Читаем без скачивания Солнцестояние - Кэтрин Болфинч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лодку вновь понесло, и в отражении появилась убегающая в слезах Ядвига, такая, как сейчас стояла рядом с Ладой, молодая, сильная, красивая, а за ее спиной стоял высокий мужчина с большими рогами, будто растущими из головы, и с отчаянием кричал ей вслед:
– Останься со мной, Ядвига… я сделал все это ради тебя…
А потом, разозлившись, вдруг закричал:
– Ты предала нас, ты предала!
Лютая зажмурилась и отвернулась от воды. Лодка остановилась.
– Это не по правилам, – возмутился Мерот, видя, что до берега им еще далеко.
Но она, не обращая на него внимания, глубоко дышала и смотрела в сторону.
– Ну хорошо, – махнул на нее страж Нави, – я не собираюсь навсегда застрять в этой лодке.
Он снова наклонился к воде, и Лада увидела мертвую девушку, рядом с телом которой безутешно рыдал Мерот, а кто-то рядом с ним вместо утешения говорил:
– Не жди, что она выберет тебя снова. Если Любовь и вернется, она уже и не вспомнит того, ради кого отдала свою жизнь.
Лада наклонилась вслед за Меротом, потому что почувствовала, что не только его грусть, но и она сама была как-то связана с этим воспоминанием. Лица девушки было не видно, но, к ужасу Лады, на груди у нее лежали красные бусы, те же, что сейчас были надеты на ней. Она бы никогда не спутала их ни с какими другими – бусы матери, которые та так бережно хранила и передала Ладе перед смертью…
Пытаясь рассмотреть девушку, Лада наклонилась еще ниже, лодку понесло, и спустя мгновение она с силой врезалась в берег. Лада повалилась сверху на Мерота, картинки на воде пропали.
– Что это было? – спросила она, смущенно пытаясь подняться.
– Самый страшный день в моей жизни, – ответил он, не пытаясь уйти от ответа.
– Там как будто лежала я… – сказала Лада.
Взгляд Мерота в ответ на ее слова наполнился непонятной ей надеждой.
– Назад поплывете? Хочется еще помучиться? – крикнула им Лютая, успевшая уже сойти на берег.
Лада подскочила и поспешила покинуть лодку, Мерот выпрыгнул за ней.
Берег был покрыт мелкими белыми камешками, которые странно хрустели под сапогами. Лада, осознав, из чего был сделан этот песок, попятилась прочь от кромки воды, но чем дальше она уходила, тем «камешки» становились крупнее, и теперь все больше напоминали кости.
– Ты в мире мертвых, дурочка, – усмехнулась Лютая, видя ее суету, – здесь все стоит либо на костях, либо на страданиях.
– Зачем ты ее мучаешь? – ответил Лютой Мерот, догоняя Ладу.
– Не бойся, – сказал он, и в его голосе прозвучало что-то новое, похожее… на нежность и заботу…
– А ты сразу к Велесу нас перенести не можешь? – Недовольно спросила Лютая.
– Я уже сказал, что он запер себя между препятствиями, я передвигаюсь как хочу, но обойти их не в моей власти. Но нам остался последний рубеж, пройдем его – и попадем в Замок на костях. Там твое сердце, Лада.
– Неужто Лес теней? – обреченно спросила Лютая.
– Он, – тихо ответил приемный сын Велеса.
Лес теней ожил, как только его назвали по имени. Деревья закружились вокруг них, смыкаясь и образуя непроходимую стену. Из-за древних стволов выглядывали золотые глаза, горящие ненавистью. Воздух наполнился шипением, воем и плачем, но хуже всего был смех – злой, пронзительный, будто кто-то наслаждался их страхом. Внезапно что-то холодное и острое впилось в ногу Лады, разрезая кожу. Она закричала, взвизгнула. Мерот схватил ее за руку, пытаясь увести за собой, но тени уже окружали их со всех сторон.
– Не останавливайся, – прошептал он дрожащим голосом, – если мы остановимся, они нас заберут.
Лада едва дышала от страха. Тени становились все плотнее, а их голоса сливались в один навязчивый шепот: «Ты никогда не выберешься отсюда… Ты наша…»
– Не бойся, Лада, – попытался успокоить ее Мерот. – Они не могут убить, только напугать.
– У них хорошо получается, – прошептала она в ответ.
– А ну пошли вон, – вдруг громко закричала Лютая и с силой стукнула палкой, которую упорно носила в руке. Из сухой деревяшки вверх взмыли искры.
В быстро гаснущем свете было видно, как черные тени разбежались в стороны, но как только в лесу вновь стало темно, они осмелели и вновь потянулись ближе.
– Надо двигаться, – скомандовал Мерот, – или они сведут нас с ума.
Он взял Ладу за руку, и ей показалось, что на несколько секунд замер, все крепче сжимая ее ладонь, но потом, ожив, он потянул ее в глубь леса.
Лютая последовала за ними, то и дело отмахиваясь от духов палкой и шипя на них.
Но сколько они ни шли, лес не заканчивался, темнота становилась только гуще, а нападения все чаще. Лада чувствовала, как по ее лицу струится теплая кровь, но и это тепло быстро угасало в ледяном дыхании леса. Рядом послышался шепот, переходящий в рычание.
– Мерот, – позвала парня Лютая, – нам надо их разогнать, иначе лес запрёт нас.
– Я не знаю, как это сделать, – ответил ей Мерот, отбиваясь.
– Их пугает свет! – крикнула Лютая. – Ладка, доставай зеркало.
Девушка торопливо закопошилась в туеске на поясе в поисках зеркальца, которое ведунья велела ей взять с собой.
– Я выстрелю. Мерот, ты направишь свет в зеркало, а ты, Ладка, держи крепче.
Лада выставила серебряный кружок в нарядной рамочке перед собой. Лютая повторила свой фокус с искрами из посоха, только на этот раз их было меньше, но и горели они дольше. Мерот так же, как до этого ломал пространство, перенося их по Нави, ухватил искры в воздухе и направил прямиком в Ладино зеркало, которое, отразив их, умножило свет. Лада, точно с горящей лучиной в вытянутой руке, смело пошла вперед, разрезая тьму. Мерот и Лютая шли рядом. Ведьма выбрасывала из своего посоха все новые искры, а Мерот продолжал разбивать их о Ладино зеркало. Смелость понемногу возвращалась к ней вместе с каждым шагом, который она делала по упругой земле, устеленной иголками и сухими листьями.
Лада не могла перестать смотреть на разбивающиеся о стекло искры, которые слепили ее так сильно, что она даже не заметила, как они покинули лес и оказались на ярко освещенной луной широкой дороге, ведущей к воротам в замок. После страшилок леса ей все еще повсюду мерещились тени, и одна из них, то ли человек, то ли олень, настойчиво шла к ним навстречу. Знак на ладони Лады стал обжигать руку. Она застонала, подняв ладонь вверх, и поняла, что это уже была
