Читаем без скачивания Мой большой... Босс - Мария Зайцева

За мои возражения?

Самодур какой…

Ерзаю, чтоб соскочить с него, добраться до телефона и написать ему свое мнение, но железные пальцы на бедрах не пускают.

Темирхан смотрит на меня, нечитаемо и темно, а затем… Молча рвет блузку на груди.

Да так, что пуговки летят в разные стороны!

Я немо раскрываю рот, перевожу взгляд со своей испорченной блузы на непроницаемое лицо Биг Босса.

Опять ерзаю, пробую прикрыться…

Но грубая лапа спокойно пресекает мои попытки. И дергает уже застежку на брюках…

Это одновременно жутко и непонятно.

Я тяжело дышу, грудь поднимается и опускается, и это опять привлекает внимание хищника.

Он тянется ко мне, целует кожу в вырезе простенького бюстика, и я вся, буквально вся покрываюсь мурашками. И дрожать начинаю.

Странное, такое странное ощущение!

— Снимай брюки, русалка ты дерзкая, — командует Темирхан, — буду наказывать.

Наказание Биг Босса

Честно?

Я не думаю, что все происходящее правильно.

Я даже уверена, что это все вообще неправильно!

Но сделать ничего не могу.

Он так смотрит, так шепчет и так целует… Что я поддаюсь. Странно обнаруживать себя настолько беспомощной перед ним, настолько слабой духовно. Это что же получается, я все время буду так ему поддаваться?

Все время буду идти у него на поводу?

А как же мое мнение? Как же моя… жизнь?

Пока я раздумываю, Темирхан не ждет.

Большие пальцы поддевают пуговицу на брюках, дергают. Слышу треск и понимаю, что надо поспешить с принятием решения, а то, чего доброго, вообще без одежды останусь!

А время-то еще обеденное только!

Упираюсь ладонями в грудь Биг Босса, ерзаю, пытаясь соскочить, но он легко пресекает мои попытки.

Разворачивает нас одним слитным движением и через мгновение я оказываюсь под ним, на диване.

И брюки мои трещат по шву, так страшно, что я замираю на мгновение. А затем опять решительно упираюсь ладонями в широченную грудь, обтянутую белой рубашкой.

— Нет!

Говорю и сама пугаюсь. Голос звучит, конечно, жалко, тихо, но вполне разборчиво.

Темирхан тоже, по-моему, удивлен. Потому что замирает, вглядываясь в мои испуганные глаза.

— То есть, когда тебе надо, ты говоришь, — констатирует он с удовлетворением и сдержанной яростью. — Маленькая врушка.

А затем наклоняется и целует!

Опять целует меня, сводя с ума своим напором.

Боже, как этому противостоять? Как затормозить его?

Он же… Он же меня не услышит! Он не остановится!

Пальцы скользят по гладкой ткани рубашки, Биг Босс настойчив и жаден. А брюки мои… Ах, черт…

В какой-то момент, когда он отрывается от измученных губ и целует ниже, по груди, отгибая грая бюстика, я перестаю сопротивляться.

Руки безвольно ложатся на кожу дивана, закрываю глаза, позволяя неумолимому мужчине делать с собой все, что ему хочется.

И почему-то плачу.

Хотя, чего плакать? Я ему УЖЕ все позволяла, я УЖЕ с ним проводила ночь… Конечно, он сейчас искренне считает меня врушкой и ломакой. А я не могу ничего объяснить…

Темирхан целует, так жарко, так страстно, и, наверно, я даже получу удовольствие от всего происходящего? Да?

Вот только, что потом от меня останется?

И зачем вообще все это?

— Ты чего? — неожиданно спрашивает Темирхан.

Я открываю глаза и вижу его, склонившегося над моим лицом. Биг Босс возбужден, это очевидно. Еле сдерживается.

Дышит тяжело, рубашка уже расстегнута, грудь, на которую я, помнится, не могла смотреть спокойно, такая она была завлекательная, ходит ходуном, мне даже кажется, что я слышу, как гулко и сильно бьется его сердце…

Он такой красивый. И такой… жестокий. Не жестокий даже, нет.

Просто… Наверно, я какая-то не такая. И совершенно не его формата.

Ведь это же нормально, после секса с таким мужчиной, соглашаться на дальнейшие отношения? Это же логично? И его желание сейчас — это тоже нормально. Как и его поведение.

А я просто дурочка деревенская, не понимаю ничего.

И не пойму, похоже.

Темирхан молчит, потом вытирает грубыми пальцами мои мокрые щеки.

— Что не так, русалка? — шепчет он, — я резко слишком, да?

Мотаю головой, опять упираюсь в его плечи. Прикосновение к голой горячей коже обжигает, добавляет дрожи и томления в низ живота.

Но я так рада, что он прекратил, что отпустил меня!

Не важно, почему у меня такая реакция на него! Верней, важно, конечно, потому что с ума сводит… Но я — это не только сладкое местечко между ног.

Я — человек. И хочу, чтоб меня слушали и слышали.

Может, я этого не заслуживаю… Но, тем не менее, хочу.

Выскальзываю из-под тяжелого тела Биг Босса, бегу к сумке, достаю телефон.

Темирхан садится на диване, все так же, не застегивая рубашку.

Обманчиво лениво и спокойно.

Выглядит он при этом, как чертов монгольский хан, восседающий в своем шатре и рассматривающий данников.

Горячо очень.

И будь я поумнее…

Но дура, что уж тут поделаешь…

Быстро пишу ему текст: «Я не хочу быть кабинетной любовницей. Это унизительно».

Отдаю ему, впрочем, предусмотрительно оставаясь вне зоны досягаемости.

Потому что, ну кто его знает… Опять схватит, подомнет под себя, зацелует до полуобморока, так, что все мозги поплавятся…

Это будет очень глупо и недальновидно.

Вот есть у меня ощущение, что, если позволю вот так с собой… Если разрешу взять себя прямо в рабочем кабинете… То ниже падать будет уже некуда.

Интересно, Вику он имел в этом кабинете?

А еще интересно, чем я от нее отличаюсь?

Он до сих пор не сказал, чем.

А спрашивать я