Читаем без скачивания Изумрудный трон - Сергей Гавань

«Вот и настал подходящий момент», — сказал себе Гирем нынешний. — «Пора идти на риск, не так ли?»

— Что вы хотите мне предложить?

— Сотрудничество на взаимовыгодных условиях. Вы выполняете свою работу, мы вас вознаграждаем.

— Это как-то связано с моим отцом, не так ли?

— Вы проницательны. Все мы знаем, что случилось в Геляпии. По этой причине джустикарий Кабреге пригласил к себе дивайна Рензама.

Гирем похолодел. Ему пришлось отодвинуть стул, чтобы служанка могла расставить на нём блюда с едой, над которой поднимался ароматный дымок.

— Что с ним будет?

— Не переживайте. Ваш отец широко известен жестокими методами, и хотя Церковь официально не одобряет подобных незамедлительных казней безо всякого разбирательства, мы не против его благородного порыва. Джустикарий всего лишь попросит дивайна Рензама быть несколько аккуратнее и сдержаннее.

— Тогда я не понимаю.

— Преступники и еретики нас не волнуют, дивайн. Нас волнует то, что будет с Изрой после избрания нового Пророка. Будущее напрямую зависит от того, какие шаги он предпримет. И мы не хотим, чтобы он затеял что-то глупое и безрассудное. Что-то, вроде войны с Алсалоном.

Гирем замер и, слегка прищурившись, посмотрел на собеседника. Сатос кивнул рыжеволосой девице, и та отправилась за выпивкой.

— Вы ведь помните события, которые произошли пару лет назад. Тогда, в Бъялви, ваш отец, дядя и Саламах Инги заключили сделку. Согласно ей, вы и ваш брат, Джензен, были обязаны сопровождать дочь Саламаха в её путешествии в Джихалаях….

Гирем почувствовал, как вспотели ладони. Он взялся за ложку и начал зачерпывать рагу из металлического горшочка. Сатос посмотрел на его сжатый кулак, костяшки которого побелели — так сильно юноша сжал столовый прибор.

— Взамен, Саламах согласился на время приоткрыть свой город для прохода, как мы думаем, теургиатской армии. По счастливому стечению обстоятельств, ваше задание оказалось провалено. Шелосте Инги погибла. Саламах разорвал сделку….

— Не слишком подходящее описание для смерти человека, Сатос, — Гирем разглядывал ложку. — У вас в Церковной школе не преподают риторику?

Сатос заинтересованно посмотрел на него.

— Прошу меня извинить, дивайн. Вы правы, даже моя жена ругает меня за то, что я звучу порой слишком цинично. Но почему вы так отреагировали на мои слова? Я слышал, что вы ненавидите простаков, в особенности тех, что принадлежат к низшему классу. А Шелосте Инги, несмотря на статус, была простаком.

— Шелосте была хорошим человеком, — твёрдо сказал Гирем, — и этим заслужила доброй памяти и слова. В отличие от неё, большинство простаков — действительно самые ничтожные существа на земле. Даже шегурты менее отвратительны — они убивают, потому что у них отсутствует интеллект, потому что они животные, хоть и необычные. У них есть оправдание. Все эти простолюдины, — он осёкся, заметив приближение служанки, но затем продолжил, — интеллектом обладают, но задействуют его не в созидательных целях. Они пользуются им лишь для выражения своих потребностей, чаще всего низменных и убогих. Да, я знаю, что к этому их приучила жизнь, но разве служит бедность оправданием убийства, грабежа, лжи? Изнасилования? Нет. Четырежды нет. Боги видят, без простаков мир был бы лучше.

Он стукнул кулаком по столу и потом понял, что ему стало очень жарко. Клирик смотрел на него, о чём-то думая. Гирем бросил взгляд на рыжеволосую девушку, которая разливала пиво по кружкам. Наверное, она услышала последние слова, но вида не подавала.

«Пусть её».

Сделав дело, она удалилась. Юноша вновь перевёл взгляд на Сатоса, чувствуя себя не удобно из-за бурного проявление эмоций. Он не должен был давать им волю, как какой-то сопливый ребёнок.

— Не думайте, что я фанатик. Конечно, я не имею в виду абсолютно всех простаков. Кое-кто действительно заслуживает уважения. Кое-кто был гораздо лучше любого известного мне рефраманта.

«Включая меня самого».

— Значит ли это, что простой народ в большинстве своём не заслуживает того, чтобы вы его защищали? — улыбнулся клирик, бросая в рот крупные синие виноградины.

— Не заслуживает, Сатос, — твёрдо сказал Гирем. — Но я буду защищать его всё равно. Потому что я дивайн. Потому что я должен следить за тем, чтобы простаки не… как вы сказали? — не передохли.

— Значит, вы просто человек долга, дивайн?

— Просто человек долга, клирик.

— Тогда я думаю, что мы придём к соглашению. Два года назад ваш отец купил у Саламаха Инги проход через Бъялви. Можете сказать, зачем ему был нужен именно Бъялви? Всё дело в Воронке?

— Рензам не посвящал меня в подробности своих планов. Он скрытный человек и никому не доверяет. Даже мне.

— Не удивительно, особенно после того, что случилось в Треаттисе. Кархарий, да…. Ладно, не будем о прошлом. Два года назад план вашего отца подготовить наступление на Алсалон потерпел крах. Каковы шансы на то, что он решит повторить задуманное?

Гирем пожал плечами. Он уже понял, чего от него хочет Церковь, и в такие моменты к нему всегда взывала природная осторожность, которая никогда не подводила. Именно поэтому он решил не рассказывать клирику всё, что знает. Конечно, Рензам купил не проход через Бъялви, а путь через Джихалаи. Путь трудный, но проходимый.

«Лучше об этом пока не говорить. Кто знает, что у них на уме?»

Сатос нахмурил брови и посмотрел в кружку. Потом опять поднял руку, подзывая девушку с выпивкой.

— Вы не очень настроены откровенничать? Чего вы опасаетесь, дивайн?

— Того, что вы попытаетесь меня обмануть, Сатос. Вы ведь хотите, чтобы я постарался узнать возможные планы Рензама, и по нарушил их. Но какие у меня есть гарантии того, что вы не обратите мою работу во вред мне и моей семье? Одно слово джустикария или протоурга — и мысли отца внезапно станут ересью, достаточной для того, чтобы отправить его на костёр.

— Я вас понимаю. Во-первых, мы не просим вас нарушать возможные планы дивайна Рензама. Вы должны лишь выяснить, есть ли они, и насколько претворились в жизнь. Всё остальное сделаем мы. Во-вторых, мы обещаем, что ваша работа не выйдет вам боком. Чего вы хотите кроме это? Денег? Должность в столице? Какие-то титулы?

Гирем собрался с мыслями.

— Я хочу, чтобы вы гарантировали безопасность для всей моей семьи и тех, кто живёт в Ректагерране. В том случае, если вы подтвердите гипотетическое участие отца в подготовке войны и сочтёте оное опасным для государства, я хочу, чтобы наказание для него не распространялось на остальных. Вы поняли, что я имею ввиду?

— Безусловно, — Сатос с улыбкой кивнул. — Вы печётесь о своих близких, это понятно и похвально. Без письменного соглашения не обойтись.