Читаем без скачивания Сексуальные типы: поиск идеального любовника - Джон Береж

1) в ответ на критику испытывает ярость или стыд (даже если внешне это не проявляется);

2) использует других для достижения собственных целей;

3) обладает завышенным мнением о собственной значимости, из-за чего склонен преувеличивать свои достижения и ожидать к себе отношения как к человеку «особенному», даже не имея на то объективных оснований;

4) верит, что он уникален, и потому понять его могут только такие же «особенные» люди;

5) часто находится во власти фантазий о могуществе, успехе, талантах и романтической любви;

6) считает себя достойным особых льгот и привилегий; не согласен соблюдать очередность, даже если эта необходимость обязательна для всех;

7) требует постоянного внимания и восхищения, часто напрашивается на комплименты;

8) неспособен к сопереживанию и пониманию того, что чувствуют другие; например, испытывает недоумение или удивление, если заболевший друг отменяет встречу;

9) часто испытывает зависть, подозрительность и ревность.

В своих устремлениях «нарциссы» редко добиваются успехов. Их назойливые поиски восхищения зачастую приводят к противоположным результатам. Их «незаметные» попытки произвести впечатление, «случайно» назвав то или иное имя, уверения, что они лично знают всех и каждого, и нежелание извиняться быстро делают их истинную сущность очевидной для всех, кроме них самих, и вызывают прямо противоположный восхищению результат. Несмотря на постоянную озабоченность собственным имиджем и общественным положением (или именно из-за нее), «нарциссы» часто вызывают у окружающих антипатию, а не восхищение, к которому они так страстно стремятся.

«Наш красавчик»

Кевин был совершенно обычным парнем — по крайней мере, настолько обычным, насколько это возможно для «нарцисса». Первым впечатлением, возникавшим у каждого, кто видел его, было: «Ух ты! Вот это пижон!» Он принадлежал к модникам самой высшей категории. На протяжении всего детства Кевина его отец, преуспевающий адвокат, неустанно подчеркивал, насколько важно для человека иметь безупречный внешний вид. И юный Кевин искренне проникся этим убеждением, видя, какое огромное значение придает его отец своей внешности.

Когда бы его семья ни появлялась на людях, он и его сестра всегда были одеты в сочетающиеся наряды, несмотря на то, что не были близнецами. Если на Кристен было темно-синее платьице, Кевин непременно был в матросском костюмчике; если сестра надевала яркое летнее платье в полоску, на брате обязательно был соответствующий наряд. Их семейные фотографии походили на рекламные проспекты магазинов одежды — отец в роскошном шерстяном свитере, которому позавидовал бы сам Билл Косби, мать в шикарном бархатном или парчовом платье и дети в нарядах, идеально гармонирующих с одеждой родителей.

К костюмам от Харта Шафнера и Маркса и обуви от Флоршима Кевин относился с тем замешанным на презрении снисхождением, которое многие питают к поношенной одежде, распространяемой активистами Армии Спасения. Но Кевин был не просто знатоком мод — его манера одеваться была лишь одним из многих способов, которыми он подчеркивал свою «особенность», свою значимость, свое превосходство над толпой.

Я познакомился с Кевином, когда мы оба проходили врачебную практику в детской больнице. До тех пор я полагал, что одеваюсь вполне прилично. Я не носил белые носки с черными туфлями, отдавал предпочтение узким галстукам, когда они были в моде, и носил широкие галстуки, когда веления моды изменились. Однако, находясь рядом с Кевином, я всегда чувствовал себя каким-то неандертальцем, укутавшим в грубые звериные шкуры свою еще не до конца выпрямившуюся спину. И такое происходило не только со мной. Уже к концу первой недели практики все интерны называли Кевина не иначе как «нашим красавчиком», и если его звали к телефону, даже секретарши спрашивали, не видел ли кто-нибудь «нашего красавчика».

Что касается внешнего вида, для «нашего красавчика» не существовало будней — времени, когда можно не обращать внимания на то, как выглядишь, или даже просто расслабиться. Я как сейчас помню его идеально гармонирующие рубашки, подтяжки, брюки, носки и туфли, в которых он появлялся на устраиваемых сотрудниками нашего отделения пикниках. Все на нем, начиная от «простенькой» рубашки с вышитым на кармане логотипом известной фирмы и заканчивая подобранными в тон подтяжками, брюками и вязаными носками, было выдержано в безупречном стиле. О том, чтобы он надел на пикник обычные шорты и футболку, не могло быть и речи, просто потому что он был Кевином.

