Читаем без скачивания Итан Рокотански (СИ) - Нестор Штормовой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Макс Вейдер? — брякнул Петрович.
Мы с Огоньком одновременно посмотрели на великана. Тот отвернулся и через мгновение запыхтел трубкой, пуская аккуратные облачка дыма вверх к потолку.
— Возьмём фамилию, — сказал Серега. — Как его там звали?
— Рокатански.
— Точно. Надо еще имя.
Я задумался.
— Герберт.
— Ты не писательский псевдоним придумываешь.
Мы помолчали с минуту.
— Тогда Итан.
Теперь задумался Огонек.
— Ну как?
— Неплохо, — сказал он. — Весьма. Только ты будешь не Рокатански, а Рокотански. Типа Рокот.
— Да, мне нравится, — я даже почувствовал что-то вроде воодушевления. — Итан Рокотански. Рокот. Только надо чтоб фамилия читалась все равно через А, так произносится лучше.
— А почему Итан, кстати?
— Не знаю, мне просто нравится это имя. Простое, а вместе с Рокотански — звучит.
Огонек кивнул.
— Значит, пусть так и будет. Так тебя и представим.
— А какой этап дальше?
— Ну, — Гаргарьин почесал усы, — теперь надо оформить тебя в так называемую базу Клуба. А там уже организовать бой. Я придумаю как.
— Без сюзерена?
— Без сюзерена. Это слишком бандитская тема, не буду уверен, что сюзерен адекватный, не допущу тебя туда.
Я кивнул.
— Хорошо. И когда, думаешь, будет первый бой?
Тут Огонек усмехнулся.
— Готовься, Итан Рокотански. Примерно в Новый Год мы будем отжигать.
***
Тренировки становились тяжелее с каждым днем. Довольно часто я занимался при Зое. С тех пор, как я рассказал ей о том, что случилось в малайской тюрьме, она немного успокоилась, пускай и была потрясена услышанным.
Вставал я рано. Ранняя пробежка и разминка были обязательными условиями хорошего дня. Даже не столько для парня, собирающегося драться, сколько просто для обычного человека. Кровь нужно было разогнать по венам, заставить сердце биться чаще. Сердце у меня было крепкое и меня это радовало.
Отжимания, подтягивания с весами, поначалу небольшими, а затем все большими и большими, упражнения на передние и боковые мышцы пресса. Все это давалось мне тяжело, но даже если что-то дается человеку тяжело, оно тут же идет легче, если имеется надлежащая цель. У меня таковая цель была.
Но, как и в изучении тех же языков, тренировки пусты без практики. Спарринги были обязательным условием для того, чтобы у меня были хоть какие-то шансы победить в первом бою. Чтобы я мог произвести впечатление на толпу, понравиться ей, чтобы имел возможность как можно скорее заработать денег. Вместе с этим я был осторожным: хоть болезнь Зои и не собиралась ждать, я знал, что если буду сильно спешить, скорее всего меня в первом бою, в лучшем случае, побьют, а в худшем же и вовсе убьют.
Когда я уставал при кардио-тренировках, когда не было сил прыгать на скакалке, бежать, делать берпи, на помощь приходил Огонек. Едва мне хотелось, обливаясь потом, сказать, что мы обязательно продолжим завтра, он тут же кричал: "У тебя нет никакого завтра! Нет никакого завтра!" — и эти слова имели куда больший смысл, чем могло показаться сначала, и пробивали они меня действительно сильно, потому что я знал, что завтра без Зои не будет. Потому что я знал, что без нее вряд ли справлюсь. Потому что знал, что она должна жить, заслуживает жизни, что она может жить дальше. И я тренировался дальше. Тренировался, чувствуя, как мое тело постепенно превращается в орудие для убийства.
Сделав выпад вперед, я пошел прямо на Огонька, и, сделав вид, словно ныряю ему под руку, резко выпрямился и нанес прямой удар другу в челюсть. Тот неожиданно грохнулся на пол ринга. Встряхнув головой, Огонек ошашело посмотрел вокруг, затем на меня. В зале кроме нас никого не было, и за окном снова шел снег.
— Неплохо, приятель, — сказал он. Я дал ему руку и он поднялся. — Наконец-то ты меня словил.
— Это хороший знак? — спросил я, чувствуя, как болит тело.
— Отличный знак. Ты молодец.
— Ты договорился обо мне?
Друг кивнул.
— Его зовут Мигель. Он примерно той же комплекции, что и ты. Рост метр семьдесят пять — метр семьдесят девять, весит примерно семьдесят три. Но сразу тебе говорю, не обмани себя. Он боец, вроде как, уже бывалый, но особо не светится. Так, развлекает публику.
— Значит, надо сделать так, чтобы ему было не до развлечений.
— Именно, друг. Именно. Но ты не переживай. Хоть мы и недолго тренируемся, но делаем это усердно, а это важнее. Ты обязательно его победишь. Просто во время драки не забывай: победа в бою — это сила характера, а не тела. Сможешь побить его — сможешь пойти дальше.
***
— Кто он такой?
Чболски посмотрел в бумаги.
— Итан. Итан Рокотански.
Мигель поднял брови.
— И все?
— Той же комплекции, что и ты. Раньше в боях не участвовал. На этом все.
Боец ничего не ответил, продолжив гонять во рту жвачку. Информация о новом бое — это хорошо. Значит, можно срубить денег, значит, можно дольше жить. Мигель пятерней поднял густую, черную прядь волос, закинув ее назад. Это все, конечно, недурно, причем весьма. И ничего удивительного. Но почему-то ноль информации о новом сопернике его напряг. Обычно есть хоть что-то — какие-то данные, кто кому другом приходится, кто сюзерен, кто обучает, а тут просто ноль. Тот, кто его привел в клуб, видимо, хорошо постарался. Самое страшное — это когда не знаешь чего ждать. И Мигель как раз не знал чего. А значит…
— Надо хорошенько подготовиться к бою, — сказал он.
— Боишься? — Чболски, его высокий и тощий организатор, также в прошлом дравшийся в клубах, внимательно посмотрел на него.
— Скорее напряжен. Странно, что мы ничего не слышали про этого парня.
— Надо узнать, кто его привел, — друг поправил очки на носу. — Тогда станет понятнее, что вообще ожидать. Кстати, что думаешь об этом, как его. Огоньке?
Мигель хмыкнул, продолжая играть с жвачкой.
— Любопытная личность.
Чболски прищурился.
— Любопытная, но не интересная?
— Именно. Думаю его победа в недавнем бою — дело случая. Скоро начнет проигрывать.
— Тебе, кстати, тоже надо немного приподняться в рейтингах. Публику начальными драками долго развлекать не выйдет.
— Я хороший боец, — Мигель усмехнулся, взглянув на свои избитые костяшки пальцев. — Не пропаду. Скольких я перебил! Что уж мне какой-то там Итан Рокотански?
***
Снег укрыл городом белым, аккуратным одеялом, улегшись на стоящие во дворах машины, деревья, столбы и крыши домов. Зоя, лежа в постели, села и открыла прикроватную тумбочку. Вытащив из первого
