное, умолчал почти обо всем и не хотел, чтобы я знала, о чем именно и почему. Я вспомнила, как Девлин обронил, что крутился рядом с моими девочками.

– Какое отношение Девлин имеет ко мне, и как мне получить силу достаточную, чтобы удержать его в комнате? И как взломать хрустальный шар и вынуть то, что там внутри, и что такое Прикосновение Бога и где оно находится?

В ответ на поток вопросов Генри только рассмеялся, от чего его аура опять стала небесно-голубого цвета. Должно быть, я доставила ему удовольствие, потому как его аура увеличилась в размерах. По природе я не была завистливой, но сию минуту я завидовала этой обширной, красивой ауре Генри.

– Ах, – произнес он наконец, – ну не замечательно ли получилось бы, если бы капельку моей силы можно было совместить с твоей? Мой дар позволил бы видеть прошлое и будущее людей, ну а твой – менять то, что открыл мой.

Над такой перспективой стоит поразмыслить. Интересная идея.

– То есть я смогу предвидеть, что кто-то сядет в машину и разобьется, и сумею сделать так, чтобы этот человек остался дома.

– А он уснет в ванной и утонет. Нет, я в более широком смысле. Думай масштабнее.

– Башни-близнецы? – спросила я, устремив взгляд в сад и вспоминая тот страшный день.

– Если бы ты была способна различать, что произойдет, то поняла бы, что последует за этим, и что могло бы получиться, если ход событий изменится. Тогда, изучив варианты, ты могла бы решить, стоит ли предотвращать какую-то катастрофу или нет.

Я не была уверена, но, похоже, старик пытался мне сказать, что предвидел те кошмарные терракты. Знал, что произойдет и проанализировал последствия всех этих смертей – и решил ничего не предпринимать.

– Нет, – возразила я. – Мне ни к чему так много власти и ответственности. Чтобы пришлось принимать подобное решение… Нет уж, спасибочки.

Генри не ответил, и я задумалась, что он сейчас видит. Разглядел ли, что я лгу? Не так давно я была уверена, что готова пойти на сделку с дьяволом, лишь бы это помогло вернуть мне мужа и золовку. А тут вдруг заявляю, что не хочу обрести способность проницать будущее и менять его.

– Найду ли я мужа? – я накрыла руку Генри своей.

– Ты же знаешь, что дело в тебе, не так ли? Не в твоем муже, а именно в тебе.

Я отдернула ладонь и отодвинулась, больше не соприкасаясь с Генри аурами.

– Пожалуйста, не говори, что та ведьма из Коннектикута выжила и похитила моего мужа. Не говори, что ее дух по-прежнему здесь, и она пытается заполучить меня, чтобы обрести бессмертие.

– О нет, та ведьма мертва, – улыбнулся Генри. – Она была нужна только для того, чтобы ты проявила свою силу. Не могла же ты всю жизнь укрываться в том маленьком городке в Кентукки и счастливо латать рушащиеся браки, ведь так? Тебе по плечу более важные задачи.

Я даже испугалась, что Генри знает обо мне так много, ведь я ему почти ничего не рассказала о той поре. Появилось искушение заявить: «Я лишь хочу заботиться о муже и детях», а потом эффектно удалиться, но я не смогла. Если бы у меня не забрали Адама, я бы довольствовалась тем, что всю оставшуюся жизнь помогала бы ФБР и ездила бы туда-сюда, изгоняя злых духов. Неужели кто-то требует от меня большего?

Я подтянула колени к груди и обхватила их руками, по максимуму отдалившись от ауры Генри.

– Если весь тот кошмар с ведьмой случился из-за меня, тогда и заморочка с ребенком Линка тоже связана со мной?

– Да, – тихо произнес Генри.

– Испытание, – ненавистное слово. Отвратительно быть причиной всяких гадостей, происходящих с хорошими людьми. Если кто-то желает заполучить мою силу, пусть забирает. Лишь бы мне позволили воссоединить мою семью.

Генри снял темные очки и повернулся ко мне. Эти слепые глаза видели все.

– Дарси, мы не выбираем, что нам дано. Никто не хотел бы иметь врожденный дефект или потерять конечность. Это выбирается за нас и происходит с нами по определенной причине.

У меня по спине побежали мурашки, когда я посмотрела в незрячие глаза. Все тело покрылось гусиной кожей. Старик не сказал ничего, что бы я не слышала раньше и о чем бы не думала множество раз. Меня огорчило понимание того, что он добровольно пожертвовал зрением. Его слепота не являлась следствием болезни или несчастного случая. Он сам выбрал для себя такую участь.

– Почему? – прошептала я, зная, что Генри поймет, о чем я спрашиваю.

– Каждый из нас старается делать, что должен, – туманно ответил он. Отвернулся, надел свои темные очки и замолчал.

«Чем бы согласилась пожертвовать ты?» – словно спрашивал он.

Я была готова завопить, что не желаю ничего отдавать. Что хочу оставить себе все: мужа, отца, золовку, двоих детей, уютный дом в Виргинии, всю свою красивую жизнь с любимыми.

– Нам не дано выбирать, – глухо произнес Генри. Его слова подобно ключу открыли что-то во мне. Я начала, захлебываясь рассказывать ему, какой ужас поглотил меня с тех пор, как пропал Адам.

– Что-то пожирает тебя изнутри, – нахмурился он, – вгрызается в твою душу. И ты стремишься спрятаться от этого. Почему?

– Потому… – я не желала вспоминать обо всех несправедливых обвинениях и издевках в мой адрес.

– Вы когда-нибудь слышали о Малютке-деревенщине? – прошептала я, чуть не поперхнувшись.

– Расскажи мне.

И я рассказала. Сначала запиналась, но постепенно слова полились потоком. Я говорила о том, как надо мной смеялись во всем мире, потом о гнусных намеках, будто я причастна к исчезновению мужа. О том, как оказалась пленницей в собственном доме, и даже детей пришлось отправить прочь. В «Тринадцати Вязах» мне приходилось внушать окружающим, чтобы меня не узнавали.