Разумеется, он не принимал участия в большинстве из наших забав, предпочитая спокойно прогуливаться по полянкам и флиртовать с дамами. И это, пожалуй, было к лучшему, так как перетягивание каната, метание яиц и водные баталии плохо сочетаются с костюмами от Кристиана Диора и Калвина Кляйна. Вы дважды подумаете, прежде чем бросить наполненный водой воздушный шарик или сырое яйцо в такого человека, как «наш красавчик», поскольку, если он надумает вчинить вам иск за порчу имущества, вам придется раскошелиться тысячи на полторы долларов, чтобы возместить ущерб, нанесенный его «простенькому» наряду для пикников.

Я не могу припомнить случая, когда бы видел на нем дважды одну и ту же одежду. Вполне допускаю, что он носил вещи более одного раза, но доказательств этому лично у меня нет. Большинство его шелковых галстуков были достаточно впечатляющими, чтобы без труда вспомнить их, увидев вторично. Но если его галстуки производили впечатление исключительно визуальное, то этого нельзя было сказать о его поведении, и к окончанию нашей годовой практики о Кевине у всех сложилось вполне определенное мнение.

С самого начала его безукоризненный внешний вид, словно позаимствованный с обложки журнала мод, производил впечатление слишком идеального, чтобы безоговорочно поверить в искренность его обладателя. В его присутствии вы чувствовали себя неловко и скованно, у вас создавалось впечатление, что вы победили в конкурсе «Звезда на день» и теперь вас пригласили в Голливуд для участия в съемках со знаменитым актером. Каждый раз, разговаривая с Кевином, вы буквально слышали гудение работающих камер и находились под впечатлением, что ваша беседа — это очередной «дубль» эпизода, в котором вам отведена роль второго плана. Хотя ему удавалось прятать любые физические недостатки под безупречной одеждой, скрыть «нарциссический» тип личности оказалось далеко не так просто. Вскоре он оттолкнул от себя большинство интернов и персонала отделения своим покровительственным высокомерием, которое на деле было всего лишь маской, скрывавшей его отчаянное желание вызывать восхищение окружающих. Это его стремление проявилось во многих ситуациях, и скрыть его не смогли даже самые модные одежды.

«Мы с Карлом»

За пару лет до этого Кевин посещал факультативные семинары известного специалиста в области психологии Карла Роджерса. Естественно, что при анализе картины того или иного заболевания от него то и дело приходилось слышать «случайные» упоминания о Карле. «Мы с Карлом обсуждали подобный случай…» — начинал он, и каждый из нас замирал в благоговейном внимании. Слушая Кевина, можно было подумать, что «они с Карлом» выросли в одном городе или подружились еще в начальной школе. Когда же под давлением наших вопросов Кевин вынужден был признать, что всего лишь присутствовал на его семинарах, это повергло нас в шок. Все это время мы искренне полагали, что Роджерс был профессором в его университете или его научным руководителем в аспирантуре.

Кевин никогда открыто не хвастался — хвастовство вообще не свойственно «нарциссам», поскольку они считают его ходом слишком очевидным и примитивным. Хвастаясь, вы можете дать понять окружающим, что нуждаетесь в их восхищении, а это неприемлемо для «нарцисса», стремящегося сохранить позу независимого превосходства и полной самодостаточности. Вместо этого «нарциссы» стараются вызвать восхищение косвенными путями.

Не-«нарцисс» скажет: «Как здорово было посещать семинары такой знаменитости как Карл Роджерс!» «Нарцисс» же «случайно» упомянет, что «мы тут как-то обедали с Карлом». Обратите внимание, насколько по-разному вы отреагируете на эти реплики. Первая фраза приглашает вас к соучастию — вы захотите расспросить собеседника о знаменитом ученом и разделить его радость от общения со столь известной личностью. Во втором случае вы почувствуете собственную неполноценность, и возможное удовольствие от того, что вы знакомы с человеком, «обедавшим с Карлом», будет немедленно уничтожено тем ореолом превосходства и собственной значимости, который распространяет вокруг себя «нарцисс».

«Извините»